Летопись Зетеры
Шрифт:
Вскоре на столе стояли кувшин вина, блюдо с кусками жареной баранины и ещё одно, с сырами.
Нилкон не знал, как себя вести. Обида за сестру требовала не принимать угощение от врага. С другой стороны, раз уж он позволил затащить себя в таверну, глупо просто молча сидеть. К тому же обильная еда являлась большим искушением для юноши.
Воин налил в бокалы вино.
– Как тебя зовут?
– Нилкон.
– Меня Рогнар. Выпьем за знакомство.
Вино приятным теплом разлилось по желудку Нилкона.
– Ты
За окнами давно стемнело. Один кувшин незаметно сменился другим. От выпитого вина насытившийся подросток совершенно опьянел. Облокотившись на нового приятеля Нилкон, заплетающимся языком, выговаривал ему всё, что накипело в душе.
– Знаешь тогда…, у ворот. Ты всех нас оскорбил. Да. Ты мою сестру…, вместе со своими воинами. Знаешь, кто она такая.... Знаешь?
– Кто?
– Принцесса. Клянусь.... И я принц, наследник престола. А отец наш, Виндор Четвёртый, король Полдии.... Не веришь?
– Верю – кивнул опьяневший воин. Его голова, казалось, безвольно нависла над столом, но метнувшийся из-под неё взгляд мгновенно отметил всех посетителей.
Хельд, старый шпион на службе у мага Дайрона, внимательно слушал всё, что говорил Нилкон. После неудачи с заклинанием поиска маг разослал своих лазутчиков во все города королевства. Хельд направился в Сильдаран надеясь, что королевская семья скрывается именно здесь, и, похоже, его надежды оправдываются. Хельд весь обратился в слух. Вдруг в глазах потемнело, в голове все мысли поплыли. Через мгновенье всё прошло. Хельд недоумённо уставился в пространство. О чём он только что думал? И вообще, что делает здесь в столь поздний час? Шпион расплатился за ужин и побрёл домой.
Рогнар перевёл беседу в другое русло.
– Так ты говоришь, сестра у тебя красавица?
– Ещё какая красавица.... Если бы ты её видел…
– Да видел я её, видел. Причём в обнажённом виде. Действительно красавица. А груди, какие – подтрунивал над юношей воин.
– Верно.
Некоторое время, плохо соображая, Нилкон обсуждал с Рогнаром данные своей сестры. Затем, уронив голову на стол, уснул.
Виндор, усталый, вернулся поздно вечером.
– Где Нилкон? – спросила Эльда.
– Разве его ещё нет дома? Я сегодня работал сам. Он уже давно должен был вернуться.
– С ним что-то случилось! Что же нам делать?
– Не волнуйся, я пойду, поищу его.
Виндор отправился на поиски сына. Оставшиеся члены семьи находились в крайнем волнении. Постоянно причитающая Эльда была на грани истерики. Стелла, вместе с младшими детьми, старалась утешить мать.
Примерно через час вернулся Виндор, беспомощно разводя руками.
– Нигде его нет.
– Мой мальчик. Что с ним случилось?
Эльда зашлась в рыданиях. Все бросились её успокаивать. Король усадил рыдающую супругу на кровать, Лина принесла ей воду.
– Привет, не ждали?
Неожиданно раздалось за спиной.
В распахнувшихся дверях стояли, пошатываясь, двое парней, в которых, изумлённые члены королевской семьи, узнали Нилкона, повисшего на плечах известного им десятника.
– Сынок, ты ранен? – первой нарушила молчание Эльда.
– Ранен? – вместо принца ответил Рогнар – Вот ещё. Просто немного пьян. С кем не бывает, особенно по не опытности.
В подтверждении слов десятника в комнате явственно стал ощущаться запах перегара.
– Так куда орла приземлять будем?
Опомнившись, супруги подхватила сына, и поволокли на кровать.
– Не буду вас утомлять своим присутствием – и, подмигнув Стелле, воин добавил – До встречи, принцесса.
На следующее утро семья тщательно выпрашивала, наконец протрезвевшего, Нилкона. Тот рассказывал, силясь вспомнить подробности.
– Самое главное. Говорил ли ты ему что-нибудь о том, кто мы такие. Вспомни точно, говорил или нет.
Отец наседал на сына.
– Нет, кажется, не говорил.
– Что значит, кажется? – возмущался Виндор.
– Не говорил, вроде бы.
– Да, а почему он мне сказал "до встречи, принцесса"? От чего он назвал меня принцессой?
Допытывалась Стелла у брата.
– Не знаю.... Может, он просто так пошутил.
– Да как ты мог так напиться, как свинья – отчитывала мать.
Расспросы и ругань Нилкона длились всё утро. Так как расспросы ни к чему определённому не привели, а ругать, признающего свою вину, Нилкона больше не имело смысла, все, постепенно, занялись своими делами.
Десятилетний Илдор вышел на улицу поиграть с соседскими детьми. Хоть родители и говорили ему поменьше общаться с посторонними, он не мог целыми днями сидеть в комнате. Посреди улицы, в кружке, стояла кучка ребят, от восьми до двенадцати лет.
– Привет Илдор. Пойдём с нами.
Позвал его ровесник, сын трактирщика. В отличие от толстого, наглого Анжея, сын его был худым, добродушным ребёнком.
– Да он не пойдёт. Ему родители не разрешают никуда ходить.
Свысока произнёс самый старший из ребят, толстый, круглощёкий сын молочницы.
– Куда вы идёте?
– На речку. Покупаемся и рыбы наловим. У нас и сеть есть. Смотри.
Сын трактирщика показал старую, во многих местах заштопанную сеть.
– На речку? Но это же за городом.
– Я говорил, он побоится. Трус.
– Я не трус!
– Тогда докажи. Идём с нами. Нам тоже родители не разрешают выходить за городские ворота, но мы уже много раз ходили на речку. Я больше всех.
Гордо сообщил толстяк.
В разговор вступила единственная девочка, стоящая среди ребят. Она была на год старше Илдора и нравилась ему.