Летучие мыши появляются в сумерках
Шрифт:
– Вы не знаете имени человека, который сбил меня?
– Я ни черта не знаю о нем, – ответила Берта со злостью.
Жозефина Делл взяла в руки свою книжку.
– Мне очень жаль, миссис Кул, но я не хочу более обсуждать с вами эту тему. Всего хорошего.
– Послушайте, вы хотя бы знаете, что Мирна Джексон выдает себя за вас? Вы знаете…
– Мне очень жаль, миссис Кул, я все сказала. Всего хорошего!
– Но…
– Всего хорошего, миссис Кул.
Глава 30
Только в среду утром Берта Кул вошла в свою контору.
– Где вы были? – спросила ее Элси.
На загорелом лице Берты появилась усмешка.
– Я занималась тем, что у меня действительно хорошо получается.
– Что же это?
– Рыбалка.
– Вы хотите сказать, что вчера вы весь день проловили рыбу?
– Да. Я была так измотана, что казалось, разваливаюсь на кусочки. Я решила послать все к черту. У меня подскочило давление. Я влезла в машину, поехала на побережье и сняла там рыбачий домик. Ты знаешь, что произошло? Стечение обстоятельств, один шанс из десяти миллионов.
– Что?
– Водитель, который сбил Жозефину Делл, был пьян. Она неверно запомнила номер машины. Но и тот, другой водитель в тот день тоже был нетрезв. Она могла бы содрать деньги сразу с двух страховых компаний, но у нее не
– Сначала вы бы лучше прочли письмо Дональда, миссис Кул.
– Он прислал письмо?
– Он продиктовал его мне.
– Тебе?!
– Да.
– Когда?
– Прошлой ночью.
– Где?
– Здесь, в конторе.
– Ты хочешь сказать, что Дональд Лэм был здесь?
– Да, ему дали увольнительную на тридцать шесть часов, он сел на самолет и прилетел сюда, чтобы повидаться с нами. Мой бог, он выглядит очень мило в этой форме. Он поправился, возмужал…
– Какого черта, – воскликнула Берта, – ты не разыскала меня?
– Я пыталась это сделать, миссис Кул. Вы сказали, что направляетесь в Редлэндс. Я сообщила об этом Дональду, он поехал туда вслед за вами. Он направился туда буквально часа через полтора после того, как вы уехали. Дать вам его письмо?
Берта выхватила конверт из ее рук, направилась в кабинет, потом, обернувшись, бросила через плечо:
– Я занята. Никаких звонков. Никаких посетителей. Никаких клиентов. Ничего.
Элси Бранд кивнула.
Берта, переполненная негодованием, вскрыла конверт и опустилась в кресло, чтобы прочитать письмо.
«Дорогая Берта, мне очень жаль, что нам не удалось встретиться. Меня очень увлекло это дело, и, когда я получил увольнительную, я решил полететь сюда, чтобы быть полезным вам. Вас не было. Элси сказала мне, что вы уехали в Редлэндс, где собираетесь разыскать Жозефину Делл. Я нанял машину и отправился туда вслед за вами.
Размышляя над этим делом, я уже пришел к заключению, что Жозефину Делл следует поискать где-нибудь в больнице подальше от города. Сам факт, что было прислано два подарка слепому, один – явно от очень тактичного человека, пожелавшего остаться неизвестным, а второй – с запиской, – сам этот факт указывал на наличие двух Жозефин: подлинной и подставной.
Ваш разговор с управляющей навел меня на мысль, что девушка, с которой вы встретились, была Мирной Джексон. Вспомните, о чем вы говорили, ваш ночной визит, когда девушка собирала вещи, и вы все поймете.
В Редлэндсе я тоже встретился с Жозефиной. Я пришел к ней спустя сорок минут, как вы покинули ее. Когда я вошел и представился, Жозефина явно была не в настроении кого-либо принимать, но согласилась ответить на несколько вопросов и позволить мне объясниться.
Простите, но мне кажется, что вы совершили небольшую ошибку в погоне за легкой наживой. Вы смотрели на все это дело только с одной стороны. Так как вы хотели получить эти две с половиной тысячи, все ваши усилия были направлены только на это. Хотя суть дела была совсем в ином.
Я попробовал тактично убедить мисс Делл, что хочу просто восстановить справедливость. Но как только она начала говорить, все сразу же встало на свои места.
Сначала я думал, что Жозефину могли подменить тогда, когда Харлоу Милберс был еще жив. Я спросил Жозефину, помнит ли она завещание. Но она отлично запомнила тот день, когда подписывала завещание, только вторым свидетелем был вовсе не Пауль Ханберри, а человек по имени Доусон, фотостудия которого находится рядом с офисом Харлоу Милберса. Таким образом, завещание было подписано не дома, а в конторе Милберса.
Я попросил Жозефину расписаться. Ее подпись совсем не похожа на ту, что стоит под завещанием.
Я еще раньше догадывался об этом, потому что просмотрел сводку погоды на двадцать пятое января тысяча девятьсот сорок второго года; вы, вероятно, этого не сделали. Иначе вы узнали бы, что в тот день был сильный дождь, то есть Пауль Ханберри вряд ли мог бы заняться мойкой машины в такой ливень.
Я также расспросил Жозефину о симптомах болезни Харлоу Милберса и узнал, что у него были судороги ног. То есть все-таки типичное отравление мышьяком.
Короче говоря, Харлоу Милберс был отравлен в пятницу утром. Он умер в тот же день после полудня. Жозефина, возвращаясь домой, была сбита машиной и получила сотрясение мозга. Она вызвала врача на следующий день. Врач прописал ей полный покой и посоветовал отдохнуть в санатории. У нее не было достаточно средств на это, и она решила занять деньги у миссис Краннинг. Она отправилась к ней домой и все рассказала.
Миссис Краннинг пришла в голову блестящая мысль. Вместо того чтобы разыскивать водителя, который сбил Жозефину, она подставила своего человека по имени Милбрэн, которого выдала за представителя страховой компании.
Таким образом им удалось удалить Жозефину по крайней мере на два месяца. Теперь они могли подделать завещание. Как я и предполагал, первая страница завещания – подлинная, вторая была подделана. Вы помните, что Мирна Джексон переехала к Жозефине недели за три до происшествия. Естественно, что тогда у нее не было столь далеко идущих планов. Однако она дружила с миссис Краннинг и ее дочерью и имела очень много общего с ними.
После смерти Харлоу Милберса Нетти Краннинг обнаружила его завещание. Из него она узнала, что кузену досталось всего десять тысяч долларов, как это и осталось на первой странице завещания. Только на следующий день мысль о подделке посетила головы этой компании: миссис Краннинг, Евы Ханберри и Пауля Ханберри. Вдохновительницей, естественно, была миссис Краннинг. Так как Жозефина уехала, они должны были вместо нее подставить еще кого-нибудь, чтобы подделать вторую страницу и присвоить себе основную часть наследства. Вы помните, я писал о такой возможности в своей телеграмме. Задача состояла только в том, чтобы найти такого человека, подпись самого Милберса подделать, а потом договориться с Кристофером Милберсом – единственным родственником покойного. Подлинная Жозефина находилась на излечении. „Страховая компания“ обещала ей подыскать впоследствии работу. Не сомневаюсь, что работа для нее нашлась бы где-нибудь в Южной Америке или еще где-нибудь подальше, где она никогда не смогла бы пересечься с Милберсом.
Единственным их просчетом было то, что водитель, который сбил Жозефину, был не настолько пьян, чтобы забыть, что он совершил наезд. Поэтому, как только протрезвел, он тотчас связался со своей страховой компанией, и последняя тут же развила бурную деятельность, чтобы не дать делу хода. Для этого, прежде всего, им надо было разыскать девушку, имени которой водитель не помнил.
Когда они увидели ваше объявление в газете, они попытались через вас выйти на пострадавшую. Но тут вмешался Джерри Больмэн и, несомненно, преуспел бы в этом, если бы Жозефина не была подставной фигурой и не боялась бы связываться со страховой компанией: она рисковала встретиться с водителем, который мог бы разоблачить ее.
Одним из примечательных фактов, способных дать ключ
То, что он узнал от мнимой Жозефины, и то, что он выудил из слепого, привело его к мысли о необходимости сохранять все в тайне. Он отправился в дом слепого не для того, чтобы что-то взять оттуда. Он преследовал определенную цель – установить ружье так, чтобы оно убило слепого, потому что тот был единственным свидетелем, способным все расстроить. Довольный Кристофер Милберс вернулся к себе в Вермонт. (Джерри Больмэн уже включил себя в число наследников. У него родился великолепный план. Он отвезет слепого в Сан-Бернардино, оставит его там, а сам вернется, чтобы устроить ловушку, затем придет к Нетти Краннинг и предъявит претензии на участие в деле. Вспомните, что речь шла о сотнях тысяч долларов, а Джерри Больмэн ставил деньги превыше всего.)
Если бы они отказались, он мог бы угрожать свидетельством слепого. Если бы они согласились, он рассказал бы им о ловушке, потому что слепой был действительно опасен для них. Он обеспокоился состоянием здоровья Жозефины. Если бы слепой проанализировал ситуацию, он мог бы обратить внимание на разницу голосов. Он мог бы причинить серьезные неприятности. Он уже кое-что сообщил Тхинвеллу, собирался привлечь врача. Поэтому всех бы очень устроило, если бы он исчез навсегда.
Полицейские ошибались, когда предполагали, что ловушка была установлена слепым, потому что ее даже не пытались замаскировать; она была устроена для слепого, поэтому ее и не прятали. Мы можем только догадываться, почему сам Больмэн угодил в нее, хотя из ваших писем и из того, что вы рассказали Элси, я думаю, картина довольно ясная. Больмэн установил ружье так, чтобы оно сразу же выстрелило, как только будет задета веревка. Затем он направился к выходу. Но в это время летучая мышь опустилась ему на плечо или вцепилась в лицо. Естественно, Больмэн отпрыгнул назад, позабыв о взведенном курке. Наступило возмездие, воспетое поэтами. Он отправился прямо в адское пламя.
Вот и все или почти все по этому делу. Хочу только заметить, что существует большая вероятность того, что Жозефине была завещана более крупная сумма. Последняя страница завещания уничтожена, но ее содержание можно восстановить, опросив свидетелей, подписавших завещание.
Сержант Селлерс считал, что выстрел прозвучал где-то около трех часов дня, потому что летала летучая мышь, которые появляются только ночью, если их, конечно, не потревожить. Шторы были опущены, в доме стояла темнота. Летучие мыши появляются в сумерках. Сержанту Селлерсу следовало бы это знать. Но он этого не знал, а потому неверно определил время совершения преступления.
О да, возвращаясь опять к смерти Харлоу Милберса, следует отметить, что Нетти Краннинг не могла предвидеть автомобильное происшествие, так как оно имело место после смерти Харлоу Милберса, а значит, эта компания вряд ли могла задумать убийство, поскольку тогда они еще не знали, что представится возможность подделать завещание. Расспрашивая Жозефину, я выяснил, что Харлоу Милберс обожал кленовый сахар, который ему периодически присылал его кузен из Вермонта; в то несчастное утро Харлоу Милберс тоже получил посылку и съел почти все ее содержимое. Но остался маленький кусочек сахара в ящике его стола. Я абсолютно уверен, что анализ этого кусочка покажет, что Кристофер Милберс решил приблизить смерть своего кузена, дабы вступить поскорее в законное наследство.
Так как вы были недосягаемы, я изложил все эти факты сержанту Селлерсу, предоставив ему возможность раскрыть сразу два убийства, после чего его явно повысят по службе. Сказать, что он просто воодушевился, – значит сильно преуменьшить его радость.
И… о да, я почти забыл. Жозефина Делл была очень благодарна нам. Она согласилась, чтобы мы взяли все хлопоты по ведению ее тяжбы со страховой компанией на себя, положив нам пятьдесят процентов от суммы, которую она получит по завещанию, если нам удастся восстановить истинное содержание завещания.
Теперь, я думаю, это уже все. Вы найдете доверенность на ведение этих дел в конверте, я все оформил должным образом. Мне пришлось подписать ее самому, чтобы заверить у нотариуса. Никто не имеет ни малейшего представления, где вас искать. Буду ждать до последней минуты отлета моего самолета в Сан-Франциско. Я обязан вернуться в точно назначенное время. Вы понимаете: идет война, приказы должны выполняться неукоснительно. И хотя я не могу заявить публично, но мне кажется, что очень скоро начнутся кое-какие действия с нашей стороны, которые неприятно удивят наших противников.
Мне искренне жаль, что не удалось с вами встретиться, но Элси все это отпечатает, и я думаю, что скоро вы обнаружите, что можете полностью рассчитывать на поддержку сержанта Селлерса».
Берта Кул положила письмо на стол, порылась в конверте и вытащила оттуда доверенность Жозефины Делл, засвидетельствованную двумя санитарками санатория.
– Съешьте меня с потрохами, – тихо вымолвила Берта.
Она стала доставать сигарету, но – руки ее дрожали – только сломала ее, вынимая из сигаретницы.
Неожиданно послышался шум в приемной, затем дверь распахнулась. До нее долетел голос сержанта Селлерса:
– Чепуха, Элси. Конечно, она меня примет. Боже, после того, что она для меня сделала, я чувствую себя почти ее компаньоном.
Сержант Селлерс стоял в дверях, излучая дружелюбие.
– Берта, – сказал он, – я хочу извиниться перед вами. Я был незаслуженно груб с вами, а вы, клянусь богом, потом заставили меня почувствовать себя просто ничтожеством. Вы сняли меч, висевший над моей головой. Вы дали мне шанс раскрыть два самых больших преступления, которые я когда-либо расследовал; и вы, и этот ваш нервный маленький компаньон просто отошли в сторону, оставив всю славу мне. Я хочу пожать вашу руку.
Сержант Селлерс, словно огромная баржа, двинулся к Берте, протягивая ей руку.
Берта встала и крепко пожала ее.
– Все нормально? – спросила она.
– Все было именно так, как предполагал Дональд. Берта, если вам когда-нибудь понадобится моя помощь или помощь моих людей – все, что я могу сделать для вас, – скажите только слово. Надеюсь, вы понимаете меня. Я… я… черт, я просто хочу обнять вас.
Сержант Селлерс схватил своими ручищами Берту, обнял ее и крепко поцеловал в губы.
– Так, – сказал он, – так я чувствую себя в данный момент.
Берта в изнеможении осела в кресло.
– Зажарьте и съешьте меня с потрохами, – тихо вымолвила она. – На большее я, кажется, не гожусь.