Летучий голландец
Шрифт:
А потом ее окатило совершенно другой волной, и она отключилась на время, а очнувшись, поняла, что все еще лежит на пляже, голова ее покоится на голом животе подруги, а та нежно и бережно перебирает волосы у нее на голове.
Когда они прощались, то Надя ревела, да и Мэри-Энн не скрывала слез, надарила ей кучу всяких смешных подарочков и сунула визитную карточку: телефон, мобильный телефон, e-mail здесь, e-mail в Ирландии, откуда она родом, но где предпочитает бывать как можно реже.
А дома их ждал снег, только уже начавший таять и почерневший. И все так же были ветра, но не северные,
Она ходила в институт, с удовольствием отвечала на расспросы про Таиланд и ждала, напишет ли ей Мэри-Энн.
Та не писала, тогда Надя сама послала ей невнятное письмо по электронной почте.
Ответ пришел через несколько дней — Мэри-Энн не было на месте, была с клиентами в туре на дальних островах, она ее помнит, если будет желание, то пусть приезжает еще. Желание было.
Уехать и не возвращаться.
Началась летняя сессия, Надя сдавала экзамены и чувствовала, что все здесь не так и она не дома.
Хотя было тепло, но это было не то тепло.
И все здесь было не тем.
Она смотрела на фотографию Мэри-Энн, вспоминала большого группера, мурену и черепаху, зеленовато-синие воды Андаманского моря и тихо плакала, уткнувшись в подушку.
А осенью записалась на курсы — ей хотелось получить сертификат PADI, тогда она в силах сделать то, что задумала.
Часть денег ей дал отец, остальное она заработала сама, моя посуду в местном Макдоналдсе.
Сертификат ей вручили после Нового года, к этому же времени закончился и скоропалительный роман с тренером — мужчины лучше относятся к тебе, когда с ними спишь, по крайней мере, в некоторых ситуациях это необходимо.
Тренер не только научил ее основам дневных и ночных погружений, но и лишил девственности, так что после вручения сертификата был ей уже не нужен.
Ей была нужна Мэри-Энн, но та писала редко, хотя сквозь жесткие и колючие латинские буквы порою пробивалась нежность.
Надя тоже стала писать — в Таиланд, в разные клубы, рассылала свое резюме по электронке. Временами ей отвечали, но чаще всего нет.
Девятнадцатилетие она встретила дома, опять с севера, со стороны Арктики, дули ветра.
Мэри-Энн внезапно уехала обратно в Ирландию и перестала писать.
А потом случилось чудо: на очередное послание с приаттаченным резюме ей ответили положительно и предложили место под Паттаей. Денег пообещали не много, как говорится, стол и кров, добираться придется за свой счет, но они помогут с рабочей визой, а это — главное.
И она решилась.
Отец устроил скандал, мать махнула рукой.
Но отец все же согласился оплатить билет.
В один конец.
One way ticket.
Не на Луну, до Бангкока.
Если захочет обратно — пусть заработает сама.
Но вот уже два года, как ей обратно не хочется.
Отец приезжал минувшей зимой. Соскучился.
И заметил, как она изменилась.
Но это не странно — ей уже почти двадцать два.
Она давно не красится и не обращает внимания на веснушки.
И на то, что у нее все еще маленькая грудь.
Если не родит, грудь такой и останется, но рожать Надя пока не собирается.
Хотя у нее
Тоже — на островах.
А в Паттайе проторчала немного. Всего три месяца.
Получила рекомендацию и стала двигаться южнее. Пхукет.
Замечательный остров Пхи-Пхи.
Тайцы говорят Пи-Пи, это прикольно!
На Пхи-Пхи у нее и появился бойфренд, диджей из Германии.
Немецкий бой и русская герл, только вот бой, оказывается, любил поторчать, а она этого не переносит — море не любит вкрученных.
И они расстались, здесь в этом не видишь проблемы, если захочется, найдет нового, но пока ей не до того.
Как-то зимой, в высокий сезон, она увиделась с Мэри-Энн, та была с мужем, то ли дантистом, то ли юристом, в общем, очень даже приличным человеком.
А еще она была с маленьким ребенком — родила месяца за три до поездки в Таиланд.
Они немного поговорили, выпили по коктейлю «май тай» и разошлись навсегда.
В тот вечер Надя плакала, впервые в Таиланде.
Хорошо, что было плечо, чтобы выплакаться.
Еще в Паттайе она начала посещать шоу трансвеститов и даже подружилась с одним, хотя, может, лучше сказать — одной? В общем, одной такой симпатичной особой, приехавшей откуда-то из Северной Европы, и нашедшей, как и она, прибежище в этом постоянном размягчающем тепле.
И с Мэри-Энн она тоже встретилась в Паттайе, хотя сама уже жила на островах.
Просто так получилось: отец написал, что родственники прилетают на две недели и он ей кое-что послал.
Лучше бы не посылал, слишком долго и навзрыд она ревела после той случайной встречи с Мэри-Энн, а потом вдруг укусила Берни в плечо так сильно, что он завопил и легонько ударил ее по щеке — ему еще сегодня участвовать в шоу, а с укусом на плече это не cool!
А потом простил — ведь они были настоящими друзьями. Она никогда не спала с ним ни как с мужчиной, ни как с женщиной. Они любили смеяться и ходить, взявшись за руки, как это принято в Паттайе, — смешно глядеть, как пожилые белые хрычи таскаются по улице за руку с миниатюрными и такими нежными, кажется, сейчас взлетят и растворятся в воздухе, тайками.
Они тоже вот так брались за руки и шли куда-нибудь вечером по Walking Street, если, конечно, Берни был свободен… Но больше этого не будет, никогда не будет — она только что посадила его на автобус до Бангкока, точнее, прямо до аэропорта Донг-Мыанг. Берни срочно надо домой, что-то с матерью, не надо думать о самом плохом, сказал он ей, впервые представ в мужской одежде, без макияжа, сняв свой роскошный, цвета воронова крыла, парик.
— Ты и не думай! — ответила она.
Он беззащитно улыбнулся и пошел в автобус, направляясь в мир, где выпадает снег и всегда много проблем, а она, не дождавшись, пока автобус отъедет от неказистого паттайского автовокзала — туалеты здесь чем-то напоминают родные, российские, хотя это понятно, туристы редко приезжают сюда, их доставляют прямо в отели, а тут местные, так что туалеты можно не вылизывать до блеска, — села в тук-тук и поехала обратно в город, смотря на серое нависшее небо: низкий сезон закончится лишь через месяц, на Пхукете сейчас тоже дожди и такие течения, что даже плавать запрещено!