Летун. Трилогия

Изюмов Андрей Игоревич

– Да, - Андрей потер виски, стараясь сосредоточиться.
– Меня так зовут. А мы знакомы?

– Лет пять назад вас в этой же больнице засунули в женскую палату. Больше не нашли мест, а полиции нужно было следить за вами, вот они и настояли. Ножевые ранения... друг...
– она осеклась, вспомнив, что именно произошло с этим самым другом, которого девушка ненароком вспомнила.
– Я тогда рыжая была, - неловко постаралась она сменить тему, - Катя зовут. Не помните?

– Помню, - соврал Андрей, кивнув. Тот ужасный день был впечатан

в память гибелью Цезаря, поэтому внешность девчонки не задержалась в его голове. Разве что рыжие волосы... но он точно не узнал бы ее в толпе. Да даже сидя рядом, как сейчас, и то не обратил бы внимания.
– Да... было дело. Привет, - как-то неловко сказал он.
– Какими судьбами здесь?

– Парень в операционной, - тихо прошептала Катя.
– И тоже ножевое... нас пытались ограбить, он сопротивлялся, - по щекам девушки стекло несколько слез.
– Вот я уже час здесь сижу и жду... а чего жду - не знаю. Боюсь даже предположить...

– И не стоит, - твердо ответил Андрей.
– Он выкарабкается. Как я когда-то давно.

"Или как Цезарь", - подло вспыхнул в подсознании внутренний голос.

– Ваше появление - хороший знак, - неуверенно сказала Катя, - ведь это может быть намеком с небес... вы выжили, и он выживет...

Сказала и мигом осеклась. Наверняка снова вспомнила о друге, погибшем тем вечером, и поняла, что знаки бывают разные. Андрею даже не требовалось читать ее мысли, чтобы понять. Повисло неловкое молчание, которое он прерывать не собирался. Но девчонке, по-видимому, просто необходимо было слышать чей-то голос, так что новый вопрос не заставил себя ждать.

– Эта кровь... она...

– Друга сбила машина, - перебив Катю, немного резковато ответил Андрей.
– Так уж случается, что здесь я появляюсь только в подобные моменты. Когда жизнь друзей висит на волоске.

Ничего сказать она не успела, поскольку хлопнула дверь в конце коридора, и из операционной появился врач.

– Кто из вас пришел с Евгением Холодовым?
– окликнул он сидящих на лавочке Андрея и Катю.

– Я!
– девушка вскочила с места и устремилась к врачу.
– Что с ним?! Доктор, скажите...

– Мы сделали все, что могли, - спокойно ответил он.
– Состояние стабилизировалось, но придется полежать некоторое время. Вы являетесь непосредственным родственником?

Андрюха закрыл глаза и откинул голову назад, упершись затылком в стену. Вердикт о состоянии Димы придет нескоро, значит, у него было достаточно времени на то, чтобы хоть как-то отдохнуть и постараться привести мысли в порядок. Андрей сам не заметил, как провалился в глубокий сон, из которого его выдернул твердый мужской голос.

"Парень! Эй, молодой человек! Проснитесь! Подъем!"

Вздрогнув, Андрюха разлепил глаза и, сквозь мутную пелену, уставился прямо на склонившегося перед ним врача.

– Наконец-то. Проснулся, - констатировал доктор.
– Операцию мы завершили. На трещину в черепе поставили пластину. Наложили гипс на руки и левую ногу. Вправили плечо. Сердце у вашего брата очень сильное, да и мозг практически не задет. Теоретически, это может помочь ему выйти из комы...

– Что?!
– Андрюху в пару секунд прошиб пот.
– Из комы?!
– он вскочил с лавки на ноги единым прыжком и вцепился врачу в плечи.
– И что, ничего нельзя сделать?!

– Мы уже сделали все, что могли, - спокойно ответил доктор.
– Поверьте, больше ничего и не получится. Ваш брат впал в кому, теперь остается только ждать. Отпустите меня, пожалуйста, этим ничего не изменить.

– Стойте...
– Андрей никак не мог собраться с мыслями.
– У него... руки и ноги переломаны?!

– Если вас интересует полный список... Перелом запястья левой руки и вывих плеча. Правая рука сломана в локтевом суставе. Бедренная кость треснула практически пополам. Следовательно, левая нога тоже в гипсе. Сломано четыре ребра и несколько пальцев на ногах, небольшая трещина в челюсти, но, по сравнению с остальным, это уже мелочи.

Андрей сглотнул образовавшийся в горле ком.

– И что будет теперь?
– едва слышно прошептал он.

– Кости срастутся месяца за три, - сообщил врач, - а вот коматозное состояние... на самом деле мы не обнаружили никаких ярко выраженных признаков угнетения функций центральной нервной системы. Скорее всего, здесь она проявляется как осложнение вследствие первичного повреждения структур головного мозга. Такое бывает, особенно при черепно-мозговых травмах. Теоретически, он может выйти из комы завтра, а может и никогда не выйти. Это все, что я могу сказать. Вы уже сообщили об этом родителям?

– Родителям?
– тупо повторил Андрей. С матерью Димы он не пересекался ни разу в жизни, а об отце, оставившем их почти сразу же после рождения сына, друг вообще никогда не вспоминал ничего, что не вызывало бы грязной ругани.
– Нет... еще нет...

– Мы сделаем вашему брату МРТ головного мозга, - задумчиво потер подбородок врач, - и уже из его результатов будет видно, насколько велики шансы вернуть его к жизни. В зависимости от наличия или же отсутствия положительной динамики во время его содержания, мы определим примерные сроки, если получится. Но, боюсь, что если она будет отсутствовать как таковая, нам придется отключить систему, поддерживающую жизнеобеспечение.

– То есть как это - отключить?!

– Не поймите меня неправильно, я никому и никогда не желал смерти. Просто сама процедура поддержания жизни в пациенте, попавшем в такую ситуацию, это весьма дорогое удовольствие. Если вы сможете найти примерно тридцать тысяч рублей...

– Всего лишь?
– опешил Андрей, перебив врача.

– В неделю, - закончил он.
– Такие у нас цены. Вы можете перевезти его в Израиль, к примеру, но это обойдется еще дороже. Примерно пятьсот-шестьсот евро в сутки...
– доктор развел руками.