Лев и Аттила. История одной битвы за Рим
Шрифт:
— Нет, Проспер, это не конец мироздания — возразил другу Великий понтифик. — Далее Матвей сообщает следующую подробность: "Тогда будут предавать вас на мучения и убивать вас; и вы будете ненавидимы всеми народами за имя Мое…" Не за веру нашу вандалы пришли покарать нас, а за добычей. Они тоже веруют в Господа нашего, но только так, как научил их заблудший епископ Арий. Когда-нибудь наше с арианами досадное разночтение может стать причиной кровавой вражды, но не сегодня, и не за имя Спасителя.
Встречающий войско врага
Базилика Святого Петра всегда была переполнена
— Спаси нас, Отец! Спаси, как спас нас от Аттилы!
Крики отчаяния и надежды омрачили Великого понтифика:
— Несчастные! Спасти себя можете только вы сами! Я такой же человек, как и вы, и вместе с вами буду просить Господа о помощи и защите.
Мгновенно наступила тишина под сводами храма, заполненного так, что казалось, не нашлось бы места и одному человеку, если б он решился переступить порог, не будучи Великим понтификом. Люди ждали слова своего пастыря. На сей раз Лев не спешил обращаться к собратьям с проповедью. Вместо этого стоявшие в ряд монахи за его спиной запели один из псалмов Давида.
Люди часто пропускали песнопения мимо своих ушей и не вникали в смысл слов, но теперь они настроились слушать Великого понтифика, и ни одно слово из песни, его заменившей, не пропало даром:
"… Очи Господни обращены на праведников, и уши Его — к воплю их.
Но лицо Господне против делающих зло, чтобы истребить с земли память о них.
Взывают праведные, и Господь слышит, и от всех скорбей их избавляет их.
Близок Господь к сокрушенным сердцем и смиренных духом спасет.
Много скорбей у праведного, и от всех их избавит его Господь.
Он хранит все кости его; ни одна из них не сокрушится.
Убьет грешника зло, и ненавидящие праведного погибнут.
Избавит Господь душу рабов Своих, и никто из уповающих на Него не погибнет".
— Господь вновь посылает нам испытания, — обратился Лев к пастве, когда замолчал хор монахов, — примем же их с мужеством, вспоминая Иисуса — Господа нашего, закончившего жизнь земную на кресте. Будем же просить в молитвах Господа нашего о милости, но готовиться к любому исходу. Вспомните о грехах своих, исповедуйтесь и пожалейте о своих неправедных поступках. Попросите прощения у тех, кого обидели словом или делом, с кем поступили несправедливо. Откройте свои закрома и поделитесь излишками с нуждающимися братьями! Накормите и оденьте нищих! — Последние советы Льва прозвучали особенно настойчиво.
Великий понтифик предполагал, что все накопленное римлянами ценности, если не будут израсходованы на добрые дела, то перейдут в руки врагов.
— Варвары у стен Рима! — раздались нетерпеливые тревожные голоса. — Что нам делать с ними?!
— Я сказал, что вам делать! Старайтесь быть подобными Господу нашему, Иисусу, не только обликом внешним, но и душой. О врагах не заботьтесь, мы слишком слабы, чтобы оказать им сопротивление. Поднятый меч или пущенная стрела только разозлят вандалов, но не остановят их. Я пойду к Гейзериху и буду просить его не совершать кровопролитья.
И вновь навстречу варварам вышел глава христиан, вооруженный лишь посохом и великим желанием облегчить участь соплеменников. Впрочем, было с ним еще одно оружие: впереди Великого понтифика рослый монах нёс большой деревянный крест.
Вандалы также покинули лагерь на берегу Тибра, который располагался неподалеку от доставивших их кораблей. Впереди себя африканские воины гнали толпы римлян разного возраста и пола, которых нахватали без всякого разбора в окрестностях Рима. То была обычная вандальская тактика: прикрываясь словно щитом, местным населением, приближаться практически без собственных потерь к укреплениям противника.
За "щитом" из пленников следовали коренные жители Африки: мавры и берберы. А затем правильным строем, разбитая на тысячи, неторопливо двигалась конница вандалов и алан. Отличить вандалов от коренных жителей Африки было нетрудно: соплеменники Гейзериха имели светлую кожу, русые волосы, голубые глаза, высокий рост и приятный внешний вид — вполне привычный для обитателей Италийского полуострова. Основным оружием вандальского всадника были меч и копье. Однако первые их ряды имели дротики и луки, чтобы поражать противника на расстоянии.
Не наблюдалось никаких осадных машин, казалось, весьма уместных при штурме величайшего города мира. Собственно, даже если б вандалы их имели и умели бы с ними обходиться, сооружения не пригодились бы по причине отсутствия защитников на городских укреплениях. Чтобы одолеть стены Рима, достаточно было нескольких длинных лестниц, которые покорно тащили пленные.
Некоторые подразделения пеших варваров строились римской черепахой — защищая себя сплошной стеной щитов со всех сторон и сверху, но пеших воинов было немного, учитывая то, что именно пехоте, а не коннице предстояло брать высокие стены.
Вандалы были сильны только конницей и флотом. Касаться ногами земли для вандала было то же самое, что обрезать орлу крылья и заставить его ходить пешком. Они с успехом брали африканские города, но использовали при этом некоторые уловки, которые, впрочем, были известны давно, но тем не менее действовали. Впереди вандалов, штурмующих римские крепостные сооружения в Африке, шли, опять же, пленные римляне, именно им доставались кипяток и растопленная смола соотечественников, решившихся защищаться, их тела принимали летящие дротики и стрелы, выкованные их же руками. Если осада затягивалась, вандалы забрасывали упорствующих врагов трупами людей и лошадей, которые в жарком климате разлагались мгновенно, а многие были к тому же заражены опасными болезнями. Гейзерих предполагал, что города, им захваченные, однажды попытаются освободиться от власти вандалов, их могут захватить враги, а потому решился на необычный шаг. Он приказал срыть все городские стены, сравнять валы вокруг них, и теперь непобедимая конница вандалов могла действовать в городах, почти столь же успешно, как в чистом поле.