Лев на площади
Шрифт:
Мэр. Что вы, господин Лоу! Дело — только заместитель, он ничего не может решить. А я мэр, на мне лежит вся ответственность… Вы сказали — сто тонн пшеницы?
Лоу. Угу. Двенадцать сахара. Двести тысяч банок. Ни на одну больше, ни на одну меньше. Можете упаковать этого пуделя — я еду сегодня ночью, и я возьму его с собой. Я это сделаю только ради вас.
Мэр (жмет руку Лоу). Спасибо, дорогой друг! Вы не подозреваете, как трудно быть мэром! Да еще в такое страшное время… Все говорят, что сегодня начнется
Лоу. Угу. Это от шампанского. (Зевает.) Сколько до вашей проклятой церемонии?
Мэр. У вас еще три часа. Можете отдохнуть. (Опускает жалюзи.)
Лоу спит, положив ноги на стол. Мэр на цыпочках уходит. Входят жена мэра, почтенная дама в черном шелковом платье, и дочь мэра Марго, хорошенькая хохотушка. Увидев спящего Лоу, Марго прыскает, мать пытается ее унять.
Жена мэра (шопотом Марго). Тише, он, кажется, задремал. Все зависит от тебя: он может составить твое счастье. Он мне оказал, что он не женат. Холостой американец, ты понимаешь, что это значит? Нет, ты понимаешь, что значит Америка? Масло без карточек, огни Бродвея, манто из бобров, полудлинные платья… Сразу видно, что это человек с положением: посмотри, как он ставит ноги…
Марго. Посади свинью за стол, а она, бедняжка, и ноги на стол.
Жена мэра. Что ты мелешь? Почему «бедняжка»?
Марго. Понятно: свинья не сидит за столом, а если посадить, она, бедненькая, и кладет ноги не туда…
Жена мэра. Ты такое несешь, что тошно… Слушай, Марго, мне нужно переодеться, а папа готовится к торжественной церемонии. Посиди здесь. Когда он проснется, займи его разговорами. Помни: от этого часа зависит твоя судьба. Постарайся его расшевелить и не глупи — теперь добродетель ни к чему, теперь нужны доллары… (Уходит.)
Входит писатель.
Писатель(Марго шопотом). Спит?
Марго. Можете говорить громко — напился и дрыхнет. Что нового в городе?
Писатель. Отвратительно. Ходят по улицам, кричат. Я стараюсь не слушать. С тех пор, как Сартр установил, что пути народа и пути свободы разошлись, я избегаю всех проявлений общественной жизни. Вчера я попал в потасовку: полиция разгоняла рабочих, кто-то кого-то бил, случайно и меня оскорбили действием, но я не обратил внимания, я даже не спросил, почему они беснуются. Я твердо решил уйти от злободневности. Марго, ночью я написал замечательные страницы, я показываю все превосходство душевной гнили…
Марго. Кстати, вы снова мне продали гнилые чулки. Третья пара сразу расползается…
Писатель.
Марго. Это по второму лицу Януса.
Лоу (просыпается). Уже началось?
Марго. Что?
Лоу. Мне показалось, что кто-то выстрелил.
Писатель. В сновидениях всегда проступает реальность. Вам снилась война? Значит, вас сегодня поцелует красивая женщина.
Лоу. Угу. Дайте мне еще пять пачек на дорогу. (Берет сигареты.) Что у вас там? Чулки? Пенициллин? Шоколад? Нет, больше ничего не нужно. Как собачий хвост? Не понимаете? Как поживают ваши греки?
Писатель. О греках лучше спросить вас. А мне нужно перед церемонией побриться. (Уходит.)
Лоу. Ну?
Марго. Что «ну»?
Лоу. Этот поэт мне сказал, что сегодня меня поцелует красивая женщина. Ясно, что это не относится к вашей мамаше. Я жду. Можете проявить инициативу. Ну? Вы что — стесняетесь? Я вас понимаю: с одной стороны, личный представитель Джексона, с другой — молоденькая французская провинциалка. Но мы, американцы, простые люди, мы не стоим за церемонии. Валяйте… Я даже согласен вам помочь… (Хочет ее обнять.)
Марго (убегает в сторону). Я сейчас уже отпустила две пощечины, у меня болит рука. Потом вы американец, «личный представитель Джексона», простой пощечиной вас не проймешь, а боксировать я не умею. Сядьте в это кресло. Предположим, что между нами Атлантический океан. Хорошо? Мама просила вас занять до вечера, но я не знаю, чем можно занять господина из Джексона. У меня ведь нет ни биржевых бюллетеней, ни виски, ни жевательной резинки. Вы всегда жуете эту жвачку?
Лоу. Угу, Но вы действительно бесцеремонны. Мне это даже нравится. Вообще вы того… Что вы скажете, если я вам сейчас предложу руку?
Марго. Я скажу, чтобы вы убрали ногу, — у вас удивительно противная нога.
Лоу. Вы знаете, кто вы? Дочка мелкого галантерейщика в разоренной стране. Вы должны ликовать при одной мысли о Джексоне. Здесь вы ходите на базар и стираете сами свои рубашки. А там у вас будет собственный дом, пылесос, холодильник, стиральная машина.