Лев Троцкий. Оппозиционер. 1923-1929
Шрифт:
Появившееся на свет 11 июля совместное заявление Зиновьева и Троцкого на имя Политбюро, переданное через Сталина, а затем совместное заявление Троцкого и Каменева от 9 августа завершило создание объединенной оппозиции [455] . Поставив свои подписи под едиными документами, они подтвердили единство своих политических позиций и готовность к открытому противостоянию большинству. Заявление касалось лицемерной позиции редакции «Правды» и ее главного редактора Бухарина. Последний, заявляя, что ни партия, ни ее ЦК не желают дискуссии, на самом деле изложил в газете, причем в искаженном виде, прения на заседании Политбюро по вопросу об Англо-русском комитете, способствуя «путем намеков и инсинуаций» началу новой дискуссии. Зиновьев и Троцкий рассматривали действия Бухарина как провоцирование открытой дискуссии, на которую оппозиция идти не хотела, рассчитывая разрешить все споры «нормальным путем», то есть в закрытом формате. Каменев и Троцкий, кроме того, в очередной раз требовали выхода из АРК, который теперь «не мост, соединяющий нас с массами, а барьер, отделяющий нас от них».
455
Архив Троцкого. Фонд 13. T-884; Коммунистическая оппозиция в СССР. Т. 1. С. 248–253; РГАСПИ. Ф. 508. Оп. 1. Ед. хр. 106. Л. 1.
Таким
456
Радченко Андрей Федорович (1887–1938) — рабочий Донбасса, социал-демократ с 1912 г., большевик. В 1924–1925 гг. — секретарь Юзовского (Сталинского) губкома партии. В 1925–1929 гг. — председатель Всеукраинского совета профсоюзов, член Политбюро ЦК КП(б) Украины. Затем занимал различные партийные и административные должности. В середине 30-х гг. — начальник Всесоюзного объединения «Заготлен». Арестован во время Большого террора и расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР.
457
ЦДАГОУ. Ф. 1. Оп. 20. Од. зб. 2453. Арк. 42.
Глава 4
Выработка общего антисталинского курса
1. Июльский пленум и «дело Лашевича»
Со второй половины июня — начала июля 1926 г. почти на всех заседаниях Политбюро Троцкий, как правило при поддержке Зиновьева и Каменева, выступал с разного рода обоснованиями курса оппозиции. На заседании 26 июня, обсуждавшем работу Всероссийского союза сельскохозяйственной кооперации, острые споры вызвал вопрос об участии зажиточных крестьян, которых именовали «кулаками», в кооперативном движении. Прямо не высказываясь против принятия «кулаков» в кооперативы, Троцкий заявил: «Кооперация «сама по себе» не социалистична, как она «сама по себе» не капиталистична. Она — возможная дорога к социализму, но надо знать, кто и с каким грузом по этой дороге идет» [458] . Продолжая выступать за постепенное производственное кооперирование крестьянства, считая, что оно представляет собой путь к поднятию производительности крестьянского труда, Троцкий не требовал преградить части крестьян путь в кооперативы, как часто позже писали и говорили о нем его политические противники, но энергично возражал против того, чтобы считать сельхозкооперацию дорогой к социализму. Он расходился при этом с замечанием, может быть случайным, Ленина о том, что рост кооперации ведет к росту социализма (а этим замечанием все активнее спекулировали сталинцы).
458
Стенограммы заседаний Политбюро. Т. 1. С. 160.
Все тот же аграрный вопрос был в центре внимания заседания 5 июля, рассматривавшего состояние и перспективы развития сельскохозяйственного кредита. Сравнительно спокойный тон дискуссии резко изменился, когда с критикой того, что большинство именовало «социалистической революцией» в деревне, выступили лидеры оппозиции Троцкий и Зиновьев [459] . 2 августа Политбюро рассматривало вопрос о совхозном и колхозном строительстве. Троцкий, стремясь избежать особо острых заявлений, сделал акцент на критике организационной неразберихи в колхозном движении. Он считал необходимой конкуренцию колхозов и совхозов, полагая, что жизнь в будущем на практике покажет, какая из этих двух форм организации сельскохозяйственного производства окажется более эффективной [460] . Однако за всеми этими частными, конкретными расхождениями скрывались принципиальные разногласия, которые только облекались в форму дискуссий по частным вопросам. Споры вспыхивали по все новым и новым поводам, часто из-за догматических установок обеих сторон. Достаточно ясное представление об этом дает подготовленный оппозицией обзорный материал «К истории разногласий» [461] . Из него видно, что особенно острым был спор по вопросу о том, какая власть существует в СССР: диктатура пролетариата или диктатура партии. Стороны изощрялись в выдумывании доводов того, что пролетарская диктатура находит выражение в руководящей роли партии, но сталинцы с лживой изощренностью делали упор на пролетариате, а оппозиционеры — на партии, хотя на деле ни те ни другие не собирались допускать к власти широкие массы рабочих, а уж тем более народ, и на практике расширять демократию [462] .
459
Стенограммы заседаний Политбюро. Т. 1. С. 225–229.
460
Там же. С. 321–324.
461
Документ был составлен, видимо, в конце 1926 г. и хранился в архивном фонде Зиновьева.
462
РГАСПИ. Ф. 324. Оп. 2. Ед. хр. 56. Л. 1 — 26.
Различия по вопросу о характере власти между аппаратным большинством во главе со Сталиным и оппозиционерами заключались в следующем. Первые, ссылаясь на политическую неграмотность 60–70 % рядовых коммунистов, стремились на словах, да и то произносимых неофициально, полушепотом, сохранить незыблемой диктатуру партийных органов во главе с ЦК. В их понимании речь шла не о диктатуре пролетариата и даже не о диктатуре партии, а о власти небольшой группы партаппаратчиков, имевшей свои полностью послушные ответвления на местах в виде руководителей губкомов и окружкомов партии. Именно на эту группировку опирался Сталин в своем неодолимом стремлении к обеспечению личной власти. Вторые выступали за участие во власти всей партии, правда при условии контроля со стороны «верхов». Для аппаратчиков это было неприемлемо, они боролись против оппозиции привычными методами: искажая высказывания, напоминая о прежних ошибках, обвиняя в отходе от большевизма и наклеивая политически компрометирующие ярлыки, все чаще квалифицируя оппозицию как социал-демократический уклон от большевизма. Это было весьма дискредитирующее определение для оппозиции, имея в виду отрицательное отношение Ленина к социал-демократии.
Сам факт возникновения объединенной оппозиции был до поры до времени прикрыт завесой секретности в силу того, что острые споры происходили негласно, а сами оппозиционеры, Троцкий прежде всего, обычно предваряли свои заявления в Политбюро и ЦК надписью «Совершенно секретно». Секретная замкнутость становилась все большим нормативом, общепринятым способом общения в кругах правившей элиты. Одновременно возникала и секретность второго уровня, когда по тем или иным причинам от Троцкого и других оппозиционеров скрывались разного рода текущие материалы, которые они должны были получать в силу своего официального положения, но которые оппозиционерам не выдавались, так как с точки зрения аппаратной верхушки они могли ослабить позиции сталинского большинства или усилить оппозиционеров.
На этом фоне выдвигались и распространялись всевозможные легенды, которые Троцкий вынужден был разоблачать, не имея на руках первоисточников (например, о том, что он считал британскую компартию «реакционной организацией», по поводу чего Троцкий 3 июня 1926 г. направил обращение в Политбюро) [463] . Когда же Троцкий запросил стенограмму доклада секретаря Московского губкома партии Н. А. Угланова [464] на пленуме Замоскворецкого райкома, где оппозиционеров подвергли резкой и несправедливой критике, секретариат затеял нудную бюрократическую переписку и доклад Троцкому в конечном итоге так и не предоставил [465] .
463
РГАСПИ. Ф. 325. Оп. 1. Ед. хр. 547. Л. 13–15.
464
Угланов Николай Александрович (1886–1937) — социал-демократ с 1907 г., большевик. В 1921–1922 гг. был секретарем Петроградского губкома партии. В 1922–1924 гг. — секретарь Нижегородского губкома. В 1924–1928 гг. — секретарь Московского областного и городского комитетов ВКП(б). Был снят с этих постов в ноябре 1928 г. за «примиренчество по отношению к правому уклону». В 1928–1930 гг. — нарком труда СССР. С 1930 г. находился в фактической ссылке в Астрахани в связи с поддержкой им «правого уклона» Бухарина и Рыкова. После раскаяния возвращен в Москву. Работал в Наркомате тяжелого машиностроения СССР. В 1932 г. исключен из партии за связи с группой Рютина. В 1934 г. восстановлен в ВКП(б), но через два года вновь исключен. Арестован и расстрелян во время Большого террора по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР.
465
РГАСПИ. Ф. 325. Оп. 1. Ед. хр. 547. Л. 4.
Все эти споры, однако, вышли на поверхность на долгом объединенном пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б), происходившем 14–23 июля 1926 г. На этом пленуме обсуждались вопросы о международном положении, о хлебозаготовках, о перевыборах Советов, о жилищном строительстве, а также доклад ЦКК о «продолжавшейся фракционной антипартийной деятельности оппозиции» в связи с так называемым «делом Лашевича».
Накануне пленума Зиновьев от своего и Троцкого имени обратился через Сталина к членам Политбюро в связи с предстоящим обсуждением на пленуме «острых вопросов внутрипартийной жизни». Оппозиционеры обращали внимание на резкое расхождение между официальными заявлениями о стремлении избежать дискуссии и назначенными одновременно с этим на ближайшие дни собраниями московских партийных ячеек, контролируемыми секретариатом Сталина, на которых предполагалось принять резолюции, направленные против оппозиции и поддерживающие большинство ЦК [466] .
466
Архив Троцкого. Фонд 13. T-884; Коммунистическая оппозиция в СССР. Т. 2. С. 9.
Было очевидно, что Сталин планирует использовать пленум для нанесения по оппозиции решающего удара. В связи с безвыходностью ситуации Троцкий и его единомышленники приняли вызов. Тринадцать оппозиционеров, в том числе Троцкий, Зиновьев, Каменев, Крупская, И. П. Бакаев [467] , Лашевич, Муралов и Пятаков, обратились к членам ЦК и ЦКК с обширным заявлением [468] , ставшим первым наброском постепенно формировавшейся оппозиционной платформы, ибо в нем выдвигались те требования, которые затем фигурировали во многих новых документах. В их числе была критика бюрократизма партийного аппарата, который «чудовищно вырос в период после смерти Ленина и продолжает расти», предложение повысить зарплату рабочих за счет сокращения расходов на бюрократический аппарат, ускорить темп развития промышленности, усилить налоговый нажим на капиталистические элементы, активнее поддерживать международное революционное движение.
467
Бакаев Иван Петрович (1887–1936) — участник социал-демократического движения с 1905 г., большевик. После 1917 г. занимал различные посты в советском аппарате. В начале 20-х гг. был председателем Чрезвычайной комиссии в Петрограде. Сблизился с Зиновьевым. Участвовал в «новой оппозиции» 1925 г. и объединенной оппозиции 1926–1927 гг. Исключен из партии в декабре 1927 г. и в начале 1928 г. сослан. После покаяния был восстановлен в партии. В декабре 1934 г. был арестован по обвинению в участии в подготовке убийства С. М. Кирова. Был в числе подсудимых на провокационном судебном процессе по делу «троцкистско-зиновьевского центра» в августе 1936 г. Приговорен к смертной казни и расстрелян.
468
Коммунистическая оппозиция в СССР. Т. 2. С. 11–24.
В заявлении содержалось обвинение по адресу Сталина и его группы во фракционности и приводились тому доказательства. Речь шла о фракционной «семерке», куда входили шесть членов Политбюро и председатель ЦКК Куйбышев, об участии в тайных заседаниях «семерки» членов ЦКК Ярославского и Янсона, которые на словах вели «беспощадную борьбу» против «фракций» и «группировок», а на деле сами потворствовали их функционированию, об организованных партаппаратом секретных собраниях в Москве, Ленинграде, Харькове и других крупных городах, где читались секретные документы, за несанкционированную передачу содержания которых исключали из партии. «Утверждение, будто «большинство» не может быть фракцией, явно бессмысленно, — отмечалось в документе. — Истолкование и применение решений съезда должно совершаться в рамках нормальных партийных органов, а не путем предрешения всех вопросов правящей фракцией за кулисами нормальных учреждений. В правящей фракции есть свое меньшинство, которое ставит фракционную дисциплину выше партийной».