Лев Троцкий. Оппозиционер. 1923-1929
Шрифт:
Собрания оппозиционеров на частных квартирах стали относительно регулярным явлением. В них участвовали десятки людей; Троцкий рекомендовал, чтобы на них приглашались также «колеблющиеся», сторонники сталинского большинства и даже беспартийные. Эти внеуставные беседы, на которых почти ежедневно выступал сам Троцкий, получили название «смычек». Троцкий оправдывал нелегальный характер собраний бюрократическим режимом в партии и невозможностью нормального обмена мнениями [656] . Когда такие собрания обнаруживались, милиция и ОГПУ их разгоняли, подчас с потасовками, иногда арестовывая тех участников, которые, по их мнению, являлись зачинщиками. Во всех подобных случаях Троцкого удавалось заранее уводить. Чтобы не допустить дальнейшего обострения ситуации, 14 ноября оппозиционеры заявили, что прекращают «смычки», и призвали воздерживаться от «опрометчивых выступлений», решительно отвергая планы создания второй партии [657] , в организации которой Троцкого постоянно обвиняло сталинское большинство и оперативные сводки ОГПУ [658] .
656
Коммунистическая оппозиция в СССР. Т. 4. С. 265.
657
Там же. С. 266; ГДА СБУ. Ф. 13. Од. зб. 282. Арк. 9 — 10.
658
Так, в информационном письме ОГПУ сообщалось, что на одном из собраний оппозиционеров Троцкий выступил с тезисами, в которых указал «минимальные сроки существования сов[етской] власти», подчеркнув, «что спасти положение может только европейская революция». «В орг[анизационном] вопросе, — указывалось в информационном письме ОГПУ, — Троцкий постоянно выступает против фетишизации одной партии» (ГДА СБУ. Ф. 13. Од. зб. 282. Арк. 12). Понятно, что к организации второй партии Троцкий в силу своих убеждений не призывал и призывать не мог, а всегда высказывался категорически против идеи создания второй партии.
В провинции специально приехавшие из столиц люди вели тайную работу по сбору подписей под платформой оппозиции, проводили индивидуальную и групповую агитацию. Согласно информационному письму о состоянии дел в Днепропетровске, направленному в ЦК КП(б)У в конце 1927 г., в городе отмечалось усиление «фракционной работы» по двум направлениям: выступления на активах и партсобраниях и подпольная работа, которую, по мнению информаторов, организовывали приехавшие из Москвы оппозиционеры [659] . В Харькове распространялась листовка в поддержку Троцкого, которого называли «вождем Октябрьской революции, сподвижником Ленина, славным руководителем Красной армии и вождем международного пролетариата» [660] .
659
ЦДАГОУ. Ф. 1. Оп. 20. Од. зб. 2647. Арк. 1–2.
660
Там же. Арк. 71.
Про Одессу сообщалось, что там оппозиция имеет «значительный кадр своих сторонников», что им удалось захватить в свои руки пять партийных ячеек. Назывались формы работы «троцкистов»: конспиративные собрания, организация фракций, организация подпольных центров, связь с исключенными из партии и привлечение их к работе, организация нелегальных кружков с участием беспартийных, пропаганда в среде беспартийных с целью дискредитации политики партии, налаживание связи с предприятиями, распространение «сугубо секретных» партийных документов и «антипартийной литературы», в том числе среди беспартийных. В Одессе «за последнее время» из партии было исключено около 20 человек, говорилось в донесении. Дошло до того, что на одном из партсобраний в Одессе по случаю 7 ноября кто-то из присутствующих предложил послать приветствие Троцкому в связи с днем его рождения [661] . Взволнованный Каганович писал секретарю Одесского окружкома партии В. И. Чернявскому [662] , предлагая не столько карать оппозиционеров, сколько перевоспитывать их или по крайней мере сделать их «безвредными»:
661
Там же. Од. зб. 2600. Арк. 1–4, 8.
662
Чернявский Владимир Ильич (1893–1939) — большевик с 1911 г. В 1919 г. был секретарем Киевского комитета большевистской партии. В 1920–1923 гг. служил в Красной армии. В 1924–1926 гг. являлся прокурором Одесской губернии. В 1927–1930 гг. секретарь Киевского, а затем Одесского губкомов партии. В 1930–1932 гг. секретарь ЦК КП(б)У. Затем секретарь Днепропетровского, позже Винницкого обкомов. Арестован во время Большого террора. Умер в заключении.
«Считаю необходимым поставить перед Вами задачу борьбы с оппозицией не только методами изъятия через ГПУ и не только методами открытых разоблачений в выступлениях, а и методами обработки самих оппозиционеров. Вы должны иметь в виду, что аресты оппозиционеров, особенно среди рабочих, являются наименее желательной и крайней мерой. Необходимо сделать все для того, чтобы этих оппозиционеров из бывших членов партии мы обрабатывали и сделали все для того, чтобы если не вернуть их в партию, то во всяком случае сделать их безвредными, чтобы они отказались от активной деятельности против партии и советской власти» [663] .
663
ЦДАГОУ. Ф. 1. Оп. 20. Од. зб. 2647. Арк. 37.
Резолюция V кустового собрания Черкасской городской парторганизации была полностью выдержана в оппозиционном духе. Повторялись установки платформы оппозиции, выдвигалось требование немедленно возвратить в партию исключенных. В другой резолюции, также принятой в Черкассах, констатировалось, что существует «массовый террор против оппозиции, сторонники которой пачками выбрасываются из партии», что «завещание Ленина объявляется непартийным документом только потому, что там сказана правда об опасностях раскола и мерах его предупреждения», что за чтение этого документа исключают из партии, наконец, что постановление о партийной дискуссии «уничтожается тем, что партийные конференции, партийные активы на местах и выборы делегатов на партсъезды производятся до начала дискуссии — раньше, чем партия выскажется по спорным вопросам [664] .
664
Там же. Од. зб. 2620. Арк. 6 — 10.
Сталин в те дни пристально следил за тем, как «разъясняется» массам решение об исключении Троцкого и Зиновьева из ЦК и как на него реагируют коммунисты. Его интересовали на этот счет любые данные. Когда в сведениях первого секретаря Ленинградского губкома Кирова и секретаря губкома Н. К. Антипова [665] обнаружились незначительные расхождения, Сталин был крайне раздражен. 1 ноября он писал Кирову: «Ты сообщил мне ночью, что на «[Красном] Треугольнике» было 1500, из них за оппозицию голосовало 24. Я так и передал в «Правду». А сегодня Антипов сообщает, что на «[Красном] Треугольнике» было 2000, из них 22 голосовало за оппозицию. Кому верить[?] Сталин» [666] . Сталина волновали лишние два голоса.
665
Антипов Николай Кириллович (1894–1938) — социал-демократ с 1912 г., большевик. В 1917 г. — член президиума Петроградского центрального совета фабзавкомов. В 1917–1918 гг. — заместитель председателя Петроградской ЧК. Затем занимал руководящие должности в административном и профсоюзном аппарате на периферии. С 1924 г. — секретарь местных партийных комитетов. В 1928–1931 гг. — нарком почты и телеграфа СССР, затем — заместитель наркома РКИ. В 1935–1937 гг. — заместитель председателя Совнаркома СССР и нарком совконтроля. Арестован в период Большого террора и расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР.
666
РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Ед. хр. 63. Л. 29.
В обстановке все большего нагнетания истерии против оппозиции 15 ноября в печати было опубликовано принятое накануне постановление ЦК и ЦКК об антипартийных выступлениях лидеров оппозиции [667] . Никто из обвиняемых на это заседание не вызывался. Возможно, что и заседания никакого не было, а решение было продиктовано Сталиным в отсутствие не только самих обвиняемых, но и членов высших партийных органов. Между тем в постановлении ЦК и ЦКК сообщалось, что Троцкий и Зиновьев на заседании ЦК и ЦКК были исключены из партии. Одновременно Каменев, Смилга, Евдокимов, Раковский и Авдеев были выведены из состава ЦК; а пять оппозиционеров — из ЦКК. Все (кроме уже исключенных Троцкого и Зиновьева) были предупреждены о том, что вопрос о «несовместимости их фракционной работы с пребыванием в рядах ВКП(б)» будет поставлен на XV съезде партии. Такое же предупреждение было вынесено в отношении Радека.
667
Правда. 1927. 15 ноября.
Так, без лишнего шума, без права на апелляцию и даже на «последнее слово подсудимого» Троцкий был лишен последнего, что у него оставалось в арсенале постов и должностей: рядового членства в коммунистической партии. Произошло это за две недели до партийного съезда, которому предстояло сформировать новый состав ЦК, в котором уже не осталось места для оппозиции. Следующим логическим шагом борьбы с оппозиционерами должны были стать репрессии, характер и масштабы которых предопределить было невозможно. Кое-кого из раскаявшихся могли затем вернуть в партию, как предлагал в своем письме Каганович. Возможно, это предположение относилось и к исключенным вождям революции Троцкому и Зиновьеву. Впервые Троцкий, давно разделивший весь мир на «партийных» (своих) и «беспартийных» (чужих и чуждых ему людей, которых в общем-то он считал получеловеками, недостойными его взгляда), оказался беспартийным, чужим, никем: гражданином Львом Давидовичем Бронштейном.
Оппозиционеры ответили на исключение «письмом-обращением» к партии, которое было напечатано на гектографе в виде листовки и распространялось нелегально. В нем говорилось: «Все ссылки на волю партии, якобы осудившей фракционную работу Троцкого и Зиновьева, являются надругательством и насмешкой над партией, ибо ей не сообщили документы, ибо она не знает, за что ей приходится осуждать тт. Троцкого и Зиновьева». Оппозиционеры указывали, кроме того, что принятое ЦК и ЦКК решение предвещает переход к массовым арестам [668] . В этом они оказались правы. Сколько-нибудь значительной циркуляции листовка не получила и вследствие равнодушия основной части коммунистов к борьбе в верхах, и по причине все более возрастающей боязни репрессий, и благодаря действиям органов ОГПУ и парткомитетов.
668
РГАСПИ. Ф. 324. Оп. 1. Ед. хр. 105. Л. 1–4; ЦДАГОУ. Ф. 1. Оп. 1. Од. зб. 242. Арк. 8.
На практике исключение Троцкого из партии явилось тяжелым ударом по еще сохранявшейся объединенной оппозиции, особенно в провинции, оторванной в информационном плане от столиц. Украинские партийные чиновники в своих рапортах отмечали, что были случаи, когда коммунисты, узнав об исключении Троцкого, сдавали свои партбилеты, заявляя, что раз Троцкого нет в партии, то и им там не место. По подсчетам местных парткомов, против исключения Троцкого и Зиновьева из партии выступило 10–15 % коммунистов [669] .
669
ЦДАГОУ. Ф. 1. Оп. 20. Од. зб. 2600. Арк. 9.