Лев Троцкий
Шрифт:
По приезде Троцкого в Петроград между ним и Лениным начались долгие беседы о позиции России на переговорах после их возобновления. Ленин в принципе не отвергал предложения Троцкого, но выражал скептицизм. А если генерал Гофман все же будет в состоянии возобновить войну? — спрашивал он Троцкого. Последний отвечал, что в этом случае Россия будет вынуждена подписать мир, ибо не окажется другого выхода. Этим, однако, будет нанесен удар по легенде о связи большевиков с Гогенцоллернами. [535]
535
Там же. С. 81.
В плане Троцкого содержалась доля авантюризма. Ведь можно было предположить, что если немцам удалось бы возобновить наступление, новые условия мирного договора оказались бы еще более неблагоприятными для России, нежели «линия Гофмана». В то же время позиция Троцкого вполне вписывалась в концепцию перманентной революции, как
На заседании ЦК 11 января Ленин отстаивал необходимость подписания «похабного» договора. Он спорил с левыми коммунистами, выступавшими за революционную войну, и большое внимание уделил позиции Троцкого. Судя по секретарской записи, полемика с Троцким была непоследовательной. С одной стороны, Ленин называл позицию наркома «интернациональной политической демонстрацией», с другой — признавал, что «мы делаем поворот направо», что «мы… предаем самоопределяющуюся Польшу», что японцы и американцы могут воспользоваться подписанием договора, чтобы завладеть Владивостоком, а затем даже дойти до Иркутска. И все же, настаивал Ленин, это «не слишком дорогая цена». Подробно свою точку зрения вновь обосновал Троцкий. Революционную войну он считал нереальной. «Армию необходимо распустить, но распустить армию — не значит подписать мир». В новом выступлении Ленин пытался подыгрывать «и нашим, и вашим», заявив, что он не во всем согласен со своими сторонниками Сталиным и Зиновьевым, но не упомянул о позиции Троцкого. В конце концов Ленин поставил на голосование лишь предложение о возобновлении курса на затягивание переговоров. Хотя было очевидно, что это нереально, за него проголосовали 12 человек, а воздержался один (можно предположить, что это был Троцкий). Он же потребовал голосования по формуле: «Мы войну прекращаем, мира не заключаем, армию демобилизуем». Хотя она противоречила ленинской, за нее проголосовало девять человек, против — семь. [536] Иначе говоря, часть из тех, кто только что голосовал за предложение Ленина, проголосовала теперь и за предложение Троцкого, противоречившее первому. Это было свидетельство кризисного состояния большевистских верхов, растерянности в их среде.
536
Там же. С. 168–173. Троцкий в воспоминаниях формулировал свое предложение иначе: «Затягивать переговоры; в случае немецкого ультиматума объявить войну прекращенной, но мира не подписывать; в дальнейшем действовать в зависимости от обстоятельств» (Троцкий Л. Моя жизнь. Т. 2. С. 111).
Внутрипартийное положение все более обострялось, ставя под угрозу сами властные органы. Троцкий же вновь выехал в Брест. Там 17 (30) января 1918 года были возобновлены переговоры. Приступая к их заключительному этапу, нарком должен был считаться с тем, что ситуация для советского правительства существенно ухудшилась в связи с разгоном Учредительного собрания 5(18) января. Перед этим германские аналитики не исключали, что в случае, если Учредительное собрание России возьмет в свои руки власть, вероятной была бы попытка возобновления военных действий вместе со странами Антанты. «Разгон же Учредительного Собрания означал для немцев нашу очевидную готовность к прекращению войны какой угодно ценой». [537]
537
Троцкий Л. О Ленине. С. 80.
Поначалу Троцкий пытался продолжать затягивание переговоров. Немцы совместно с австрийцами также как будто забыли о «линии Гофмана» и дали завлечь себя в бесплодные прения. Причина была ясна: одновременно велись германские переговоры с украинской Центральной радой о мирном соглашении. Договоренность о нем была достигнута 27 января (9 февраля). [538] Тотчас после этого фон Кюльман потребовал от Троцкого немедленного ответа на предъявленные перед перерывом условия мира.
538
Договоренность, правда, не вступила тогда в силу, ибо в этот же день в Киев вошли части Красной армии и Центральная рада потеряла власть в центральной части Украины. Несколько преждевременное сообщение об этом было распространено Совнаркомом 22 января 1918 года, и 25 января передано Троцким партнерам по переговорам (The Trotsky Papers. V. 1. P. 24, 26).
На
539
Заявление делегации РСФСР о прекращении войны // Троцкий Л. Сочинения. Т. 17. Ч. 1. С. 102–104.
Оглашение декларации произвело впечатление разорвавшейся бомбы. «Безмолвно сидело все собрание, выслушав эти странные и столь дико звучащие слова». [540] Придя в себя, Кюльман спросил, намерено ли правительство РСФСР объявить, где в точности проходит его граница и согласно ли оно возобновить торговые и правовые отношения, которые соответствовали бы состоянию мира. Иначе говоря, со свойственной традиционной дипломатии правовой тенденцией, он просто не мог понять, что означает объявленная формула, и пытался найти выход из создавшегося положения.
540
Фокке Д. Г. Указ. соч. // Архив русской революции. Т. XX. С. 206.
Троцкий же воспринял слова Юольмана как выражение нежелания возобновлять войну с Россией и еще более усилил натиск. Не отвечая на вопрос германского делегата, он извратил его смысл, заявив, что тот, мол, и впредь собирается опираться на помощь пушек и штыков. [541] На предложение Кюльмана созвать назавтра пленарное заседание, то есть спасти переговоры, Троцкий ответил, что российская делегация исчерпала свои полномочия и возвращается в Петроград.
Троцкий действительно поступал вопреки мнению Ленина, считавшего необходимым подписать «похабный» мир. Но позиция наркома не противоречила решению ЦК большевиков. Так что никакого «предательства» с его стороны не было. Сам же Ленин продолжал юлить. Перед вторым отъездом Троцкого в Брест устно он убеждал его держаться до последнего, а затем сдать позиции. Но со стороны Ленина это было грубым нарушением партийной дисциплины, за которую он всегда так ратовал, правда, применительно к другим. Тот факт, что Троцкий действовал в соответствии с решениями ЦК большевистской партии, признавал ряд делегатов Седьмого съезда партии, состоявшегося в марте 1918 года. Зиновьев, например, говорил: «Тов. Троцкий по-своему прав, когда сказал, что действовал по постановлению правомочного большинства ЦК. Никто [этого] не оспаривал». [542]
541
Троцкий Л. Сочинения. Т. 17. Ч. 1. С. 105.
542
Седьмой экстренный съезд РКП(б): Стенографический отчет. М.: Политиздат, 1962. С. 134–135.
Тем временем возвращение Троцкого в Петроград было встречено вначале с энтузиазмом. Лишь немногие большевистские деятели, и Ленин в первую очередь, не разделяли оптимистического мнения, что немцы не смогут наступать и вынуждены будут примириться с его акцией. Позицию Троцкого поддержали Петроградский совет, а затем и ВЦИК. [543] Но оказалось, что надежды наивны. В то время как некоторые германские деятели, в частности Юольман, считали целесообразным найти новые подходы к сохранению перемирия на Восточном фронте, военное руководство придерживалось иного мнения. Верх одержали военные. 16 февраля германское командование объявило о возобновлении военных действий.
543
Ланцов А. В. Указ. соч. // Вопросы истории. 1990. № 2. С. 75–76.
Создавалось совершенно новое положение, чреватое свержением большевистской власти. 17 февраля состоялось заседание ЦК, протокол которого не сохранился, но осталась таблица голосования, свидетельствующая о том, что вносилось множество предложений. Вначале поступило предложение (видимо, Ленина) немедленно предложить Германии вступить в новые переговоры для подписания мира. За него проголосовали пять человек (в том числе Сталин), против — шесть, включая Троцкого. За революционную войну не высказался никто. Голосование по предложению выжидать, «пока не проявится германское наступление и пока не обнаружится его влияние на рабочее движение», дало те же результаты, что и по первому вопросу (Троцкий оказался с Лениным на противоположных позициях). [544]
544
Протоколы Центрального Комитета РСДРП(б). С. 194–195.