Лёва. Через всю вселенную к своей звезде
Шрифт:
Глава 4.
В сознание Лёва приходил долго. Он будто выныривал из вязкого и глубокого сна. Путаные тёмные образы оплетали, душили, что-то нашёптывали и никак не хотели отпускать. Очень медленно, осторожными тонкими струями, внешний мир просачивался в его мозг, постепенно отвоёвывая льва у тьмы. Он начинал чувствовать холод, ветер и пронзительную боль. Его качало, куда-то несло, но он ещё не скоро смог открыть глаза и даже когда ему это удалось, далеко не сразу он осознал, что происходит.
Он лежал в своей маленькой лодке, которую река несла на заботливых
Когда он очнулся во второй раз было уже темно. Лодка неспешно двигалась вниз по реке, вёсел не было. Оставалось надеяться, что течение скоро само прибьёт лодку к берегу. Лёва очень замёрз и как ни странно чувствовал себя лучше. Он смог напиться и даже снять с себя рюкзак, в котором было немного еды и походное одеяло. Он с трудом прожевал скудную снедь, свернулся калачиком, пытаясь унять дрожь. Всё-таки он был ещё очень слаб. Всё тело болело, ребра и задняя лапа горели огнём, голову ломило. Ожоги мучили так, что хотелось снова потерять сознание и больше не возвращаться в этот мир.
К тому времени, когда лодка наконец ткнулась в пологий каменистый берег, Лёва уже совершенно вымотался. У него не было сил даже на радость. Его лихорадило, он чувствовал сильный жар и одновременно трясся от холода. Вместо чувства, облегчения он испытывал ощущение бессилия – ведь теперь нельзя было просто лежать, скрючившись на дне лодки, нужно опять куда-то ползти.
С трудом выбравшись на каменистый берег, он обнаружил вход в небольшую пещеру и направился к ней, ковыляя на трёх лапах. Каждый его шаг, каждый вздох отдавался нестерпимым жжением в груди, и острой болью в лапе, в голове стучал молот. Он надеялся, что пещера укроет его от холодного ветра и даже подумал, что было бы здорово собрать веток и зажечь костёр, но стоило ему заползти внутрь, как силы покинули его, он мешком повалился на песчаный пол пещеры и погрузился в тяжёлый сон, больше похожий на беспамятство.
…
Лёва очнулся как-то вдруг – его будто включили. Некоторое время он продолжал лежать, боясь пошевелиться и удивлённо и недоверчиво вслушивался в своё тело. Он прекрасно помнил всё, что с ним произошло накануне, но сейчас всё это казалось бессвязным сном, потому что никакой боли он больше не чувствовал. Лев открыл глаза. Мягкие лучи солнца освещали пещеру несомненно ту самую, в которую он попал во сне. Во сне ли?
– Ну, что, проснулся, путешественник? – услышал он знакомый насмешливый голос Змея – как самочувствие? Живой?
– Живой? Да я будто заново родился! – Лёва хорошенько потянулся, будто проверяя все ли в порядке и вдруг вспомнил видение из сна: – Послушай, какой прекрасный сон мне снился – будто ангел спустился ко мне в сиянии огней. Он лечил меня и говорил со мной… что-то важное говорил, только ничего не могу вспомнить – он задумчиво пошевелил ушами, – что–то о перерождении, что-то такое удивительное. – Лёва зажмурился от удовольствия и расплылся в улыбке.
– Подумаешь, сон ему приснился. На вот, поешь, – Змей подвинул Лёве корзинку с едой, – совы тебе еды принесли. Тут рядом, у дуба великана, медведи целый склад устроили. Видимо на случай глобальной катастрофы вроде вечной зимы.
От еды шёл такой соблазнительный запах, что Лёва сразу же принялся уплетать за обе щеки всё что там было. Забыв и про сон, и про друга, которому даже не предложил разделить с ним завтрак.
Львёнок действительно чувствовал себя прекрасно. Он был абсолютно здоров и бодр, будто и не было долгого напряжённого труда, будто не было тяжёлых ушибов, больше похожих на переломы, не было мучительных ожогов и лихорадки. За ночь у него не просто прошли все раны и заново обросли шерстью – он был полон живой, озорной энергией, которой не чувствовал с прошлого лета.
– Эй, как ты меня нашёл? – Вдруг опомнился Лева. – Ты же помогал пострадавшим?
– Мы вчера с ног сбились – искали тебя. Бобр и ночью хотел продолжать поиск, хорошо, что Сова весточку на хвосте принесла. И я отправился сразу сюда. И хорошо, что поспешил – ты тут совсем дошёл. Валялся на голом камне и весь трясся и от лихорадки, и от холода.
– Так это ты меня вылечил?
– Брось. Ну, что я мог… ну, развёл костёр, дал микстуру от температуры, которую нашёл в твоей вечной аптечке у тебя же в рюкзаке. Тебе и этого хватило – вон какой здоровенный. – Змей хитро усмехнулся и в его глазах мелькнули белые искры. – На тебе пахать и пахать, а ты тут цирк изображаешь. Смертельный номер – Лёва и простуда.
– Простуда? – недоверчиво прищурился Лёва, так это от простуды у меня ребра ныли и голову ломило? От простуды значит я на лапу ступить не мог? От простуды у меня вся шерсть обгорела вместе с кожей?!
– О – о! – Змей картинно выпучил глаза, – да от простуды и не такое бывает. – Знаешь, как меня прошлой зимой ломало – страшно даже вспоминать, не то что рассказывать… – Змей скривился и равнодушно добавил – не было у тебя ни ожогов, ни переломов – выдумаешь, тоже…
Лёва хмыкнул:
– Ну-ну, хватит меня дурить – я в горящем доме побывал. Упал с крыши в самое пекло – неужели ни одного ожога, ни одного ушиба не осталось бы? И при чем тут простуда?
– Ага, горящий дом – насмешил. Всё тебе привиделось – в бреду и не такое бывает. – Да ты сам подумай, как бы я тебя вылечил, будь с тобой что-то посерьёзнее? Разве я чудотворец? Как можно перелом за одну ночь срастить? – Змей вдруг заржал, захлебываясь – Может еще скажешь, я тебе на проплешины новую шерсть наклеил?! Может мне самому себе гриву отрастить, а? Раз я такой затейник и умелец.
– Значит это не ты был тем ангелом во сне, – проговорил Лёва и нахмурился. Что-то не укладывалось у него в голове с его волшебным выздоровлением. Неужели он просто бредил в горячке и никаких падений и никаких травм действительно не было? Нет, тут явно что-то не так – подумал лев. Слишком уж яркими и подробными были его воспоминания.
– Это ты прав, ангелом я и во сне не смогу стать. – Усмехнулся Змей. Кинул взгляд вглубь пещеры и вдруг торопливо засуетился. – Давай заканчивай с едой, а то лопнешь, обжора. Нужно идти. Нас ждут. Всё страшное позади, но дед твой там с ума сходит, наверное.
Лёва в ответ только фыркнул. Слушать Змея совершенно расхотелось – враль он, похоже тот еще. Ну, и, если совсем честно, ему ну вот совершенно не хотелось никуда уходить. Он был вполне уже сыт, но нарочно, чтобы потянуть время взял яблоко и начал вдумчиво его жевать, попутно разглядывая свод пещеры, в которую проникало достаточно света.