Левиафан
Шрифт:
Тарлиану приходилось не лучше. На него черными вихрями налетели сразу четверо: решили, видимо, что ученика Феникса можно как следует помучить перед смертью.
Пламя где-то у него внутри так и полыхало, разве что наружу не вырывалось. Тарлиан не знал, хорошо это или плохо. Он вообще уже ничего не знал. Просто был он, у него был меч, и еще были четверо типов, которые намеревались снести ему голову. А это было бы нежелательно.
Правда, иногда возникало ощущение, что его руку что-то или кто-то направляет. Он откуда-то знал, что вот сейчас, когда вот этот, стоящий чуть правее, легионер, направил острие своего меча прямо ему в глаз, нужно уйти с уклоном вправо в сторону
Из всей четверки только Эван пытался еще сохранить какое-то самообладание и здравый рассудок. В отличие от Тарлиана, он в академии был одним из самых лучших учеников, и навыки, полученные во время учебы, он умел применять и в реальном бою. Быстренько оценив ситуацию, он решил, что трое - а на него тоже напало трое - это еще не самое страшное, что могло произойти, и смело кинулся в бой. Как и учили в академии, он старался атаковать с помощью неожиданных приемов. И его тактика даже имела успех... какое-то время.
А вот Ли-фанне везло намного меньше. Она чувствовала: еще несколько минут такого боя, и она упадет без сил. Она парировала очередной удар, нанесенный самым из ее противников. Клинки со звоном соприкоснулись. Если бы у Ли-фанны было время на раздумья, она бы заметила, что обсидиановый меч, в отличие от ее стальной рапиры, не издал ни звука. Но она думала о том, что легионерам ничего не стоит сломать ее рапиру, как спичку. И о том, что нужно как-то увернуться от атак тех двух.
Где-то слева послышался звук разбивающегося стекла - кто-то покинул обсерваторию через купол. Наш или легионер? Непонятно. Все смешалось в этой битве. Невозможно было отличить, где защитники Эймара, а где их враги. Ли-фанна вообще никого, кроме троих легионеров, окруживших ее, не видела.
Но после того, как в куполе обсерватории появилась пробоина, начало твориться что-то совсем уж непонятное. Один из противников Ли-фанны - а именно самый сильный и рослый из всех - совершенно неожиданно повалился на пол. Оставшиеся двое в растерянности поглядели друг на друга...
Воспользовавшись этой внезапной задержкой, Ли-фанна стремительно выскочила из окружения и переместилась ближе к куполу. Ей почему-то казалось, что так надежнее.
Большая часть сражающихся сосредоточилась около дыры в куполе. Там сверкали заклятия, звенел металл, соприкасаясь с обсидианом, слышались какие-то выкрики... Ли-фанна старалась не смотреть в ту сторону: это было просто невыносимо. Зато она видела, как отважно сражается Эван... и как бьется Альнора, пытаясь вырваться из кольца, в которое взяли ее легионеры. Их было уже не трое, а пятеро.
Ли-фанна хотела кинуться ей на помощь, но тут ее снова атаковали подоспевшие противники...
И одновременно с этим там, около пробоины в куполе, полыхнуло что-то оранжево-красное...
***
...Когда рука Тарлиана, держащая меч, вдруг вспыхнула ярким пламенем, он подумал, что попал под какое-то легионерское проклятье, и это конец. Но огонь нисколько его не жег, и через несколько секунд Тарлиан понял, что это такое проявление его «дара». Пламя вырвалось-таки на волю.
Легионеры шарахнулись от юного феникса, как от огня. А впрочем, почему «как»? Ах, если бы он умел хоть как-то управлять своими новыми способностями...
Но на первых порах, похоже, и этого было достаточно. Похоже, что огонь этот жарил так, что легионеры не могли приблизиться к нему. А через некоторое время пламя перешло на меч Тарлиана, не причиняя клинку никакого вреда. И это пришлось как нельзя кстати.
Еще никогда меч в его руках не был так грозен, никогда он не ощущал свою силу в полной мере. Он вообще ее раньше никогда не ощущал, что уж там говорить. А теперь легионеры боялись его, потому что не понимали его силы, не знали, на что он способен. А вот он не испытывал совершенно никакого страха. Вокруг кипело сражение, заклятия проносились мимо с бешеной скоростью, сверкали в лунном свете клинки защитников, свистел ветер, влетавший в обсерваторию через дыру в куполе - а ему, кажется, было все равно. Он просто сражался - даже не за свою жизнь, а за весь замок.
Сколько прошло времени? Несколько минут или несколько часов? А может, время вообще остановилось, и эта битва никогда не прекратится? Этого Тарлиан не знал, и это казалось ему неважным. И неизвестно, сколько бы времени так могло продолжаться, если бы не...
...Если бы у него из руки не выбили меч. Какое-то шальное заклинание просвистело мимо, и со страшной силой ударило прямо в горящее лезвие. Причем, скорее всего, никто не собирался выбивать клинок у него из рук, а произошло это совершенно случайно. Но Тарлиан не смог удержать меч: слишком сильным был удар. Пламя на нем сразу же погасло, как и огонь на руке Тарлиана. Феникс остался безоружен. Сражаться врукопашную против шести легионеров сразу - и это минимум!
– просто самоубийство. Они в момент проткнут его своими мечами.
Видимо, сообразив, что грозный противник больше никакой опасности не представляет, легионеры дружно пошли в атаку. Они, похоже, собирались встать в кольцо, и... а вот о том, что «и», Тарлиану думать совершенно не хотелось.
Его бы совершено точно убили, если бы к нему не помощь не подоспел кто-то. Тарлиан не сразу разглядел, кто. А кода разглядел...
Ему помог не кто иной, как Андроний. И это было самое странное, что только могло случиться с Тарлианом за время этой битвы.
Пробив кольцо легионеров, Андроний бросил Тарлиану его меч, который юноша тут же поймал. Затем он встал рядом с ним, спросил, как ни в чем не бывало:
– Помощь нужна?
Тарлиан кивнул в ответ, и два будущих рыцаря приготовились отражать новые атаки легионеров.
Сражаться вдвоем, пусть даже против шестерых, все-таки намного легче, чем одному. Тем более, что огонь на Тарлиановом мече каким-то чудесным образом разгорелся с новой силой, а это значительно облегчало ведение боя.
Похоже, легионеры огня боялись больше, чем любых заклинаний и мечей юных Фениксов: самих своих противников они всерьез не воспринимали. Но не стоит думать, что Тарлиан ничего не делал, надеясь только на этот огонь. Он, наоборот, вошел в какой-то боевой раж, сражая противников эффективными и порой весьма эффектными приемами. Пару раз он ловил удивленные взгляды Андрония. Ну еще бы, в крепости с ним такого никогда не случалось!
Но все-таки Андроний сражался куда лучше него: как-никак, опыта у него было куда больше. Из тех шести легионеров, с которыми им пришлось сражаться, Андронию удалось тяжело ранить двоих, так что они выбыли из строя Тарлиан же смог ранить только одного. Еще двое, судя по всему, решили не связывать с его огненным мечом. С последним же они разобрались вдвоем, причем, как показалось Тарлиану, разобрались окончательно и бесповоротно. В том смысле, что последний удар, нанесенный Андронием, оказался слишком сильным для легионера.