Левит
Шрифт:
– Нет. Что за чудеса?
– Вот именно! Представляешь, на механизаторов напали призраки!!! Только в американских ужастиках такое видел.
– Хорошо. Иван, я еду в полицию. Что смогу, то разузнаю. А ты, сейчас же позвонишь в больницу и, когда я приеду, расскажешь мне подробно, как себя чувствует Борис. Договорились?
– Само собой.
Она улетела, оставив после себя только легкий запах духов. Я позвонил в больницу поселка Сосна и попросил к телефону знакомого доктора. Его долго искали и наконец, я услышал знакомый голос. Доктор был взволнован.
– Иван Александрович, вашего друга в больнице нет!
– Вы шутите?
– Какие шутки? Я только что зашел к нему в палату и увидел, что постель его пуста!
– Вы его выписали?
– Да нет, говорю я вам! Никто и не собирался его выписывать. Если бы в больнице были посторонние посетители, я бы подумал, что его похитили. Но никого не было, а больной пропал. Пропали, кстати и все его вещи из сестринской.
– Получается, что он сбежал?
– Для того, чтобы сбежать у него слишком много незалеченных травм. Права он, последнее время удивительно быстро восстанавливался. Все удивлялись.
– Значит сбежал. А вчера у него тоже не было посетителей?
– Никого. Уверяю вас. Иван Александрович, если найдете нашего больного, имейте в виду, что ему ещё минимум два-три месяца следует соблюдать постельный режим и принимать лечение.
– Понял, понял. А когда вы обнаружили, что его нет?
– Утром.
– Почему же нам не позвонили?
– А вы нам свой телефон оставили? Вот, потому и не позвонили.
– Хорошо доктор, мы будем его искать. Спасибо вам.
Я не знал, что и думать. Что сказать Татьяне? Она ведь скоро приедет, что я ей скажу? Говорят: «Помяни черта и он тут как тут». Не успел я додумать эту мысль, как появилась взъерошенная брюнетка, юрист и просто красавица.
Наташа в присутствии Татьяны как-то стушевалась, сникла и тихонечко сидела в приемной, надеясь, услышать новости про Бориса.
– Значит так. Мой институтский товарищ – он же заместитель начальника нашего УВД – Таня сделала многозначительную паузу - рассказал мне все, что знал. А знает он крайне мало. У него одни предположения. Потому, что нет фактов. Ты меня понимаешь?
– Пока нет.
– Свидетелей аварии нет. Ни одного. Все, что известно это рассказ сильно травмированного Бориса, и тех, кто заметил его разбитую машину на дороге и оказал ему помощь. Известно, что был лобовой удар. Очень сильный. Машина восстановлению не подлежит, но вы её, конечно, восстановите. Дождя не было. Солнечный день. Борис очень хороший водитель. Второго участника аварии ищут, но пока не нашли, потому, что не знают точно кого искать.
Мой приятель человек опытный. Он уверен, что на лицо заказуха. Бориса хотели убрать. Кому это нужно объяснять не надо. Теперь так называемый «случай на объекте». Ещё более странно. Больше всего похоже на отравление психотропным веществом, но анализ воздуха такового не обнаружил. Анализ пищи, которую употребили потерпевшие, тоже оказался безвредным. Ты улавливаешь мою логику?
– Пока да.
– Кстати, не все потерпевшие видели призраки, на одного из них якобы напали крокодилы. Чуть не съели бедного. Как это все объяснить никто не знает. Похоже, реальный «глухарь» нарисовался в нашем УВД. Теперь ты, Ваня. Как там наш любимый шеф?
– А шеф мой, похоже, в полном порядке, потому что из больницы он сбежал.
– Что!? И где он?
– Не знаю. Думаю, что или дома…….. или….не знаю где.
– Так чего ж мы сидим! Поехали к нему домой.
Через двадцать минул я и г-жа Сапожникова стояли у дверей квартиры Розенгольца и отчаянно звонили в дверной звонок. Нам никто не открыл. Я спустился на этаж ниже и взял ключи у бодрой пенсионерки. Она помогала Борису по хозяйству и втайне надеялась выдать за него свою перезрелую племянницу. Бабушка знала меня в лицо, но ключи отдала очень неохотно.
Мы с Таней вошли в квартиру. Бориса в ней не было, а вещи, вроде были на своих местах. И вообще ничего не указывало на то, что кто-то в ней недавно был.
– Ваня, посмотри, пожалуйста, все вещи на месте? – сказала Таня
– Ты прямо детектив из фильма, Татьяна Владимировна. Не могу ручаться за все. Не знаю каждую майку и куртку в лицо, но вроде все на месте, кроме хозяина. Нет, постой! Вот здесь в стеночке стояла очень старинная шкатулочка.
– А что в ней было?
– У Бориса был дед. Он его и растил после гибели родителей. От деда остались какие-то старинные штучки и эта шкатулка.
– Что за штучки?
– Понятия не имею. Какие-то еврейские дела. Я в них не разбираюсь.
– Ясно. Неясно только, где Боря. Иван, дай мне эти ключи. Я буду каждый вечер после работы заходить сюда. Вдруг Борис появится.
– Извини Таня! Не могу. Ты приезжай хоть два раза в день. Если Борис будет дома, он тебе откроет. Но дать ключи не могу. Я за эту хату перед шефом отвечаю.
– Наверное, ты прав. Поехали.
Позади был тяжелый, полный событиями день. Мы устали и поэтому почти не разговаривали на обратном пути. Таня завезла меня на СТО. Я пересел в свою машину и поехал домой.
Рано утром меня разбудил сильнейший стук в дверь. Видимо кто-то не надеялся, что дверной звонок разбудит меня и бил в дверь со страшной силой.
– Кто там?!
– Открывайте, полиция!
– Какая ещё полиция? Покажите удостоверение в глазок!
– Откройте, пожалуйста, у нас к вам несколько вопросов.
– Хорошо, сейчас открою.
Я открыл дверь и, в прихожую ввалилось человек пять не выспавшихся парней. Это были, несомненно, полицейские, хотя свои удостоверения они мне не показали. Лица у них были «ментовские». Не знаю почему, но я их сразу отличаю от обычных граждан. Двое тут же обошли мою маленькую двухкомнатную квартиру. Заглянули в туалет и на кухню.
Один из них присел у журнального столика, достал пачку сигарет, но закуривать не стал. Напротив меня, в кресле устроился невысокий и немолодой человек. В отличие от остальных он показал мне своё служебное удостоверение. Капитан Краснов Вениамин Иванович – так было написано в красной книжечке.