Лэйси из Ливерпуля
Шрифт:
— Она продает его, Кормак. Моя мать сотрудничает с Ассоциацией женщин, каждую неделю они устраивают распродажи, чтобы собрать деньги на благотворительность. Масла, используемые в ароматерапии, пахнут просто чудесно. Шампуни идут нарасхват. Обычно в месяц я составляю их пару дюжин, используя различные добавки. На этот раз у меня герань, лаванда, лемонграсс и розмарин. — Викки казалось, что ее голос похож на голос проповедника, читающего отходную молитву на похоронах.
— Масла для ароматерапии?
— Их начали использовать еще египтяне, около трех тысяч лет до нашей эры. Эти масла можно применять для массажа, да и вообще для чего угодно.
— М-м, как интересно. — Кормак принялся раскачиваться взад-вперед на каблуках. — Может, когда закончишь, мы чего-нибудь выпьем, Вик?
В течение следующих нескольких недель они время от времени коротали вечер за рюмочкой. Викки не поверила своим ушам, когда он рассказал ей, что бродяжничал по стране с группой «Ничейные ребята».
— Я, наверное, перепробовал все известные травки для курения. Большую часть времени мы были под кайфом.
— Никогда бы не подумала. — Его благопристойный вид никак не вязался с тем образом жизни, о котором он ей только что поведал.
— А как насчет тебя, Вик? Чем ты занималась с тех пор, как окончила университет?
— Работала у Брукера, — пристыженная, призналась она.
— Ага, честный и сознательный член общества, совсем не то, что я.
— Я бы хотела какого-нибудь разнообразия, пусть даже только в работе. У Брукера так… так…
— Одуряюще скучно? — предположил Кормак, сделав кислую мину, и она рассмеялась. Чем больше времени они проводили вместе, тем более раскованной она себя чувствовала.
— Наверное, так. Однажды мне привиделось, ты не поверишь, что я занимаюсь расщеплением атома.
— Или открываешь пенициллин. Я знаю, Вик, у меня тоже бывает такое.
Через несколько дней Кормак спросил:
— Вик, в шампунях Брукера есть что-нибудь особенное?
— Нет. Большинство шампуней содержат стандартный набор компонентов: вода, лаурат натрия, кокамид, гидроксипропилтримоний, глицерин.
— Вот это да! — Кормак, похоже, был поражен. — А мы сможем смешивать эти вещества самостоятельно?
— Прошу прощения?
— Можем мы купить кокамид, глицерин и другие вещества с непроизносимыми названиями и сделать свой собственный шампунь?
— Конечно, Кормак. — Она с удивлением посмотрела на него. — Ты имеешь в виду мы с тобой? Но зачем нам это?
Он ответил ей вопросом на вопрос:
— Тебе хочется провести остаток жизни, работая на Брукера, Вик?
— В общем-то, нет. — Она всегда надеялась выйти замуж и родить детей, и Кормак был именно тем мужчиной, с которым она надеялась осуществить эти свои мечты. К счастью, они оба были католиками, так что вероисповедание не станет препятствием для брака. Единственная помеха состояла в том, что он не проявлял ни малейшего интереса к ней как к спутнице жизни. — Нет, я определенно не хочу оставаться у Брукера.
— И я тоже, — с глубоким вздохом признался он. — Мне никогда не получить той работы, о которой я мечтал в Кембридже, потому что я не закончил учебу. Мне повезло, что меня взяли к Брукеру, но я предпочел бы заняться еще чем-то, кроме того, как пытаться сделать отбеливатель гуще или порошок — белее. Я тут подумал, что мы можем вместе открыть дело по производству шампуней и кондиционеров. Я, можно сказать, вырос в парикмахерской, поэтому мое увлечение представляется мне вполне естественным. Я не предлагаю бросать работу у Брукера. Это может подождать, пока мы развернемся, на что уйдут месяцы или годы. — Он сморщил нос. — Или вся жизнь.
Будь это кто-нибудь другой, Викки назвала бы его сумасшедшим, повернулась бы и ушла. Но это был Кормак , которого она любила и который сам предложил, чтобы они занялись общим делом. Пожалуй, она предпочла бы, чтобы это было нечто другое, не совместное предприятие, но, в конце концов, пусть лучше это, чем вообще ничего.
Неделя шла за неделей, и постепенно она стала заражаться его энтузиазмом. Для начала они изготовят с тысячу бутылочек шампуня и кондиционера с различными ароматическими добавками. Элис пришла в восторг от этой идеи и пообещала использовать шампуни в своих салонах — при условии, конечно, что те окажутся хорошими, — а также выставить их на продажу. Викки по-прежнему жила вместе с родителями в Уоррингтоне, и ее мать тоже была очень рада. Она предложила им для лаборатории помещение своего гаража.
— Отец не станет возражать. Он может оставлять машину снаружи, — приняла окончательное решение миссис Уизерспун — в доме она была главной.
Им понадобилось совсем немного оборудования, что оказалось очень кстати, поскольку денег у них было мало, всего несколько сотен фунтов. Сначала, естественно, предстоит много нудной ручной работы. Получить формулу шампуня и кондиционера Брукера будет несложно, потом им останется изменить некоторые основные компоненты, чтобы состав их разработок был другим.
Они заказали образцы бутылочек и придумали название своей торговой марки: «Лэйси из Ливерпуля».
— В этом что-то есть, — задумчиво произнес Кормак. — Несколько лет назад Ливерпуль был самым знаменитым городом во Вселенной. Лэйси и Ливерпуль прекрасно сочетаются. Название не очень звучное, зато необычное.
— Мы еще не решили, какого цвета будут бутылочки, — напомнил ей на свадьбе Кормак, когда официантка убрала их тарелки.
— Мне нравится дымчато-белый. Белый с золотыми буквами.
— А я, кажется, предпочел бы черный.
— Черный — это безвкусно, а белый — стильно, — упрямо возразила Викки. Ей не часто удавалось настоять на своем.
— Для мужского шампуня все-таки можно взять черные флакончики.
— Хорошая мысль.
Он широко улыбнулся и взял ее руки в свои.
— Из нас получились отличные деловые партнеры, правда, Вик?
— О да, Кормак, просто великолепные.
— Если хотите знать мое мнение, сержант, — презрительно скривив губы, заявил водитель полицейской машины, — женщины, которым их парни устроили хорошую взбучку, почти наверняка сами напросились на это.