Лейтенант империи. Часть первая

Четвертнов Александр

— Я и не думал, — пожал я плечами, — клоунов тут и так хватает.

— Согласен, — кивнул Ракса, — Вяземский сегодня в ударе.

Вообще-то я имел в виду Раксу, но ладно. Не успел я отвернуться, как он продолжил:

— Не отворачивайся, сделай вид, что говоришь со мной.

— Это ещё зачем? — не понял я, и поступил вопреки его просьбе. Развернулся на стуле ещё круче и вгляделся в толпу. Клим как раз подошёл к Лизе и, активно жестикулируя, что-то ей говорил. Девушка кривилась, но отвечала сдержанно. Народ вокруг

следил за ними, прислушивался…. Так, а это ещё что? Я заметил несколько взглядов в свою сторону. Несколько десятков, если быть точным.

— Так тоже сойдёт, — Ракса продолжал веселиться, — да не напрягайся, мне нет смысла тебе угрожать или ещё как-то вредить. Мне с рук не сойдёт, это не мой сын жених великой княжны.

— Что ж так? — решил уколоть его, а то он больно спокойный, не понимаю, что ему от меня надо. — Упускаете отличную партию.

— Младшему ещё рано, — насмешка из его голоса исчезла, но появилась не злость, нет. Печаль. — А старшего я уже никогда не увижу.

— В смысле? — меня чуть не подкинуло вверх. Снова развернулся к нему и впился в его лицо взглядом.

— Посылка, — поморщился Ракса. — Предупреждение, что слишком круто взяли… — он посмотрел куда-то далеко, сквозь толпу аристократов, вздохнул, — не будем об этом, я здесь совсем по другому поводу.

— Это по какому? — Гавел Ракса мёртв? Я на всякий случай приготовился к нападению. Мало ли, захочет отомстить, хоть я и не понимаю, как такое может быть. В голове всплыли слова Раксы старшего о друзьях….

— Получить свой клок шерсти, — он попытался хмыкнуть, но я заметил, что ему это далось с трудом, — кто-то растрезвонил на весь Питер, как ты высказывался о Вяземском после дуэли, и он обещал мне хорошие контракты за разговор с тобой.

— Древний род и контракты? — усомнился я в его словах, вспоминая разговоры в ресторане Апраксина.

— Мы тоже древние, — пожал плечами Ракса, — пусть и в Польше.

— Разговор? — сделал я ещё один заход, — как-то мелко.

— Надо договариваться на процесс, а не на результат, — Ракса овладел собой и вернул насмешливое выражение лица. — Злить тебя, или угрожать не собираюсь, а просто поболтать, когда за это платят миллионы, почему бы и нет.

— Как-то это, — я покрутил рукой в воздухе, не спуская глаз с Раксы, — не по благородному. Больше на торгашей похоже, чем на древних аристократов.

— Кто бы говорил, — фыркнул он. — Скажи это своему деду, который подмял под ваш род весь Святогор.

— А мы не аристо, — чуть не вспыхнул я.

— Тогда Меньшову это скажи, — прошипел Ракса, — поинтересуйся, кто получил право на добычу золота в системе Аур и долю в четыре процента от этой добычи.

Так, эта система — приданное Лиры. Полная золотых астероидов. Раксы из-за неё начинали войну. Она, по нашей договорённости с Могутой, должна была отойти империи в качестве отступных Лиры за действия отца.

Хм,

неужели он намекает на….

— Вижу, ты догадался, — хмыкнул Ракса, пристально разглядывая моё лицо. — Жаль тебя расстраивать, мальчик, но просто так в нашем мире ничего не происходит.

Я пригрузился. Помню, Могута ходил на ковёр к Меньшову, после того, как я доложил о терактах Гривасова и просил помочь Лире. Гидеон Святогорович тогда вернулся уже с конкретным решением. Даже в отпуск отправил с нами Ерастова. Неужели Меньшов тогда соблазнился системой и приказал убить Гавела?

Я посмотрел на Раксу. Не похоже, что он врёт. Блин, и спросить не у кого. Ерастова тут нет, а Могута погиб. Зато Меньшов здесь….

И как я у него спрошу? От этой мысли зашумело в ушах, а в груди поселилась неуверенность. Да что ж такое? Я глубоко вздохнул, приводя мысли в порядок. Успокоился. Михаил Владимирович приказал ему рассказать про орден. Может, и я под шумок о нашей войне узнаю?

— Дариуш Шимонович, Ростислав Драгомирович, — из толпы перед нами вынырнул Вяземский, — что-то вы совсем отбились от гостей, хватит уже скучать, пойдёмте праздновать спасение моего сына.

Князь улыбался, но нельзя сказать, что он лучился радостью. Мастерство лицедея в этот раз дало осечку. Во взгляде читалось беспокойство и напряжение. Особенно, когда он смотрел на меня.

— Увлеклись, — хмыкнул Ракса, — Ростислав Драгомирович оказался интересным собеседником. Образец выдержки и спокойствия.

— Достойная смена подрастает, — кивнул Вяземский, замирая на секунду.

— И не говорите, — Ракса слез с барного стула и, опёршись о трость, сразу же как-то сгорбился и уменьшился в размерах. — С удовольствием познакомлюсь с князем Дымовым, представите меня?

— Конечно, — кивнул Вяземский и бросил мне, правда, вежливо: — Ростислав Драгомирович, я скоро вернусь.

— Не торопитесь, — ответил в его же стиле, растянув губы в улыбке.

Он никак не показал, что мои слова его задели. Я лишь смог заметить вспышку раздражения в его глазах, но и то мимолётную.

Не стал дожидаться, когда они уйдут. Развернулся к бару и столкнулся взглядом с барменшей, которая замерла чётко за моей спиной.

Девушка моргнула пару раз, натянуто улыбнулась и неуверенно спросила:

— Сочку?

Музыка утихла, и стакан заскрипел донышком по стойке.

— Подслушивала? — спросил я, наблюдая, как она двигает посуду.

— Ага, — вырвалось у Инги, но она тут же оправдалась: — работа такая.

Стакан замер напротив меня, и скрип прекратился. Но не у меня на душе. Там скребли кошки.

— Ну, я пойду, клиенты, — скомкано попрощалась девушка и ушла на другой край бара.

Взял стакан. Пригубил сок. Поморщился: апельсиновый. Не люблю апельсиновый. Слишком землистый привкус у свежевыжатого. Яблочный лучше.