Шрифт:
Глава 1
За секунду до смерти
Вцепившись пальцами в острый угол камня, Валентин изо всех сил старался вжаться в стену, сплюснуться с ней, боясь хоть на сантиметр оступиться и сорваться со скалы в пропасть. Каменный выступ, по которому он сейчас передвигался боком, становился все уже и уже, а рюкзак с автоматом, висевшие у него на спине, – тяжелее и тяжелее.
– Товарищ лейтенант, идите, не стойте!
Раздраженный голос младшего сержанта, уже несколько часов «подталкивающий» Стеклова двигаться по краю скалы быстрее,
– Сейчас, сейчас, сержант, – тяжело дыша, прошептал лейтенант и на несколько сантиметров продвинул вперед правую ногу, потом – ладонь, ища пальцами хоть какой-то новый выступ, за который можно ухватиться пальцами.
Да, спускаться с отвесной скальной стены ему еще ни разу не приходилось в принципе, как и лазать по горам. Оказывается, это невыносимо тяжело и опасно. И все, кто сейчас идет рядом с ним, понимал лейтенант, находятся в таком же, как он, беспомощном положении. Они надеются только на везение, на свои физические силы и самоконтроль каждого своего движения. Здесь, на спуске, даже опасно поддерживать друг друга за руку, так как для фиксации тела на стене нет никаких спасительных выступов, углублений, а с собою специального альпинистского снаряжения: веревок, ледорубов, крючьев, кошек и – опыта.
– Товарищ лейтенант! Не вжимайтесь в камень! Вы стоите на широком выступе, – прохрипел младший сержант, идущий за Стекловым, – а мы нет… – В его голосе проскальзывали нотки гнева и даже ненависти.
– Сейчас, сейчас, сержант, – тихо ответил Стеклов. – Извините-ка. – И с трудом, царапая нос и кожу лица о камень, в который вжимался правой щекой и подбородком, повернул голову вправо. Тут же нахлынул новый испуг: тех, кто шел впереди него, уже нет. – Где они? – с дрожью в голосе прошептал он. – Где?
– Сделай два небольших шага вправо. Ну, лейтенант! Стеклов, я тебе говорю! – раздался снизу голос командира группы старшего лейтенанта Ивана Васнецова.
– В-вы м-мне? – дрожащим голосом спросил Стеклов.
– Стекловых здесь больше нет. Ну, лейтенант, уйми тряску, а то сейчас полетишь и нас всех с собой соберешь. Стеклов, что я тебе говорю!..
– Да, да. – Трясясь всем телом, Валентин сделал еще один небольшой шаг вправо, но вес своего тела на эту ногу не перенес, ожидая следующей подсказки командира.
– Все нормально, лейтенант, ты на широком камне, – с хрипом в голосе проговорил тот. – Еще шаг, ясный день! Ну!
«Да, да, командир. Да, да, командир!» – Повторяя про себя эту фразу, Валентин передвинулся еще на десять-двадцать сантиметров вперед.
– А теперь правой, правой, слышишь, ясный день, рукой чуть ниже нащупай камень! Он ниже, еще ниже, на уровне твоего пояса. Ну! Лейтенант!
– Да, да, извините-ка, – шепнул Стеклов и потихонечку повел ладонью вниз, перебирая пальцами каждую выбоинку на камне, при этом боясь, что потеряет равновесие и полетит в пропасть. И снова замер. – А дальше, дальше, т-товарищ с-старш-ший…
– Посмотри вниз, видишь меня? Да вот же я, под тобой стою!
– Да, д-да-а, вижу, – с трудом глянул вниз Валентин. Заросшее бородой лицо командира группы было где-то в метре от него.
– Ладно, Валя, все нормально, ясный день! Спрыгивай ко мне. Ну!
Стеклов, ища правой ногой хоть какую-то опору, присел и, потеряв равновесие, начал хвататься руками за стену скалы, пытаясь улечься на нее грудью, чтобы сползти вниз. Чья-то рука придавила его в спину, помогая удержаться.
– Все нормально, лейтеха! – сказал ему прямо в ухо Васнецов. – Теперь посторонись, дай солдатам слезть…
Задрав голову вверх, Валентин, увидев перед собой небольшой участок стены, по которому только что спускался, невольно присвистнул, но привычного звука не получилось. Во рту не хватало слюны, отчего и язык стал сухим, каким-то деревянным.
– А что ж ты думал, лейтенант, с горочки на лыжах здесь кататься будем? – усмехнулся командир.
– Извините, – прошептал Стеклов.
– На, пару глотков сделай и передай другим. – Васнецов сунул Стеклову в руки пластмассовую флягу. И буквально через минуту, не дав толком и отдышаться, скомандовал: – Все, бойцы, продолжаем спуск!
Снова ладони Валентина прилипли к стене, как магниты.
– Ёклмн! – заметив остановившегося лейтенанта, выругался Васнецов. – Ты что, одурел, лейтенант, да здесь боком нужно спускаться по камням, а не липнуть к ним! Ну!
– Да, да, сейчас, сейчас, – пытаясь унять дрожь в коленях, торопливо произнес тот.
Несильный, но, как всегда, неожиданный удар в спину идущим сзади младшим сержантом толкнул Валентина вперед. К счастью, промежуток между скальными «лесенками» был небольшой, и торчащее каменное ребро, на которое спрыгнул лейтенант, оказалось широким, ступня на нем легко уместилась. Но, когда переступал по нему с одной ноги на другую, споткнулся и всем телом полетел на стоявшего под ним командира группы. Васнецов, вовремя заметив падающего на него Валентина, с разворота пригвоздил его тело своим локтем к стене.
– Ты мне надоел, ясный день! – Глаза Ивана были налиты кровью.
– С-с-спасибо в-вам, – выдавил из себя задыхающийся лейтенант.
– Как ты мне надоел!
– С-с-пас-си-бо.
– Это последнее предупреждение! Понял, ясный день?! – вдавливая лицо лейтенанта в скалу, прошептал Васнецов.
– Д-да.
– Вперед! Ну!
Валентин тут же подчинился приказу, начал спускаться, прыгая с камня на камень, одной рукой с силой держась то за приклад автомата, то за скалу, а второй махая в такт своего движения, чтобы удержать равновесие. Да, он понимал, что сейчас на него смотрят солдаты, которых завтра он поведет в бой, поэтому о трусости надо забыть.
«Ступеньки» быстро закончились, впереди новый провал, перед которым его ждал старший лейтенант.
Васнецов стоял, развернувшись животом к скале, и, хватаясь руками на уровне своей поясницы за каменные выступы, продолжал спускаться. Валентин, осмотрев выступы скалы, пошел за ним, цепко хватаясь за камни. «Как перед первым прыжком с вышки на парашюте», – почему-то сравнил он спуск со скалы. Они тогда тоже с дрожью в коленях поднимались по ступеням наверх, чувствуя, как она ходила вправо-влево под их тяжестью, и казалось, что вот-вот завалится. Но потом привыкли…