Лицеист
Шрифт:
— Так, стоп! — воскликнул я, уловив некую нестыковку. — Перед лепкой она всегда устраивает обсуждение «проекта»! Так, колись: оно уже было?
«Валькирия» зарумянилась, опустила взгляд, поколебалась и нехотя кивнула.
Тут меня, конечно же, пробило на «хи-хи»:
— Как я понимаю, она предложила создать слишком эротичные варианты внешности, дала тебе немного потрепыхаться, а потом настояла на своем?
— Ну… да.
— Мам, эта женщина готовит тебя к жизни в гадюшнике Высшего Света, в котором, по ее же словам, не прощается ни одна слабость, включая изъяны внешности. А еще Шахова когда-то закончила Академию Искусств, видит красоту во всем на свете и обожает создавать живые шедевры. Кстати, лицо и фигурку моей Вали «вылепила» она же. Как тебе результат? Только честно-честно!
Последнее уточнение было из моего далекого детства и, согласно тем, давним договоренностям, матушка сказала именно то, что думает:
— Шокирует… и вызывает зависть.
— Завидовать уже нет смысла — ты будешь выглядеть еще убийственнее, а значит, морально готовься шокировать сама. И… мам, не вздумай упираться, позволь Валентине Алексеевне создать тот вариант внешности, который она придумала: ты должна превратиться в самую красивую девушку на свете…
Она, конечно, попробовала напомнить о своем возрасте, но толку: я знал, как с этим бороться, без особого труда продавил свое мнение, процитировал ее же прежнее мнение на эту тему и, почувствовав вибрацию комма, виновато вздохнул.
— Что, пора на утреннюю тренировку? — расстроенно спросила она.
Я утвердительно кивнул, поднялся с кресла, прикоснулся губами ко лбу «заготовки» и нехотя выпрямился.
Слава богу, бредить на тему прикосновений к полутрупам, родительница и не подумала. Наоборот, оторвала голову от мягкого подголовника, подала в мою сторону и чмокнула в торопливо подставленную щеку. А потом заявила, что гордится моей целеустремленностью, и… подколола, послав заниматься «важными мужскими делами».
Время реально поджимало, и я, пообещав, что обязательно появлюсь вечером, вышел в приемную. Там от всего сердца поблагодарил Замятину за очередной маленький подвиг, признался, что жду не дождусь, когда она вернется к выполнению своих основных обязанностей, пожелал хорошего дня и рванул к лифтам. По дороге отправил Лапиной плюсик. На всякий случай. Но это сообщение оказалось лишним и в этот день — Варя, облаченная в новый темно-вишневый деловой костюм-тройку, ждала меня рядом с Хозяином Леса.
Я сделал телохранительнице ни разу не дежурный комплимент, задавил желание помочь с посадкой в машину, забрался за руль, завел движок и сорвал внедорожник с места. Во время подъема по эстакаде включил радио, нашел информационный канал, посмотрел на экран ИРЦ и недовольно поморщился: предсказания синоптиков, обещавших проливной дождь с сильным ветром, сбылись.
Выехав под открытое небо и увидев это «счастье»,
врубил дополнительную светотехнику и печку. Всю дорогу до КПП ворчал, как старый дед. Потом понемногу притерпелся, поэтому к «Парусу» подкатил в более-менее нормальном настроении. А когда поднялся в свою квартиру и прямо в прихожей оказался в объятиях сонной, но довольной жизнью Янки, хандра приказала долго жить…
…Утренняя тренировка доставила море удовольствия. Да, длилась всего час, но за это время вся наша компания выложилась до предела и заслужила одну общую похвалу, пять персональных и совет Палыча не убиваться перед учебой. Хвалил он нас нечасто и успел заслужить уважение не только у Дауда и «одноклассниц», но и у телохранительниц последних, поэтому Наоки и Эиру гордо задрали премиленькие носики, величественно развернулись на месте и поплыли в женскую раздевалку. Да, мокрые гривы, собранные в тугие хвосты, насквозь пропотевшие комбезы и нетвердые походки выбивались из образа, но мы с Аль Саудом этого великодушно не заметили. Потом поблагодарили наставников за добросовестность, быстренько ополоснулись и переоделись, дождались девушек и проводили до их квартир.
Переоделись они, что называется, бегом, поднялись ко мне, в таком же режиме позавтракали, спустились в гараж и точно так же, как во вторник, набились в два внедорожника — мой и Дауда.
Не успели мы вырулить из гаража, как навигатор предложил сменить маршрут из-за серьезной аварии на ближайшем перекрестке. Когда выехали на Ремезовский, чуть не впоролись сами — какой-то идиот на темно-синем «Иртыше» не заметил перестраивающуюся «Лань», притерся к ее левому углу заднего бампера, шарахнулся в нашу сторону и не воткнулся в «Потапыч» Дауда только потому, что пребывал под «замедлением времени» и вовремя выскользнул из-под удара. Третья авария случилась на въезде в Городок Лицеистов фактически при нас — серебристый «Престиж» не уступил дорогу черному «Континенту», летевшему на скорости под сто десять километров в час, отлетел в сторону, как чурка от городошной биты, изобразил вентилятор и собрал в кучу автомобилей двенадцать!
В этом месте пришлось скинуть скорость и протиснуться в «игольное ушко» между рейсовым автобусом и видавшим виды «Зубром». Зато потом мы отыграли все потерянное время и подвезли Янку с Кнутом прямо к парадной лестнице третьего корпуса. К сожалению, умников, не желающих мокнуть под проливным дождем, перед нашим корпусом оказалось в разы больше, поэтому там нам пришлось постоять в очереди. Зато потом я, Дауд, Наоки, Эиру, Аямэ и Ика выскочили из машин, взлетели по ступеням и забежали в здание, а Варя с Мавией поехали парковать «Хозяев Леса».
Третье появление Сумэраги и Этэ-Инти в лицее прошло незамеченным — девушек, то и дело врывавшихся в просторный холл, интересовало состояние собственных волос, лица и одежды, а на все остальное было наплевать, а парни обсуждали вчерашнюю дуэль учеников выпускного класса, судя по излишне эмоциональным возгласам, закончившуюся как-то не так. В результате до кабинета ТМБ мы дошли без единой остановки, переступили через порог и прикипели взглядами к той самой китаянке, о прилете которой меня накануне вечером предупредила Мирослава Михайловна. Нет, я, конечно же, заметил и ошарашенные лица одноклассников, не ожидавших очередного прибавления, но только мельком. А Ли Лиджуан оглядел с ног до головы и мысленно вздохнул: в ее случае к уже давно привычному дурдому с тюнингом груди добавилась «интрига» со шмотьем — Воздушнице ростом метр шестьдесят два-шестьдесят пять, по определению обязанной выглядеть чем-то средним между Лавандой и Ледышкой, «прирастили» грудь, как у Эиру, а потом нарядили это «чудо-юдо» в светло-розовую рубашку и юбочку… короче, чем у Наоки! Вот несчастная девица и маялась, поддерживая обретенное «счастье» воздушным щитом и незаметно фиксируя подол ладошками.
«Интересно, а что будет, если я где-нибудь ляпну, что до смерти устал от такого обилия форм и мечтаю о какой-нибудь премиленькой тростиночке?» — подумал я, сбрасывая с себя секундное оцепенение, и на пару с Аль Саудом устроил сеанс взаимных представлений. А вот обращаться к одноклассникам с просьбой уступить китаянке место рядом с моим и не подумал — обменялся с Ли парой ничего не значащих фраз, посмотрел на часы, «сообразил», что до звонка на урок остались считанные секунды, и заторопился к своему столу.