Лицеист
Шрифт:
— Будешь смеяться, но теперь я, бывает, ловлю себя на мысли, что Рая, в отличие от меня, всегда относилась к тебе, как настоящая мать. И все никак не получается найти себе оправдание, хотя еще в начале октября я была уверена, что клятвы, в свое время данные Ольгерду, были оправданы…
Да, новые голосовые связки и непривычный тембр не позволяли ловить те, прежние нюансы ее настроения, но то, что эта тема слишком болезненна, я знал и так. Поэтому ласково погладил предплечье родительницы и удержал ее на краю пропасти самоуничижения:
— Мам, закрой, пожалуйста, глаза и представь любой взгляд Славомира,
— С ума сойти: меня воспитывает собственный сын! — закатив глаза к потолку, страдальчески вздохнула она, а потом перестала валять дурака: — А если серьезно, то ты прав. И я постараюсь…
— А еще один совет от «собственного сына» примешь?
— А вот возьму и приму!
— Образ злобной тетки-воительницы по определению ущербен: в нем ты опять будешь служить, а не жить! А ведь клятвы, вынуждавшей тебя не жить, а существовать, больше нет. Значит, ты можешь развернуть плечи, вдохнуть полной грудью и начать наслаждаться каждым мгновением новой жизни! Кстати, если опустишь противосолнечный козырек и посмотришь на себя в зеркало, то обнаружишь молодую и умопомрачительно красивую девицу, которой просто не подходит быть букой! В общем, пока не поздно, превращайся в веселую безбашенную особу, готовую поддержать любую авантюру, и…
— То есть, в такую, как твоя вторая мама Рая? — «злобно» процедила она, и я, почувствовав, что победил, «изумленно» вытаращил глаза:
— А что, ее безбашенность — предел твоих возможностей?
— Нет: я особа талантливая…
— Тогда вперед!
— А не боишься?
— Неа! — весело ответил я и плавно перевел уже не разговор, а шуточную перепалку еще в одно нужное русло: — Кстати, пока раздумываешь, с чего бы начать преображение, влезь, пожалуйста, в Сеть, найди в центре города какой-нибудь цветочный магазин и закажи букет пороскошнее на свой вкус со срочной доставкой к Стальным Воротам Императорского дворца…
…Мирослава Михайловна вошла в кабинет моей «прабабки» ровно в одиннадцать тридцать, очередной раз ошарашила мелкими изменениями во внешности, сделавших ее непохожей на саму себя,
с интересом оглядела роскошнейший букет, который я держал в руках, и подколола:
— Решили отблагодарить И МЕНЯ?
Мысль о том, что при наличии личного целителя в ранге Архимаг любая нормальная женщина будет менять по десять раз на дню лицо, а не макияж, как ветром сдуло. Я покраснел, так как претензия была более чем заслуженной — матушку поставили на ноги в пятницу на рассвете, а я нашел время для изъявления благодарности в полдень воскресенья. Но дать волю совести не получилось — государыня подошла поближе, отобрала букет, зарылась носом в розы и… успокоила:
— Лютобор Игоревич, не берите в голову — я просто неудачно пошутила. А на самом деле прекрасно знаю, что всю ту неделю вы практически не спали и целыми днями носились, как белка в колесе. Поэтому не в обиде. Скорее, наоборот — довольна, что вы и в этом вопросе не разочаровываете.
Мне полегчало. Так, слегка. И я загрузил себя делом — произнес заранее подготовленную речь, порадовался тому, что Императрица сочла ее довольно милой, и услышал очень своевременный вопрос:
— Судя по тому, что вы просили уделить вам не минуту-две, а полчаса, это еще не все, верно?
— Да, государыня! — подтвердил я и попросил разрешения включить «глушилку».
Она это сделала сама, затем подошла к столу, повернулась ко мне лицом, по-простецки села на столешницу и плавно повела рукой, предлагая начинать:
— Мирослава Михайловна, вы позволите прикоснуться к коже вашего левого предплечья? — внезапно поймав кураж, нагло поинтересовался я.
Женщина заинтересованно выгнула бровь, затем развеселилась, лукаво прищурилась и ме-е-едленно потянула вверх кружевной рукав темно-зеленого бархатного платья. А когда дотянула манжету почти до сгиба локтя, ехидно усмехнулась:
— Рискните…
Рискнул, приложив слепком. И сразу же «заполировал» это заклинание воодушевляющим касанием:
— Я убрал шероховатости, ограничивавшие длительность медитаций с линзами-камертонами. Если вы сейчас накинете на линзу «петлю» и накроете ее водяным щитом, то сможете медитировать хоть круглые сутки. Причем в «фоновом режиме», то есть выделяя на контроль этого процесса малую толику сознания.
— Ого!!!
— Это еще не все! — буркнул я и задрал левый рукав: — Мы провели ряд экспериментов и пришли к выводу, что разгонять Силу целесообразнее всего не через одну, а через две линзы-камертона. Причем «сажать» их на левый верхний, то есть, «сердечный» магистральный канал с зазором в восемь-десять сантиметров — в этом варианте КПД медитации вырастает еще процентов на сорок…
— Вы хотите сказать, что если я буду медитировать в «фоновом режиме», не пять теоретически возможных, а пятнадцать часов в день, то мое развитие ускорится аж в четыре с лишним раза?! — облизав губки, вкрадчиво спросила Мирослава Михайловна.
Я утвердительно кивнул.
— И мне не потребуется изыскивать время на традиционные медитации? — чуть более эмоционально продолжила она.
Я кивнул снова.
— И это ваша личная разработка?
— Да, Мирослава Михайловна! — подтвердил я и озвучил самую «слабую» часть объяснений: — Кстати, имейте в виду, что эксперименты я проводил не только на себе и Валентине. Зато теперь уверен, что это заклинание работает именно так, как вы только что описали. И еще одно: благодаря экспериментам со слепком у нас появился еще один интересный аргумент для давления на Халифат.
— Что за аргумент?
— В ближайшее время начнется взрывное развитие Дауда и его личной телохранительницы. Думаю, вы сумеете воспользоваться этой информацией в нашу пользу.
Тут государыня хищно прищурилась:
— Само собой, Лютобор Игоревич, само собой!
— Кстати, Наоки, Лиджуан и Эиру тоже развиваются аномально быстро — на сегодняшней тренировке все до единой поднялись на следующую ступень развития. Но телохранительница последней сообщит ее деду, что рывков было всего два, ибо Этэ-Инти продолжает отставать…