Лич
Шрифт:
Т-90 дернулся, покачнулся на гусеницах и в километре от того места, где он стоял, обреченный «Челленджер-2» принял в нижнюю лобовую деталь бронебойный снаряд. Несколько секунд британский танк стоял обездвиженный, потом резко взорвался, массивная башня с длинным хоботом подскочила на столбе огня и неуклюже плюхнулась рядом.
— Готов, падла! — не сдержался Лопатин.
— Это какой по счету? — выкрикнул мехвод.
— Шестнадцатый!
— Неплохо!
Одна из БМП «Уорриор» попыталась применить задымление, но не успела —
— Ха, еще одного завалили!
На подмогу танкистам по холму начали взбираться БМП-3, расчеты с ПТРК. Британцы тоже клювами не щелкали и выяснили, откуда ведется огонь.
Обзор заслонили тучи поднятой близкими разрывами снарядов пыли, Лопатин не мог ничего разглядеть.
— Меняй позицию!
— Понял!
Пытавшаяся запустить противотанковую ракету БМП-3 превратилась в груду чадящего металлолома, системы управления огня на британских машинах ничем не уступали российским.
— Мать их, — пробурчал Лопатин в переговорное устройство. — Я ни хрена ни вижу. Второй, сколько их там еще?
— Три «Челленджера», две бэхи… а не, уже одна.
— Да где? Не могу разобрать!
— На два часа, между трехэтажным дом и супермаркетом. Видишь?
— Погоди… — как бы Лопатин ни вращал башней, обзор лучше не становился. Дым и клубы пыли мешали прицелиться. — Б. я, ничего!
Тут земля содрогнулась, танк тряхнуло так, что сержант Лопатин ударился головой о металлическую стенку. Вслед за этим последовала еще серия взрывов.
— Да сколько можно!?
Лопатин посмотрел через смотровые окошки башни и то, что творилось снаружи, его ужаснуло. Развороченный корпус второго Т-90 горел в одной стороне, башня валялась метрах в десяти, неподалеку покоились разбитые в хлам бронетранспортеры, тела и ошметки тел убитых бойцов. Выжившие пытались оказать первую помощь раненным.
— Наверное, артой накрыли!
— Валим отсюда, — приказал Лопатин. — Или нам кирдык.
— Манул-5, Манул-5, что там стряслось, почему не отвечает Манул-2? — послышался голос комбата.
— Пятый на связи, докладываю: по нам отработала артиллерия, большие потери, Манул-2 уничтожен, несколько «коробочек» сожжено, противник перешел в контратаку. Мы отходим.
— П…ц, понял тебя. Прикрой отступление.
— Есть.
Танк быстро облепила пехота, также погрузили троих или четверых трехсотых, после чего подразделение танковой бригады спешно покинуло поле боя. Британцы преследовать русских не стали, их задачей было лишь задержать наступление. Сен-Дизье взять с ходу не получилось, это не первая неудача на войне.
Лопатин прекрасно помнил радостные вопли полоумных ура-патриотов, мол, за два месяца дойдем до Ла-Манша, покажем пиндосам и гейропейцам, где раки зимуют. Реальность оказалась намного суровее — почти девятнадцать месяцев жестокой мясорубки. И если в Европе Россия
— Мда, — Кирилл со своим мехводом разглядывал посеченный осколками Т-90. Динамическая защита, приборы наблюдения пришли в негодность, ствол нуждается в замене, из дырявого моторно-трансмиссионного отделения течет масло. — Считай, легко отделались.
— Я вообще не пойму, как доехали сюда.
— Повезло.
— Снова.
— Не каркай, Миш, спугнешь удачу.
— В любом случае самостоятельно старичка не починим, придется в тыл везти.
Ни Кирилл, ни его товарищи не подозревали, что незадолго до этого находящаяся в Бискайском заливе американская АПЛ типа «Сивулф» запустила десять крылатых ракет «Томагавк», одна из которых направилась к Сен-Дизье.
В сотне метров над временным лагерем танковой бригады зародилась ярчайшая вспышка. Мощность взрыва равнялась пятидесяти килотоннам в тротиловом эквивалент, что в несколько раз больше бомбы сброшенной на Хиросиму. Американцы, находясь на грани полного разгрома, пошли ва-банк.
Младший сержант Лопатин едва успел заметить, как все вокруг затопил ослепительный свет. Его тело, тела других людей бесследно испарились, болевые импульсы даже не успели достичь мозга. Самая быстрая и безболезненная смерть из возможных, но на этом существование Кирилла не закончилось.
Глава 1
Он пришел в себя в полной темноте и тишине, не было ни звука. Рефлекторно попытался сделать вдох и ничего не получилось, у него отсутствовали легкие. Накатила паника. Кирилл пытался кричать, биться о невидимую во тьме преграду, пока, наконец, не взял себя в руки и не успокоился. Первоначальный шок уступил место размышлениям.
«Я точно мертв… Та вспышка, похоже, была атомным взрывом, меня испарило прежде, чем успел это осознать».
На ад это место не очень походило, Кирилл чувствовал, что у него есть тело с головой, рукой, ногами, но чувствовалось оно совершенно по-другому. Будто внутри манекена оказался. Конечности слушались плохо, осязание крайне слабое, во рту вместо слюны царит полная сушь, а на месте глаз два глубоких провала.
«Выжить почти в эпицентре атомного, да и любого другого взрыва в принципе невозможно. Но я продолжаю осознавать себя, неужели такое посмертное существование мне уготовано?»
Кирилл особо не верил в бога, ад, рай, возможно, зря. Или нет?
Он еще раз поскреб стенки своей темницы, на ощупь они больше всего напоминали камень — твердые и шершавые. Размеры место его заточения имело небольшие, максимум полметра в высоту, два в длину и один в ширину.
«Точно, это какой-то гроб или саркофаг! А они имеют крышку. Обычно».