Лич
Шрифт:
— Есть способ.
— Какой?
— Я разрежу тебе живот, удалю больной отросток и зашью.
— Это точно поможет?
Кирилл пожал плечами.
— Не могу дать полной гарантии. Но на Земле эта процедура широко распространена, девяносто девять из ста прооперированных выживают.
— Я готова.
— Лежи и не вставай ни в коем случае. Если аппендикс лопнет, то тогда тебе точно не помочь.
Кирил сбегал в Святилище за Тлалоком, занимавшимся государственными делами в роли первого советника, захватил в своей лаборатории на вершине пирамиды подходящие инструменты. Щипцы, какое-то подобие
Пощупав живот пациентки, Тлалок согласился с диагнозом Кирилла:
— Действительно, воспаление кишок.
— Я буду резать, ты прижигать.
— Понял.
— Значит, начинаем.
Кирилл потянулся за скальпелем.
— Владыка… — заволновалась Анастасия. — Но я не смогут терпеть такую боль.
— Хорошо зафиксированный больной в обезболивании не нуждается.
— Что!?
Тлалок положил костлявую руку на лоб девушки, пальцы на мгновение озарило сиреневое свечение. Глаза пациентки закрылись.
— Ближайшие сутки она не очнется.
— На, — Кирилл протянул первому советнику деревянную флягу с кукурузной брагой. Лучшего антисептика все равно не найти. — Промой этим руки.
— Зачем?
— Для дезинфекции, дурья башка.
— А, точно, — ответил Тлалок. — Ты же рассказывал про бактерии, владыка.
Смочив собственные руки и живот пациентки алкоголем, личи начали операцию. Кирилл разрезал кожу, подкожный жир, мышцы и добрался до кишечника.
— Хорошо, с диагнозом я не ошибся. Смотри, Тлалок, вот это называется аппендикс, когда он воспаляется, то наполняется гноем, может лопнуть. Из-за этого бактерии из кишок попадают в остальной организм и отравляют его, — аппендикс Анастасии был заметно раздут. — Теперь надо аккуратно попробуем зажать здесь и… аккуратно отрезать. Есть!
— Все?
— Прижги культю здесь.
— Понял.
Пальцы Тлалока прижгли культю кишки и одновременно скрепили разрез. Воздействие магического огня было точечным, как у лазера, благодаря чему окружающие ткани почти не пострадали. Кирилл еще не умел настолько тонко фокусировать заклинания.
— Не кровоточит?
— Вроде нет, — первый советник внимательно осмотрел внутренности. — Чистая работа, мой царь.
— Можно заживлять.
Архилич наложил на рану руку, рассеченные ткани начали заживать буквально на глазах. Через пять минут остался неаккуратный розовый рубец, напоминавший о проведенной хирургической операции.
— Позволь выразить свое восхищение.
— Чем?
— Ты действовал почти как бывалый лекарь, немного небрежно, но умело.
— Брось, я всего лишь старался повторить действия земных врачей. Вот они-то творят чудеса безо всякой магии.
Следующие сутки возле Анастасии непрерывно находились царские слуги, Кирилл сам заглядывал, мерил пульс, слушал дыхание. Терять, возможно, будущую замену Таякапан не хотелось. Эта девчонка куда более послушна и управляема, знает, чем обязана архиличу. А царица своевольна, своенравна, да и вообще черт знает, какие тараканы у нее в голове. Особенно после уничтожения взрослых членов царской династии.
Когда больная очнулась, Кирилл сразу навестил ее.
— Как чувствует себя больная?
— Лучше, чем было.
Девушка попыталась встать, архилич помешал этому.
— Ближайшие два-три дня соблюдаешь постельный режим.
— Даже в туалет нельзя?
— Ладно, в туалет можно.
— Ты спас мне жизнь, повелитель, — с благодарностью произнесла Анастасия. — Никто другой бы не смог… разве что древнейшие из драконов.
— Я не бросаю тех, кто мне хорошо служит.
— Меня ждала б смерть, не забери ты меня из грязных лап Ксикохтенктатла.
Глава 9
Прошло почти пять месяцев с момента появления Кирилла на Отрии, но порой казалось, будто миновала целая эпоха. Нынешняя жизнь оказалась насыщеннее прошлой, здесь была магия, драконы, живые мертвецы, нечеловеческие расы, политика, придворные интриги.
Архилич достаточно быстро усвоил правила игры и включился в нее, как игрок высшей категории. Со стартовыми условиями ему крупно повезло, мог ведь переродиться бесправным рабом. А тут как в сказке: раз и целый царь. Хотя сказка эта отнюдь не добрая, Кирилл вынужден изображаться из себя маньяка, убивая людей штабелями. Нерадивые чиновники, родня прежнего Кеоцикаля, мятежники, просто идиоты. Милосердие — роскошь, которую следует проявлять крайне осторожно, аборигены частенько расценивают это как слабость.
Порой для придания эффекта приходилось опускаться до полного садизма, сдирая с живых людей кожу, поджаривая их на магическом огне, скармливая мантикорам. Быстрое безболезненное умерщвление, оказывается, у ацтлани тоже считается величайшим актом милосердия. Что взять с отморозков, практикующих некромантию и рабовладение?
Кирилл с беспокойством следил за приходящими с севера новостями, как идут дела в империи, не умер ли император Флавий III. Старику месяц назад исполнилось сто тринадцать лет.
В один прекрасный день в небе над Ачтиланом появилась огромная крылатая ящерица. Кирилл узнал Хеонака сразу по рубиновому оттенку чешуи.
Дракон сделал над столицей круг и, заметив благодаря отличнейшему зрению, архилича приземлился рядом, на площади перед пирамидами.
— Разрази его гром, — разочарованно протянул Кирилл. — Все испортил, харя рогатая.
Хеонак объявился в самый неподходящий момент, когда шел городской матч по футболу. Однажды показанная земная игра неожиданно понравилась индейцам, менее чем через пару недель новой забавой было так или иначе увлечено все мужское население столицы от мала до велика.
Дело дошло до официально организованных соревнований. Живые против живых, мертвые против мертвых, живые против мертвых. Играют из спортивного интереса, ради денег, рабов, иных поставленных на кон ценностей.
— Тем лучше, — бросила сидевшая рядом Теякапан. — Мне надоело смотреть на это бесцельное пинание мяча.
— Народ с тобой не согласится.
— Им лишь забавы подавай.
— Ладно, я пошел, — Кирилл спустился по ступенькам пирамиды на площадь, к ожидавшему его дракону. — Давно не виделись.