Лич
Шрифт:
Коллегии существуют в каждом крупном городе и формально подчинены столичной, на деле все несколько сложнее. Все они выполняют скорее совещательную роль, самые сильные и влиятельные маги могу смело класть на их решения болт.
Если коллегия оказывается неспособна поставить на место зарвавшегося колдуна или группу колдунов, в дело вмешиваются драконы. За практикование некромантии, отдельных направлений кровной магии, спиритизма (здесь это куда серьезнее простого общения с духами) на территории империи сразу выносится смертный приговор.
По сведениям из
Полноценными волшебниками на Отрии считаются индивиды сильным врожденным даром, кто с детства способен зажигать огонь взглядом, поднимать предметы, влиять на разумы людей, животных. За таких учеников среди членов коллегий идет нешуточная борьба.
К обычным людям маги в Романии относятся как к низшей расе, что в корне глупо и неверно. Ацтлан в этом плане намного прогрессивнее. О чем говорить, если Кеоцикаль, все его предки были абсолютно бесталанными? Но с помощью железной воли, целеустремленности он стал величайшим некромантом известного мира. В управляемой живыми мертвецами стране не делают принципиальной разницы между одаренными и неодаренными. Стать личем или полуличем имеет шанс каждый.
В этом мире чародей на поле боя выполняет роль тяжелого вооружения, у кого оно лучше, тот вероятнее и станет победителем. Под победителями Кирилл подразумевал немертвых, их серьезным преимуществом является выносливость. Живой маг физически устанет три часа подряд швырять в противника молнии, нервная система не выдержит, лич скорее выкачает из окружающей местности всю магию, чем выдохнется сам.
Но и тут существует куча «но» и «если».
Какова собственная плотность энергетической оболочки, каков внешний фон, использует ли волшебник какой-то усилитель, сторонний источник… Перед сражением стоит заострять внимание на данные детали.
Отрезав мизинец на левой руке разрывателем душ, Тлалок положил его в ларец из дерева, пропитанного кровью скорбящей вдовы, с вырезанными сигилами на стенках и крышке.
— Отделяя часть плоти, отделяю часть души. Отделяя часть души, обретаю бессмертие.
Кирилл с Тлалоком долго тянули с созданием филактерии, поход к Васгару отсрочил эксперимент, но не отменил. Дождавшись очередного равноденствия, личи решили провести ритуал над немертвым. Искупавшийся в крови, разбавленной оживляющим эликсиром, первый советник совсем не походил на безносую мумию в набедренной повязке. Напротив Кирилла стоял жилистый мужчина с широким лицом, карими глазами. Он раз за разом повторял слова заклинания, пока ларец не задрожал, а сигилы не замерцали синими переливами.
— Готово.
— Ого, — недоумевал Кирилл. — А как насчет второй части с перемещением куска души в предмет?
— Каюсь, мой царь, я решил тебе слегка удивить и не говорить о работе над новым вариантом ритуала. Более простым.
Тлалок открыл крышку и вытащил оттуда дымящийся мизинец, на котором не осталось ни грамма плоти. Если приглядеться, можно заметить слабое тление сверхъестественного характера. Свечение имело голубоватый оттенок.
— Но ты же вроде уяснил, лучший материал для филактерии — орихалк.
— Еще лучший — собственная плоть и кость. Ради повышения живучести я готов пожертвовать пальцем… хотя мне пришлось помучиться с созданием ларца. Знаешь ли, владыка, найти скорбящую вдову просто, сложнее определить, кто скорбит из них сильнее.
— Почему понадобилась именно скорбящая вдова?
— Все просто и одновременно очень сложно. Сила любви. Благодаря ей души глубоко любящих супругов в определенном смысле становятся единым целым. После смерти одного из них, половина этого целого тоже гибнет. Кровь из сердца вдовы помогла… придать форму и суть филактерии на магическом уровне.
— Ясно.
На самом деле Кирилл плохо понял, каким образом оно работает и как Тлалок умудрился прийти к именно такому способу решения проблемы.
— А теперь, владыка, размажь мою голову об стену. Так чтобы череп всмятку и мозги наружу.
— Что?
— Мне не терпится провести проверку.
— Хм, может сперва попробуем менее экстремальные методы? — засомневался архилич. — Не хочу терять толкового соратника.
— Всегда можно вселить дух в новый сосуд.
— А если тебя сожрут, пока будем ритуал проводить?
Кирилла давно уяснил, что оставшийся без вместилища дух может не дождаться воскрешения. По ту стороны мира живых обитают не только безобидные призраки, но и весьма агрессивные хищники, поедающие более слабых. Обретшие форму кошмары, мысли, идеи, эмоции или озверевшие в силу каких-то обстоятельств души. Загробная плоскость весьма странное место.
— Филактерия точно удалась. Риск минимален.
— Если сдохнешь, я тебя верну и убью снова.
— Идет.
Тлалок подошел к стене ритуальной комнаты.
— Сделай это, владыка.
Архилич положил руку на затылок первого советника и со всей силы впечатал голову в каменную кладку. Черепные кости с противным хрустом раскололись, превратившись в перемешанный с мозгами фарш. Конвульсирующее тело Тлалока осело на пол, но так продолжалось не больше тридцати секунд.
Словно магнитом куски тканей, густая кровь, размазанная по стене, потянуло обратно. Это напомнило Кириллу самовосстановление жидкого терминатора из одноименного фильма.
Около минуты потребовалось первому советнику на восстановление прежней формы. Ощупав голову, он улыбнулся:
— Работает! И боли почти не почувствовал. Твоя очередь, мой царь.
— Нет. Посмотрим, что будет с рассветом следующего дня.
— Да я останусь таким же, голову даю на отсечение! — Тлалок рассмеялся из-за собственной шутки.
— Ловлю на слове.
— То есть ты хочешь еще полгода ждать?
Кирилл пожал плечами:
— Какая разница?
— Воля твоя, владыка, а мне хочется отодрать шлюху. Семьдесят шесть лет воздержания больший срок.
— Намек понят. Свободен.