Личная жизнь духов и привидений. Путешествие в занятный мир шарлатанов

Литл Уильям

— Моя девушка домоседка.

2. Назад в прошлое

Я ожидал, что помещения Общества психических исследований (ОПИ) представляют собой лабиринт пыльных коридоров и исследовательских лабораторий. Я представлял ряды полок, заполненных потертыми и потрепанными оккультными книгами, из которых можно узнать, как вызвать пару-тройку злых духов из преисподней. Тем более что место неподалеку от неоготического здания Национального исторического музея в Кенсингтоне — с башнями, смутно вырисовывающимися шпилями и горгульями — казалось самым подходящим для занятий сверхъестественным.

Само собой, все оказалось совершенно иначе, хотя снаружи

строение выглядело многообещающе — в одном из подвальных помещений расположилось похоронное бюро. Пока я не нажал кнопку звонка и администратор ОПИ Питер не впустил меня внутрь, меня занимал вопрос, удалось ли им преуспеть в воскрешении мертвецов. Но внутри я осознал, что мертвецы наверняка уже перебрались из этого скучного, суматошного и тесного местечка в более привлекательное. Здесь были маленький офис со старым компьютером, библиотека и всякая всячина, не имеющая определенного назначения. Если бы ОПИ было магазином, оно бы называлось «Лидль» ^[5].

После неудачи в «Таинствах» я направился сюда, чтобы провести серьезное расследование. Затеяв путешествие в поисках правды о будущем, для начала я счел правильным направиться прямиком в прошлое и выяснить, с чем же я столкнулся. Мне нужны были сведения и знания, собранные предыдущими исследователями паранормального. И получить их надо до визита в США, куда я собираюсь на встречу с Сильвией Браун, ведущей мировой предсказательницей. У меня было несколько неотложных вопросов, и мне требовалось получить на них ответы как можно быстрее. Бывают ли у предсказателей неудачные дни, как у Элис? Действительно ли некоторые гадалки сильнее остальных? Здесь должна храниться информация о целых поколениях гадалок и предсказателей, которые говорили достоверные и убедительные вещи, не то что Элис. И мне нужно было немедленно их обнаружить.

Мне представлялось следующее: если могущественные предсказатели существовали, их несомненно должны были протестировать, и доказательства их способностей наверняка хранятся где-то в этих пыльных комнатах. ОПИ уже более сотни лет служило пристанищем множеству ученых, исследовавших парапсихологов и мистиков. К тому же здесь самая лучшая в стране (а может быть, и в мире), библиотека о сверхъестественном, с тысячами книг и журналов, посвященных разным аспектам паранормальных явлений.

ОПИ было основано в 1882 году, когда медиумы и ясновидцы викторианской Британии множились подобно кроликам на весенних лугах. Кругом было полно парапсихологов и экстрасенсов, каждый день заявляющих о новых способностях. Если верить официальной истории ОПИ, группа многообещающих ученых из известнейших университетов решила выяснить, почему наша страна вдруг стала привлекать столько потусторонней энергии.

Первым президентом ОПИ был Генри Сиджвик, преподаватель этики из Кембриджского университета, обладавший «грандиозным авторитетом и влиянием в интеллектуальных кругах того времени». Его ближайшими сподвижниками были Фредерик Майерс, ученый в классическом понимании этого слова, и еще один интеллигент, Эдмунд Герней. Среди ранних членов общества были «известные личности — такие, как физик Уильям Баррет, экспериментальный физик лорд Рэлей, философ и премьер-министр Артур Бальфур, ученый и философ Джеральд Бальфур и Нора Сиджвик из семьи Бальфуров, жена Генри Сиджвика, математик, а позже и директор колледжа Ньюхэм в Кембридже». Едва ли, подумал я, какой-нибудь шарлатан смог бы обмануть людей с таким коэффициентом интеллекта.

Они брались за расследования очень серьезно, используя строгий научный подход. Большую часть ранних работ занимало исследование, разоблачение, а иногда повторение фальсифицированных феноменов. Но иногда ученые натыкались на дела, которые казались подлинными. Одним из самых известных было дело американки Леоноры Пайпер, на нее внимание ОПИ обратил Уильям Джеймс, прогрессивный психолог и брат писателя Генри Джеймса.

В истории паранормальных исследований Леонора Пайпер (р. 1857) считалась самым выдающимся «трансовым» медиумом. Ее тщательно проверяли на протяжении пятнадцати лет, и ей выпала честь убедить величайшего исследователя паранормальных феноменов того времени, доктора Ричарда Ходжсона, что она действительно разговаривает с духами. Ходжсон прославился разоблачениями фальшивых парапсихологов и медиумов, но Леонору раскусить не смог. Даже несмотря на то, что они с Уильямом Джеймсом принимали исключительные меры, стремясь не допустить мошенничества.

Джеймс впервые заинтересовался способностями Леоноры, услышав о ней от своей тещи Элизы Гиббенс. Во время сеанса из уст медиума Элиза услышала все семейные тайны. Это ее не убедило, и тогда Гиббенс попросила Леонору сообщить содержание запечатанного письма. Зачастую медиумы применяли пропитанные алкоголем губки, чтобы сделать конверты на время прозрачными (алкоголь потом быстро выветривался), но Леонора дала убедительное объяснение, просто держа конверт перед собой. К тому же письмо было написано на итальянском языке, которого медиум не знала. Поначалу Джеймса позабавило, что теща стала жертвой мистического розыгрыша. Он рассказал, как парапсихологам удается обмануть посетителей, но это не разубедило Элизу. Джеймсу оставалось лишь самому разобраться в этом деле и разоблачить мошенницу.

Как писал в своей книге «Призрак в свете газовый лампы» историк Трой Тейлор, «когда Джеймс прибыл в дом Леоноры, его удивило полное отсутствие спиритических приспособлений — ни кабинета, ни красных ламп, ни расставленных в круг стульев, ни труб, ни колокольчиков». Это заинтриговало Джеймса. Духовный проводник Леоноры сообщил ей имена его тестя и умершего ребенка, хотя во время сеанса Джеймс сидел с каменным лицом, не произнося ни слова и не позволяя медиуму выудить ни капли информации. Ходжсон был поражен.

Особая привлекательность Леоноры состояла в том, что она старалась не привлекать к себе внимания. Пожалуй, ее даже несколько пугало, что она известна беседами с мертвыми. Зато, прославившись точными предсказаниями, она стала всего-навсего подопытной крысой ОПИ.

Ходжсон, главный скептик, принял все меры предосторожности, чтобы избежать обмана, — держал Леонору под домашним арестом и запрещал просматривать утренние газеты. Он нанял частного детектива, чтобы тот сопровождал ее, куда бы она ни пошла, и не давал собирать информацию. В конце концов Ходжсон даже перевез ее в Ливерпуль, чтобы ее окружали незнакомцы, и она постоянно была под наблюдением. Но ни одна из этих мер не отняла способности у Леоноры.

Джеймс был так поражен ими, что в 1890 году написал в шестом томе протоколов ОПИ: «И вновь я повторяю уже сказанное — учитывая все, что мне удалось узнать о госпоже Леоноре Пайпер, я абсолютно уверен: в состоянии транса ей удается узнавать вещи, которые она никак не могла услышать во время бодрствования, а истинная природа этих трансов еще не определена».

Когда Пайпер впадала в транс, ей удавалось совершать телепатические трюки, по сравнению с которыми таланты Дэррена Брауна казались выходками Томми Купера ^[6]. К ней приводили незнакомого человека и велели ему общаться лишь при помощи невнятного мычания. Леонора же давала подробное описание жизни незнакомца, упоминая такие детали, которые знал только он сам. Люди уходили с трясущимися руками, совершенно ошарашенные ее способностями. В раскрытии правды Леоноре якобы помогали такие духовные проводники, как юная индианка Хлорина, командор Вандербильт, Лонгфелло, Лоретта Пенчини, Иоганн Себастьян Бах и актриса по имени госпожа Сиддонс.