Личное дело студентки

Селезнева Виктория Николаевна

– Спасибо, - улыбнулся я женщине, со стуком входя в кабинет ректора.

– О, Матвей Дмитриевич, проходи, - улыбнулся мужчина, пожимая мне руку. – Чай, кофе?

– Нет, нет, спасибо, Сергей Романович, - присел я на стул. Я бы от коньяка не отказался, но не думаю, что стоит озвучивать это вслух.

– Ну, рассказывай, что тебя привело ко мне? – спросил мужчина, ставя чашку на кофейный столик.

Так получилось, что с ректором университета я был очень хорошо знаком. Во времена моего студенчества

он был моим преподавателем, потом мы вместе с ним поработали в юридической фирме, и именно он уговорил меня прийти к нему преподавать.

«Матвей, ну нет нормальных кадров! Ну, некому учить наших оболтусов! Кто потом из них выйдет? Давай на один год к нам, а потом мы штат наберем, а?»

Было это четыре года назад.

– Да я вот подумал, Сергей Романович, что задержался я тут у тебя, - произнес я, крутя в руках какую-то крутую ручку.

– Приехали, - буркнул ректор, садясь напротив и отбирая у меня свой сувенир. – Ладно уж, дорабатывай год и вали свой капитал сколачивать.

– Ты не понял, - я сделал глубокий вдох, - я сейчас хочу уйти.

Сергей Романович сощурил глаза, откидываясь в кресле.

– Не понял, Матвей, ты прав. Ты охренел? У нас конец года! Кем я тебя заменить должен?

– Ой, да ладно! – я так же откинулся на стуле. Не таком удобном, как кресло ректора, но тоже ничего. – Сейчас все уже к диплому да госам готовятся, я тут уже для вида.

– Ты мне по ушам не езди! – рассердился друг. – Что случилось?

– Надо мне, Серег, поверь.

– Не поверю. Рассказывай.

Иногда он может быть дотошным. Хотя, для ректора, как и любого другого начальника, это, наверное, хорошо.

– Если узнаешь, сам меня тут же отправишь в эротическое пешее, - хмыкнул я.

– Ну вот, будет повод свалить, - пожал он плечами.

– И не поспоришь, - покачал я головой. – Ладно. Я сплю со своей студенткой. И не просто сплю, я еще живу с ней и люблю ее. Но, думаю, последние два пункта будут мало иметь значения, если кто-то узнает про первый.

Сергей Романович подался вперед, недоверчиво смотря на меня.

– Вот же… - процедил он, стискивая зубы. – Какой хоть курс?

– Последний. Какое это имеет значение?

– Кто еще знает? – спросил он, игнорируя мой вопрос.

– Одна студентка, скажем так, имеет некоторые доказательства, что мы вместе отдыхали. Но не точные. Сегодня она попыталась меня этим шантажировать, типа, она молчит, а я пишу за нее диплом. Как ты понимаешь, заниматься такой херней я не намерен.

Ректор прикрыл глаза, потерев переносицу.

– Ну, так что? – уточнил я. – Я могу рассчитывать на то, что я уволен?

– Нет! – рявкнул Серега. – Не можешь. Раз никто не знает, работа й и дальше и все отрицай.

– Так она разболтает, - начал я заводиться. – Оно тебе надо? Проверки, жалобы?

– Я

тебе все сказал. Я разберусь, если ты сам не будешь трепать об этом на каждом углу. Как и твоя девушка, блин.

– Ей тяжело будет, - сникшим голосом произнес я. – Ладно я, а, представь, какое на нее будет психологическое давление перед самым дипломом?

– Надо было раньше об этом думать! – рявкнул ректор. – Справится! Я, надеюсь, диплом она не под твоим кураторством пишет?

– Нет, - покачал я головой, - поверь, я не мешаю личное и рабочее.

– Ну и все. Не парь мне мозги тогда, иди работай! Кто хоть такая?

Я рассмеялся.

– И не надейся. Вот выпустится, и расскажу.

Я встал со стула и направился к двери. Но перед тем как открыть ее, обернулся:

– Спасибо, Сергей Романович. Но если что будет не так, то мое заявление можешь подписать в любой момент.

– Не умничай, - рявкнул он, утыкаясь в бумаги.

Я прикрыл дверь, еще раз улыбнулся секретарю и отправился в свой кабинет. Скоро закончатся занятия у Кристины, я ее заберу. Заодно разведаю обстановку.

Глава 29

Кристина

Перед следующей парой я отошла в санузел. Затем созвонилась с мамой, мы договаривались с ней пройтись вечером по магазинам, и только уже со звонком отправилась на занятия.

Преподаватель еще не подошел, аудитория была закрыта. Наша группа толпилась возле двери, что-то шумно обсуждая. Стоило мне подойти, как все неожиданно замолчали и начали коситься на меня.

– Что происходит? – тихо спросила я у Юли.

– Тебя спалили, - так же тихо ответила она. Я хотела было уточнить в каком смысле, но мне тут же подсказали.

– Во, тихоня наша вернулась, - услышала я тошный голос. – Расскажи нам всем, каков наш профессор в постели?

Я почувствовала, как краска сначала приливает к лицу, а потом наоборот, сходит с него.

– Тебе-то больше всех интересно, - выступила Юлька, хмыкая, - конечно, тебе-то не дали этого узнать.

– А ты замолчи, шавка верная, - оскалилась Олеся. – Скоро не только наша группа будет знать, но и весь преподавательский состав.

Я молчала. Я была в шоке, и не понимала, что делать. Хотя я же предполагала такой вариант развития, но предполагать и оказаться в нем – разные вещи.

Хотелось развернуться и уйти. Но каким-то внутренним чутьем я понимала, что этого делать нельзя. Нельзя показывать слабость.

– Что молчишь? – подошла ближе сокурсница.

– У меня нет желания разговаривать с тобой, - произнесла я, надеясь, что мой голос не слишком дрожит.

Все же не зря мы на юридическом учимся, у всех уже четко сформировалась мысль, что не стоит болтать о чем-либо лишний раз.