Личный призрак
Шрифт:
Ханар ухмыльнулся, вспомнив заискивающие выражение лиц, которые пытались состроить «рыцари», извиняясь под конец, уже вполне искренне, и обещая больше не возвращаться. А уж как эта братия улепетывала из замка, сверкая не только пятками, но и прочими частями тела, вдруг оказавшись без штанов, за приделами внешних стен… Маг тогда надолго отвадил любопытных, да и повеселился на славу. Потом, правда, пришло гневное письмо от светлых магов из Совета.
Заклятие поиска мягко ткнулось в ладонь, выдергивая из воспоминаний, и растаяло, ясно давая понять, что опасности нет — посторонние
«Апчхи!» и эхом вдаль по пустующим помещениям «и-чи-и».
Ханар, прошептал формулу маскировки «Слепое пятно», заплел на пальцах «Легкий мороз», заклятье парализующее, но не наносящее большого вреда, и затаился.
Ни шагов, ни шороха, лишь чихи раздаются все ближе и ближе.
«Три…, - считал маг про себя, — два… один!»
И резко взмахнул рукой, стряхивая заклятье. Серебристая змейка соскользнула с пальцев, быстро разрастаясь в плотную сеть, бросилась на жертву, и, промахнувшись, врезалась в стену, разукрасив узорами инея черные шлифованные камни.
Маг перезарядил заклятье, чуть усилив, и вплетая в него защиту от отражения, одновременно разжигая свет, что бы вернее прицелиться. Магические огоньки засветились тускло, кое-где через два, а где-то и вовсе через три, слишком давно в этой части замка не обновлялась хозяйственная магия.
Но даже так рассмотреть удалось главное — нарушитель оказался… девушкой. От удивления маг потерял концентрацию, упустил нить заклятья, и то с тихим шипением, рассеялось в воздухе. Настолько «не прикрытую правду» при столь ярком свете Ханару видеть еще не доводилось.
Весь наряд незнакомки составляло белое платье, если можно это безобразие назвать платьем. Белая легкая струящаяся ткань сверху удерживалась тонкими веревочками, а снизу едва доходила до середины бедра, открывая вид на ноги, которые длились, длились… Маг даже слегка перегнулся через перила, желая удостовериться, что они не бесконечны и завершаются маленькими босыми ступнями.
— Нравлюсь? — ехидно поинтересовалось практически нагое недоразумение, сверкая карими глазами.
Маг нервно дернул головой, одновременно пытаясь сглотнуть.
— Скажи спасибо, что у меня сейчас зима и я тепло оделась! А вот летом… — девушка широко улыбнулась.
— С-спасибо, — сдавленно просипел маг, одновременно пытаясь понять, при чем тут зима, и приказывая себе, летний вариант наряда девушки даже не представлять.
— Хорошо хоть тебя встретила, — продолжало говорить странное создание. — А то брожу, брожу… Думала, вдруг замок не обитаемый… Апчхи… А ты ничего так, симпатичный. Повезло мне в этот раз… А-а-а-апчхи… Блин, аллергия у меня на междумирье что ли?… Апчхи…
Странная девушка продолжала сыпать словами, словно зернами из прохудившегося мешка. Маг пытался уловить в них хоть какой-то смысл, но тот юркой ящеркой ускользал, даже хвоста из догадок не оставив. А девушка, не переставая говорить, уже с любопытством рассматривала след заклятия, которое начинало истаивать, поднимаясь лёгким дымком, даже ковырнула его пальцем, чем вогнала мага в состояние глубокого шока.
Что-то еще, помимо странной одежды и совершенно сумасшедшего поведения нервировало в девушке. Ханар смотрел, смотрел, а поняв, что не так, сразу успокоился: нет и быть не может у людей такого цвета волос. Даже в тусклом магическом свете они отливали синевой с вкраплениями ярко фиолетовых прядей. А их длина вообще что-то запредельное, пьяный бред свихнувшегося цирюльника. Спереди неровные пряди опускались до плеч, а сзади едва прикрывали затылок.
Как же так, он — опытный маг, и не смог с первого взгляда распознать фантома. Если кто-нибудь узнает, не отмыться ему от такого позора до конца жизни. Вот только что это неудачная шутка или откровенная провокация? И кто сотворил? Ниир скорей всего, хотя и для него столь неприкрытая откровенность или откровенная неприкрытость явный перебор.
Девчонка ещё что-то говорила, вроде спрашивала, как к нему попасть, но маг уже потерял интерес к порождению чужой магии. Пару мгновений он размышлял развеять надоедливую тараторку или сама к утру раствориться, и решил силы не тратить.
Весь настрой поработать в лаборатории испарился, так что, погасив магические светильники, Ханар побрел в сторону кабинета, по совместительству — спальню.
Раскаленная туша солнца, выбрасывая щупальца лучей, карабкалась из-за зубчатой стены гор, цепляясь за облака, стремясь к вершине неба, но уставший чародей этого уже не видел. Он спал, забыв раздеться, укрывшись вместо одеяла согревающей накидкой.
***
Утро, привычно началось после обеда. Ханар полусонный сполз с кровати, и практически на ощупь побрел умываться.
— Добрый день, — жизнерадостно пожелали ему.
— Добрый, — пробубнил маг, по инерции сделав ещё пару шагов, и резко обернулся, сонливость сдуло встречным ветром и унесло в неизвестном направлении.
В его любимом, удобном, рабочем кресле, сидела вчерашняя девица, поджав под себя босые ноги, и не смотря на ясный день за окном, никуда исчезать не собиралась. Мало того похоже до его, Ханара, пробуждения, она читала древний фолиант, один из тех, что были в беспорядке разбросаны по рабочему столу, и сейчас придерживала пальчиком страницу, что бы не потерять место, где остановилась. Маг застыл в немом изумлении, и даже незаметно, как ему думалось, ущипнул себя за ногу.
— А вот если бы вчера от меня не сбежал, уже бы был в курсе и так странно не пялился, — жизнерадостно проговорила девушка и отложила в сторону книгу. — Я между прочим, пол ночи по твоему замковому лабиринту шарилась, если бы боль чувствовала, точно все ноги бы в кровь стерла.
Ледяной комок, в который от удивления превратились нервы, вдруг взорвался неудержимым гневом, да как это порождение чужой магии смеет, сидеть в его кресле, да еще так нагло разговаривать. Пора положить конец чьей-то неудачной, затянувшейся шутке.