Лицом к лицу с Америкой

Грибачев Николай Матвеевич

В заключение беседы организатор этой встречи — издатель газеты «Джорнэл оф коммерс» Э. Риддер поставил довольно хитроумный вопрос:

— Г-н Председатель, Вы видели американский народ, Вы согласились с тем, что он является миролюбивым народом. Придерживались ли Вы этих взглядов и раньше, и верите ли Вы, что так же миролюбиво настроено американское правительство?

Никита Сергеевич внимательно поглядел на Риддера и заговорил спокойным тоном, не спеша, как бы размышляя вслух:

— Поездка по США моих убеждений не изменила. Я и раньше считал американский народ миролюбивым народом. Что касается оценки действий американского правительства, то это зависит от конкретных условий.

Надо

судить не по словам, а по делам. Мы внесли вопрос о разоружении. Но если вы будете лишь говорить, что вы за мир, и вместе с тем иметь военные базы вокруг СССР, то тогда мы также вынуждены будем иметь ракетные базы против вас. Мы внесли предложение о мирном договоре с Германией. Если вы его подпишете, значит вы хотите мира, если нет, значит вы держите курс на обострение отношений. Мы хотим жить в мире и хотим торговать с вами. Торговля является лакмусовой бумагой: она показывает состояние отношений между государствами… Вы не хотите с нами торговать. Но почему? Это заставляет нас задуматься и насторожиться. Видимо, вы замышляете что-то плохое. Не могу же я сказать нашему народу, что вы за мир, но не хотите торговать даже паршивой селедкой. Если бы я так поступил, то советские люди сказали бы мне, что я простак и что, видимо, надо иметь другого премьера. Но я не скажу так советскому народу.

Никита Сергеевич на мгновение задумался и с чувством сказал:

— Не хотите торговать с нами — не надо, но снимите дискриминацию. До тех пор, пока останется дискриминация, останется и заноза в нашем сердце. Если же мы найдем общий язык по вопросам разоружения, будем иметь мирный договор с двумя германскими государствами — значит мы будем видеть, что вы хотите жить в мире. Если нет — значит вы хотите войны. Все состоит из конкретных действий. Если вы думаете, господа, что наша экономика не выдержит гонки вооружений, которую вы нам навязываете, вы глубоко ошибаетесь. Мы предусмотрели в наших планах развитие мирной экономики и производство необходимого вооружения для защиты интересов Советского Союза. Мы хотим мира, но защищать себя от любой агрессии готовы.

Н. С. Хрущев закончил, поднимаясь из-за стола:

— Вот что я хотел сказать вам, господа, в ответ на поставленные вами вопросы. Благодарю вас за внимание.

Э. Риддер поблагодарил гостя за откровенную и полезную беседу. Прощаясь с Н. С. Хрущевым, все любезно улыбались и желали ему успехов в борьбе за улучшение отношений между Советским Союзом и Соединенными Штатами. Им было над чем подумать в тот вечер, предшествовавший встрече глав двух правительств в Кэмп-Дэвиде.

Можно было бы поставить на этом точку, не возвращаться к теме о беседе Н. С. Хрущева с представителями деловых и торговых кругов в отеле «Шератон», тем более что запись этой беседы была опубликована еще 27 сентября и широко известна как в Советском Союзе, так и в Соединенных Штатах. Но вот в газете «Джорнэл оф коммерс», которую издает г-н Риддер, тот самый Эрик Риддер, который так любезно благодарил главу Советского правительства за откровенную и полезную беседу, несколько позднее появилась более чем странная редакционная статья. Суть ее заключается в том, чтобы вызвать недоверие к записи беседы, а следовательно, скрыть от общественности ряд существенных положений, высказанных Н. С. Хрущевым.

«Не думаем, чтобы русские пытались преднамеренно исказить правду. Тем не менее вряд ли было совпадением, что, судя по русскому отчету, г-н Хрущев все время занимал выигрышные позиции, тогда как американские промышленники слишком часто изображались как объекты остроумных реплик Председателя».

Но ведь было именно так, господа, и американским промышленникам можно лишь посочувствовать. Напрасно вы обижаетесь на пресс-группу при Председателе Совета Министров

СССР, которая, как вы пишете, «даже не присутствовала на этом обеде и поэтому вряд ли могла сделать стенографическую запись».

Мы хорошо понимаем, что дело здесь не в записи беседы, а в ее содержании. Некоторым американским промышленникам не понравилось то, что говорил Н. С. Хрущев, как остроумно отвечал он представителям деловых кругов, ставя их частенько в весьма незавидное положение. И вот они нашли «выход» из этого положения — свалить все на пресс-группу, которая, мол, не могла сделать записи этой беседы, так как не присутствовала на обеде.

Да, уважаемые господа промышленники «забыли» пригласить пресс-группу при Председателе Совета Министров СССР на свой обед, но пресс-группа не могла забыть своих прямых обязанностей — ее представители присутствовали на встрече и полностью, с полным сознанием своей ответственности, записали беседу Н. С. Хрущева с представителями деловых и торговых кругов, как они записывали все открытые беседы и выступления главы Советского правительства в Соединенных Штатах Америки.

Десять дней потребовалось редакции газеты «Джорнэл оф коммерс» для того, чтобы сделать свое более чем странное «открытие». Однако «ценность» его от этого не поднялась. Более того, это как раз подтверждает мысль, высказанную Н. С. Хрущевым, что в Америке есть силы, которые действуют «против ослабления напряженности, за сохранение «холодной войны». Закрывать глаза на это значило бы проявить слабость в борьбе против этих злых сил, злых духов. Нет, их надо обнажить, их надо показать, их надо публично высечь, их надо поджарить, как чертей, на сковородке».

И самой горячей сковородкой является правда, та самая большая и неотвратимая правда, которая звучала во всех выступлениях Н. С. Хрущева в Америке, которая была в его ответах на обеде у издателя «Джорнэл оф коммерс».

Правда, как известно, не перестает быть правдой только оттого, что она кому-то не нравится. Недаром в русской пословице сказано: «Правда глаза колет».

В «Лагере Давида»

В Кэмп-Дэвид, что означает по-русски «Лагерь Давида», Н. С. Хрущев и Д. Эйзенхауэр отправились во второй половине дня 25 сентября.

Они встретились на зеленой лужайке у Белого дома, где уже стрекотал восьмиместный вертолет «С-58». Одетый по-дорожному, в спортивном светло-коричневом костюме и кепи, Президент тепло приветствовал своего гостя. Они поднялись на борт вертолета, и эта небольшая, похожая на стрекозу машина легко оторвалась от земли. Она пошла вертикально вверх и сразу же боком-боком начала уходить в сторону, ложась на курс к Аппалачским горам, возвышающимся на границе штатов Мэриленд и Пенсильвания.

За широкими окнами вертолета от горизонта до горизонта расстилались поля и рощи, чуть тронутые первым дыханием поздней американской осени. Там и сям деревья уже запылали красным цветом, а редкие здесь и особенно милые сердцу русского человека в дальней стороне березы оделись в золотой наряд.

Вначале внизу виднелись белые строения ферм, потом рощи пошли все гуще, и вот уже вертолет висит над почти безлюдными лесистыми холмами. Лишь кое-где в лесу просвечивают кровли вилл — их хозяева спасаются здесь летом от удушающей вашингтонской мокрой жары.

Прошло еще несколько минут. Вертолет опускается на небольшую лужайку. Вначале кажется, что вокруг одни ветвистые деревья и ничего больше. Но в глубь леса ведет узкая асфальтовая дорожка, она разветвляется, и дальше видны какие-то старые замшелые бараки. Когда к ним присмотришься внимательно, видишь, что это нарочитая деталь отделки, маскирующей комфортабельные виллы. Да и лес здесь, в сущности, уже не лес, а поддерживаемый в прекрасном состоянии парк.