Лицом к лицу
Шрифт:
Закончив минуту правды, перевожу взгляд на парня, который слабо улыбается. Его вечно недооценивают, хотя, кажется, что весь мир находится прямо у него под ногами.
— За это стоит выпить, — объявляет Гарри, и все поднимаются. — За Хейла!
— За Хейла, — произношу я, вновь посмотрев на парня, который тянет бокал в мою сторону.
После ужина мы отправились прямиком в библиотеку, где вот-вот должен начаться аукцион. Это первый аукцион в моей жизни, поэтому понятия не имею, как себя вести. Наблюдать за людьми, которые хотят приобрести книгу, при этом имея соперников,
Поднимаясь по лестнице, где буквально вчера мы с Хейлом выясняли отношения, вижу множество людей в красном и черном «обличии». Все выглядит дорого и престижно. Множество фотографов фотографирует интересных людей, и берут у них интервью. На этот аукцион можно попасть только по приглашению, поэтому встретить кого-то знакомого здесь маловероятно.
Взрослые разошлись по людям, а мы остались стоять возле фуршета. Классическая музыка расслабляет и напоминает, что мы находимся на лучшем мероприятии этого города. Хейл принимает у официанта бокал шампанского, моментально поднимая его у себя перед лицом, словно произносит тост. Надеюсь, что он не напьется раньше времени, и мне не придется тащить его на руках домой.
— Пошли, потанцуем, — протягивая руку Дэйне, говорит он, и та с улыбкой принимает руку парня. От этих милостей начинаю улыбаться.
— Снова здравствуй, — улыбается Гарри и протягивает мне бокал, который мгновенно принимаю. — Как понял, ты тоже учишься на психолога в одном колледже с Хейлом. Почему именно психолог?
— Отец помог привить любовь к помощи людям. Даже самый человек нуждается в помощи, а психология помогает найти правильный подход.
— Кажется, Хейл прямо сейчас испытывает счастье.
С улыбкой нахмурив брови, пытаюсь понять, о чем именно говорит Гарри, однако когда перевожу взгляд на танцующих друзей, понимаю, о чем идет речь. Хейл и Дэйна целуются. Улыбка исчезает… от тоски по Редмонду. Черт, не могу оторвать взгляд, пока Гарри не тянет мою руку в сторону танцующих людей. Плавно двигаясь под музыку, начинаю остывать. Парень очень хорошо танцует, возможно, занимался танцами.
— Меняемся! — слышится голос Хейла, и Гарри кружит меня, передав младшему брату.
— Что ты делаешь? — с недоумением спрашиваю я и кладу ладонь на плечо парня. — Как же Дэйна?
— Это всего лишь танец, Ровена, — равнодушно сообщает он, и мы начинаем двигаться. — Хочу поблагодарить тебя за те слова на ужине.
— Мы же друзья.
Наклонив меня, парень смотрит прямо в глаза, и по коже начинают бежать мурашки. Нельзя мне так реагировать на него, но почему-то возникает сложность.
— Друзья? — проговаривает он, и мы снова двигаемся. — Конечно друзья, Ровена.
Я совсем не понимаю, что происходит. Он говорит загадками, которые вызывают еще большее непонимание. Холодная рука крепко сжимает мою ладонь, от чего нет времени задуматься.
Слышится голос мистера Осборна, который приглашает всех занять места в зале. Отстранившись от парня, поправляю платье и беру его под руку.
— Хочу
Раздаются аплодисменты.
Теперь я знаю, как именно проходят аукционы. Женщина сорока лет приобрела первое издание словаря Даля за триста девять тысяч долларов. Никто не хочет уступать до последнего, но конец все равно наступает. Сидя на одном месте около трех часов, начинаю скучать, но завершение вечера наступает быстро.
Водитель сначала отвез домой миссис Диксон, которая приобрела уничтоженное издание «120 дней Содома», а затем уже и Дэйну, которую Хейл пошел провожать до дверей. Посмотрев в окно, наблюдаю за тем, как парень нежно берет руку Дэйны и начинает мило улыбаться. Внутри возникает чувство пустоты, которое сложно описать одной эмоцией. Когда они начинают целоваться, отворачиваюсь, затаив дыхание.
Оставшуюся дорогу пришлось ехать в тишине. Я просто не знаю о чем говорить, пока не вспоминаю об издании, про которое говорил мистер Осборн.
— Почему твой отец хочет, чтобы ты пошел в издательство?
— Не стоит задавать такие вопросы, Ровена.
В очередной раз поникаю. Обидно, что я не в курсе многого.
— А… Дэйна знает? — чуть слышно спрашиваю я.
— Что не так?.. Какая-то ты подавленная.
— Значит, знает.
Водитель с тревогой поглядывает на нас, пока во мне появляется злость. Почему он считает меня другом, если не может сказать о том, что обсуждалось перед всей семьей?..
Когда мы подъехали к домам, быстро выхожу из машины и обхожу Хейла стороной, не сказав ни слова.
— Да в чем проблема?! — кричит он, стоя на месте. — У тебя месячные?
Остановившись, поворачиваюсь к парню, чтобы тот увидел мою улыбку и направляюсь к дому Редмонда. Открыв дверь, поворачиваю и говорю:
— Поговорим, когда я удовлетворюсь.
Как только захожу в спальню, вижу парня с книгой в руках.
— Редмонд, снимай трусы!
— Серьезно? — усмехается он и разводит руки в стороны.
— Нет конечно, — вздыхаю я и присаживаюсь на кровать. — В последнее время все идет как-то странно.
— О чем ты, Рови?
С каждой ссорой или ситуацией, которая меня не устраивает, хочется предъявить о споре. Я не беру его как основу всех взаимоотношений между нами с парнями, а это и пугает. Время идет вперед, и привычка, находиться рядом, увеличивается. Именно поэтому мне не хотелось участвовать в плане Дэйны; я влюбляюсь в каждого из парней по-своему. Хейл часто раздражает, но он стал и становится ближе. Редмонду достаточно посмотреть в глаза, чтобы заставить меня сделать все, что угодно. Скрывать истинные чувства порой не получается даже прикрываясь безразличием и безэмоциональностью.