Лицом к лицу

nadyajet

— Аукцион не оправдал твоих ожиданий?

— Почему ты не поехал? — с интересом спрашиваю, заволакивая ноги на кровать. — Наверняка работать закончил раньше, чем все началось.

— Истинная причина не касается работы, — проговаривает Редмонд, бегая глазами по тексту. — Что мне делать среди людей, которым некуда девать деньги?

— Благотворительность! Тебе же не нужно вкладываться, если нет желания приобрести.

— Не интересно.

Вечное «не интересно». Даже тогда, когда я права, он говорит свое любимое «не интересно». Никак не могу понять, почему

Редмонд так холодно относится к мероприятиям и людям, которые их посещают. Если я позвала его за компанию, ссоры с Хейлом не было бы, а какой итог сейчас?.. Я уже забыла причину спора, как только посмотрела в глаза Редмонду.

Вздохнув, поднимаюсь с места, поправляя платье. Хочется скорее переодеться и лечь спать, чтобы завтра не проспать до обеда.

Как только собираюсь развернуться, парень спрашивает:

— Ты ничего не заметила в колледже?

Интерес мгновенно совершает удар по голове, и губы приоткрываются, но не для того, чтобы что-то сказать, а дабы получить быстрый ответ. Редмонд не смотрит в ответ, пока не осознает, что я молчу. Поднявшись с кровати, он аккуратно кидает книгу на матрас и делает шаг в мою сторону.

Его глаза отвлекают от всякой сути, когда перемещаются на мои губы. Прекрасная привычка. Мне нравится. Каждый раз, когда он смотрит на них, я хочу накинуться на парня и продать душу дьяволу, которому поклоняется Одри.

— Что именно? — наконец-то спрашиваю я, словно ребенку собираются поведать секрет.

— Изменения. Возможно, в студентах.

— Нет.

Улыбнувшись, Редмонд скользит ладонью по бедру, и снова реакция дает о себе знать; дыхание учащается, а глаза прикрываются. Смотрю в серые глаза, пока парень ухмыляется, радуясь на такую реакцию и расклад.

— Так, — сквозь силу продолжаю я, — что ты имеешь виду?

— Хочу, чтобы ты сама заметила.

Заметила?! Как заметить то, о чем я понятия не имею?.. Это же глупо, а интерес уже присутствует и нарастает с каждым вдохом запаха одеколона парня.

— Не играй со мной, Редмонд Одри.

Улыбка медленно исчезает с его лица, а глаза становятся грустными, словно пытаются вызвать жалость. Касаясь ладонью моей щеки, он нагибается и целует меня с нежностью, которая наводит сомнения. Отстранившись, парень смотрит в глаза, а наши лбы соприкасаются.

— Я отказался играть, Рови, — говорит он, обжигая своим дыханием мои губы. — Хватит.

— Играть во что?

Прямо сейчас.

Он должен сказать об этом прямо сейчас, чтобы все изменилось. Стоит только представить, что сейчас я услышу правду от самого парня, на душе становится легче.

— Ровена Гордон, — торжественно произносит Редмонд, — я недостоин тебя. Ты… ты не должна даже стоять рядом, смотреть такими красивыми глазами на человека, у которого по природе своей ничего нет.

— Что за ерунду ты несешь?

— Это не ерунда, — спокойно отвечает он и отходит на шаг назад. — Я ничего не испытываю к тебе, Рови. Ты еще маленькая и глупая девочка, на которую мы с Хейлом поспорили.

Даже зная о правде, слышать ее из уст человека больно. Возможно, это из-за того, что Редмонд

назвал меня глупой, а возможно, из-за того, что я ожидала услышать нечто другое.

— Я знаю об этом, — сквозь обиду произношу я. — Но ложь в твоих словах уловима на раз-два. Человек, который ничего не чувствует к другому человеку, не говорит о красоте его глаз.

Видимо, он забыл об этом, раз опустил взгляд.

— Все это время ты знала, но все равно поддалась?.. Зачем?

— Не знаю, — спокойно отвечаю я и смотрю в сторону. Понятия не имею, что делать дальше и как поступить в подобной ситуации. Я действительно не знаю, зачем подчинилась власти этих двух парней, а сейчас нахожусь здесь, словно навязываюсь.

— Перед тобой есть выбор, Редмонд. Ты можешь сделать все, что посчитаешь нужным, только вот есть загвоздка…

— У меня ничего нет, — перебивает парень. — Легче избавить тебя и себя от мыслей, чем пытать… Слушай, — вздыхает он, — ты должна найти себе кого-то вроде Осборна. Человека, который сможет показать тебе мир и любовь, которую я дать не в силах.

Любовь? Мы заговорили о любви. Неужели Редмонд все же испытывает ко мне что-то больше, чем, возможно, симпатия?..

Сделав шаг вперед, невольно наблюдаю, как он делает шаг назад.

— Сейчас именно ты ведешь себя как ребенок, Одри! Чего ты боишься? Показать истинное лицо?

— Ты бы не хотела увидеть мое истинное лицо, Ровена, — со злостью сообщает Редмонд, и его глаза постепенно наливаются кровью.

— Хочу!

Опустив голову, он делает глубокий вдох, будто пытается избавиться от моего голоса, словно тот звучит прямо в сознании парня. Подняв взгляд, Редмонд резко подхватывает меня на руки и со всей жадностью впивается в губы. В этот момент желание начинает подчиняться действиям парня, и я трусь об его пресс пахом, показывая свою жадность. Треск платья никак не может повлиять на это дикое желание — ощущать Редмонда каждой клеточкой тела.

Кинув меня на кровать, парень выключает свет, доверяя лунному лучу, который помогает мне разглядеть загорелую кожу и изгибы шикарного тела. Хочется попросить, чтобы Редмонд вообще прекратил носить верхнюю одежду. Неожиданно парень вытягивает ремень из джинс и залезает на кровать, двигая колени как при шаге. Хлопок заставляет испугаться от неожиданности, а затем кисти моих рук туго связываются аксессуаром. Грубо Редмонд помещает их у меня над головой и привязывает к одной из балок спинки. Часто дышу и закусываю губу.

— Я покажу тебе, — говорит он, расстегивая ширинку джинс. — Только не говори, что я тебе не предупреждал.

Мне нравится, что он злится. Так его сила и власть ощущается за несколько миль. Надеюсь, что Хейла не сдует.

— Это просто секс, Одри, — сообщаю я, но парень застывает. Хорошо, что я вижу его выражение лица, правда, прочесть определенную эмоцию сложно (это либо шок, либо разочарование, возможно, все вместе).

Я не считаю это просто сексом, а сказать о любви не решаюсь. Пусть думает, что я одна из тех девчонок, сознанием которой он овладел, чем видит во мне маленького ребенка.