Лифчики и метлы
Шрифт:
— Мам, — буркнула я, качая головой, — разве справедливо взваливать на двенадцатилетнюю девчонку ответственность за судьбу мира?
Моя сестра спокойно улыбнулась:
— Я понимаю, что хочет сказать мама. Если я буду использовать магию, то смогу помогать людям. Например, когда хулиган будет бить маленького мальчика, я смогу внушить ему, как он бы чувствовал себя на месте этого мальчика. И может быть, тогда он станет лучше.
Я осторожно глянула на Мири. Да она и без магии справится. Девчонка, которая делает все домашние задания в тот же день, когда
— Слушай, Мири, неужели это тебя совсем не радует? У тебя ведь есть магические способности.
Она пожала своими маленькими плечиками:
— Конечно, я рада. Но я всегда подозревала, что во мне есть что-то особенное. Например, мне всегда подчинялся Тайгер, и никто никогда не мог найти меня, когда мы играли в прятки.
Тайгер всегда слушался Мири. Она говорила:
— Тайгер, мне холодно, ты не принесешь мне кофту? — И он притаскивал ей в зубах шерстяную кофту. А меня он не слушался никогда. Я могла кричать «Тайгер, Тайгер» хоть сотню лет, а кот бы даже глазом не повел. Он укладывался спать на моих тестах по биологии, и ему было совершенно все равно, что тест у меня завтра. Он не сдвигался ни на миллиметр, никогда, несмотря на мои отчаянные попытки его скинуть. Я думала, меня просто не любят кошки. Я не понимала, что Мири действительно может общаться с ним.
И ее действительно ни разу не находили во время игры в прятки. Я закрывала глаза, считала до двадцати, а затем искала во всех обычных местах: под кроватью, в шкафу за одеждой, за диваном. Мири нигде не было. Даже папа не мог найти ее. И мои друзья не могли. И пожарный Дейв тоже. (Хотя, по-моему, мама звала его только для того, чтобы построить ему глазки.)
— Где ты пряталась?
— В ванне. Но я внушалатебе, чтобы ты там не искала, и ты не искала. Видишь? Я всегда подозревала, что я необыкновенная. А теперь я знаю это точно. И, как бы то ни было, у меня есть время свыкнуться с этим. Мы с мамой проговорили об этом всю прошлую ночь и весь день.
— Так вы знали об этом со вчерашнего дня? А почему мне никто ничего не сказал? — Я слышала, что они о чем-то говорят, но думала, о мире во всем мире и тому подобном, а не о чем-то важном.
Мама обняла Мири:
— Я хотела увидеть ее реакцию. Очень важно, чтобы она не пользовалась магией до конца тренировок.
Она говорила, что на это уйдет по меньшей мере год! Прочитав мои мысли (правда прочитав мои мысли? Ладно, я схожу с ума), мама очень серьезно посмотрела на меня:
— Я не хочу, чтобы вы кому-нибудь еще говорили о ее способностях.
— Но… она наколдовала мне новые ботинки, — произнесла я слабым голосом.
— Я сделала это, когда ты позвонила спросить, можно ли тебе пойти в пиццерию, и тогда я еще не знала правил, — ответила Мири. — Я не была уверена, что у меня получится. Мама сказала, ты так обрадовалась приглашению на эту вечеринку, и я решила, что у тебя должно быть, чем похвастать.
Теперь я поняла, почему не замечала их целый день. Они появились на ногах после урока французского.
— Мири не сказала мне, что сделала, — объяснила мама. — Поэтому, когда ты позвонила поблагодарить меня, я не могла позволить тебе разгуливать по городу в магических ботинках. А если бы они исчезли в пиццерии или по пути домой? Сейчас ведь очень холодно. — Затем она покачала головой, глядя на Мири. — Я знала, что нам надо поговорить.
Мири подняла ботинки и стала их рассматривать.
— Похоже, все в порядке.
— И все же, — сказала мама в сотый раз, — больше никакой магии, пока не закончатся тренировки.
Она могла сказать это и миллиард раз. Не буду я ждать триста шестьдесят пять дней, пока Мири сдаст магический экзамен! Похоже, мне стоит поговорить с сестренкой наедине. У меня забурчало в животе.
— А слабо наколдовать кексы из пекарни «Магнолия»? Они у них восхитительные.
— Никакой пекарни «Магнолия», — сердито сказала мама.
— Но у них нет доставки!
Мири качала головой, не веря своим ушам.
Я прикрыла глаза. Если она сейчас попытается внушитьмне, что я должна убрать комнаты, это будет совсем нечестно. Я старше и всегда буду старше.
Мама и Мири одновременно вздохнули.
— Слава богу, что силы есть только у Мири, — устало произнесла мама.
Сейчас три часа утра, и мне не спится. Я ворочаюсь на подушке, тщетно пытаясь найти прохладный кусочек, но она вся уже стала горячей, как кресло, на котором только что сидели.
Я приподнялась на локтях и уставилась на треугольную лампу на ночном столике.
Лампа… включись!
Ничего.
Лампа… включись! Я пошевелила вокруг нее пальцами.
Дурацкая лампа.
Я знаю, что слова «колдовские способности» звучат по-идиотски, и не стану винить тех, кто мне не поверит. Если бы это не происходило в моей чокнутой семейке, я и сама бы ни за что не поверила.
Но… это происходит в моей семье. И чем больше я об этом думаю, тем больше волнуюсь. С помощью Мири я смогу встречаться с кинозвездами. У меня в комнате будет джакузи. У меня будет парень, она будет убирать мою комнату с помощью магии. (Кому нужны роботы?) Наколдует мне новый гардероб. Возможности бесконечны. Бесконечны!
Я не могу ждать целый год, мам. Если я позволяла Мири четыре раза смотреть со мной «Бунтовщика без причины» во времена моего увлечения пятидесятыми и Джеймсом Дином, то вполне могу убедить ее потратить на меня парочку заклинаний. С чего же начать?
Хм.
Разве плохо быть ведьмой? Их целуют принцы, они выигрывают в лотерею, ничего удивительнее со мной случиться не могло.
Ах! Я снова легла и накрылась одеялом с головой. И тут я впервые осознала неприятную истину.
Это не со мной не могло случиться ничего удивительнее. Ничего удивительнее не могло случиться с… Мири.