Лифт в преисподнюю
Шрифт:
У Саши не получилось.
Но кто-то. Тот, кто находился за дверью.
Смог разглядеть все прекрасно.
И Саша услышал слабый хрип. Незнакомое сдавленное рычание. Признаки живого. Вернее, неживого.
В дверь начали скрестись.
Паниковать, бежать сломя голову! Спотыкаться! Падать! Повредить ногу обо что-то? Хромая бежать до подъезда?
Ничего не принести домой? Умирать?
Нет.
Внутренняя борьба (относительно того, как поступить) у Саши закончилась быстро. «Развернув» в своей голове несколько полотен будущего, он выбрал то, что сулило ему большую выгоду.
За этот, как ему казалось, длинный день он научился чуточку быстрее принимать правильные решения. Три месяца страха и сплошных поисков вариантов наконец-то приносили свои плоды.
Было страшно. Колени подгибались, стало подташнивать. Сердце снова заколотилось, как у какого-нибудь знаменитого бегуна. Негра.
Но Саша начал двигаться. Он схватил пакеты с продуктами и оттащил к входной двери. Аккуратно приоткрыл ее. Выглянул.
Моросил дождь, солнце спряталось. Чернота скапливалась там, где раньше виделись просто тени.
Поблизости ни души, ни мертвоходящего тела. Саша, стараясь не производить шума, выставил пакеты за порог.
Вернулся.
Взял кирпич и снова быстро вышел. Положил его возле двери. Так, чтобы если кто-то попытался ее открыть, то сдвинул бы кирпич.
Саша просунул руки сквозь ручки пакетов с припасами и повесил их на плечи. Потом согнувшись, взял в руки баклажки с водой. Выпрямился. Еле-еле. Говорят, своя ноша не тянет. Но она тянет. Реально прижимает к земле. Неудобные пластмассовые ручки впились в наполовину разжавшиеся пальцы. Колени подогнулись. Саша мог идти только медленно и сильно пошатываясь. Приходилось напрягаться, чтобы не выпустить воду из рук. Особенно, когда он спускался по ступенькам крыльца.
Ладони моментально вспотели. Да и сам он весь тоже покрылся испариной. Шаг за шагом Саша петляя приближался к двери подъезда.
Кушай, зайка
Саша случайно ударил бутылем по бамперу покрытой грязью иномарки. Седан. Колеса спущены. Сигнализация не сработала, видимо, аккумулятор сел. Но адреналин от испуга, что звук кто-то услышит, уже распространялся по крови.
Снова оглянулся. Никого. Ничего.
Это хорошо. Вперед!
Вот и подъезд. Собачка лежала на своем месте.
Онемевшие пальцы без его ведома внезапно разжались. Но он успел присесть, и бутылки мягко опустились на землю. То есть прямо в грязь.
Захотелось пить. И есть. Много чего хотелось, но желание поскорее убраться с улицы все же преобладало.
Закрываем один глаз, чтобы потом лучше ориентироваться в темноте. Три глубоких вдоха. Пальцы с болью сжались. Ноги разогнулись. Дверь мыском ноги вправо. Вперед!
Ступеньку за ступенькой он нес свой драгоценный груз к квартире. Снова и снова заставлял себя переставлять ноги, не разжимать пальцы, терпеть боль. Сила воли. Очень полезная штука. Главное – иметь цель.
И вот металлическая, обитая кожзамом дверь возникла перед глазами.
Поставил все на пол. Постучал. Отошел назад и взглянул наверх. Никого.
С другой стороны двери скрипнул пол.
– Открывай! Скорее открывай! – поторопил он жену.
Зашевелилась щеколда в пазу. Скрипнула, противно, как мел по доске. Дверь слегка приоткрылась.
– Да что мне и открывать еще самому! – почти закричал Саша. – У меня руки все… открывай!
Дверь моментально распахнулась. И он увидел замотанную в давно не стиранный плед женщину. В такой же несвежей одежде. Посмотрев испуганными глазами на Сашу и увидев его ношу, она быстро отпрянула в сторону.
Дорога освободилась. Пальцы сжались. Ноги разогнулись. Вперед. Рывок, который называется последним!
Проходя мимо жены, Саша начал улыбаться. Но когда уже ставил продукты в прихожей, улыбка исчезла с его лица. Выполнив первую часть плана, он вспомнил про вторую. Вытряхнув пакеты с едой прямо на пол, он метнулся на кухню и взял еще один нож.
Сын сидел в зале на диване и вопросительно смотрел на него. Ничего не говорил. Приучили молчать.
Вернувшись в прихожую, он сказал:
– В магазине еще много еды. Воды, думаю, тоже. Но, по-моему, там кто-то есть.
– То есть? – словно, выронила она эти слова и прижалась спиной к стене.
– Ну, то есть там точно кто-то есть.
Глаза жены вопросительно расширились, но она была так слаба, что не смогла заплакать или просто не успела. Саша знал, что нельзя тратить время на разговоры, иначе он струсит и не доведет до конца то, что задумал.
– Некогда объяснять. Сейчас я проверю подъезд. Закрою его чем-нибудь снаружи, – это Саша придумал только что, нужно же было как-то успокоить и отвлечь мысли жены. – Если со мной что-то случится… А со мной ничего не случится, то вы, по крайней мере, будете закрыты. Но все будет нормально. Я уже убил одного.
– Да? О боже! Но как? Где?
– Неважно. Жди.
С этими словами он сжал ее плечо. Заглянул в глаза. Неуверенно улыбнулся. Она ответила ему только страхом в своем взгляде.
Саша прошел через темную прихожую и, глубоко вдохнув, вышел из квартиры.
– Закрой.
***
Когда Саша вышел, Марина почувствовала, будто ее жизнь ушла вместе с ним. Оставаться дома, когда твой муж пошел сражаться с «бывшим», было невыносимо. От страха за него, за себя, за все.
Но с другой стороны, что она могла там сделать?
«Да что угодно! Лишь бы помочь ему победить! Поэтому-то ты и жена! – закричала она про себя. – Ладно, – начала успокаиваться Марина, – он со всем справится. Сказал, что справится, значит так и будет. В конце концов у меня нет причин ему не доверять. Ведь если бы не Саша, то мы все бы уже были мертвы».
Она уже понадеялась, что сегодня Саше больше не понадобится выходить, поэтому его решение снова покинуть дом выбило ее из колеи. Марина начала возвращаться к жизни из своих мучительных размышлений и вдруг поняла, что сидит у закрытой двери, обняв колени руками. Забыла обо всем. Растворилась в мыслях.