Лихорадка
Шрифт:
— Фу! — крикнула Клэр, но собака не собиралась уходить с дороги. Сделав еще несколько шагов навстречу, пес оскалился.
Рыжая псина, улучив момент, схватила кость и потащила свой трофей в лес. Она почти уже перебежала двор, но черная собака вдруг заметила пропажу и снова бросилась драться. Визжа и рыча, животные рыже-черным клубком покатились по двору. Забытая кость валялась возле пикапа Клэр.
Она открыла дверцу и уже собралась было сесть за руль, но вдруг в ее сознании всплыла запечатлевшаяся картинка. Клэр посмотрела на землю, туда, где лежала
Покрытая рыжеватой коркой грязи, она была чуть менее тридцати сантиметров в длину. С одного конца кость была обломана и покрыта зазубринами. Другой остался цел, и по нему определялись анатомические ориентиры.
Это было бедро. И к тому же человеческое.
Начальник полиции Транквиля Линкольн Келли смог догнать свою жену только за шестнадцать километров от города.
Она ехала на ворованном «Шевроле» со скоростью восемьдесят километров в час, виляя из стороны в сторону, а выхлопная труба, которая держалась на честном слове, искрила, попадая в выбоины.
— Обалдеть можно! — сокрушался Флойд Спир, сидевший рядом с Линкольном в патрульной машине. — Дорин сегодня в стельку.
— Я все утро мотался, — сказал Линкольн. — Не успел проследить за ней.
Он включил сирену, надеясь, что Дорин одумается и затормозит. Но она только прибавила газу.
— И что теперь? — осведомился Флойд. — Может, вызвать подкрепление?
Он имел в виду Хэнка Дорра — единственного, кто, кроме них, патрулировал город в то утро.
— Нет, — ответил Линкольн. — Давай попробуем уговорить ее остановиться.
— При скорости сто?
— Врубай мегафон.
Флойд схватил микрофон, и из динамика загремел его голос:
— Эй, Дорин, остановись! Ну же, милая, ведь покалечишь кого-нибудь!
Но «Шевроле» по-прежнему мчался вперед, подпрыгивая и петляя.
— Можно подождать, пока у нее кончится бензин, — предложил Флойд.
— Продолжай говорить с ней.
Флойд снова приник к микрофону.
— Дорин, здесь Линкольн! Пожалуйста, дорогая, остановись! Он хочет извиниться!
— Я хочу — что?
— Остановись, Дорин, и он сам тебе все скажет!
— Что ты несешь, черт возьми? — возмутился Линкольн.
— Женщины всегда ждут от мужчин извинений.
— Но я ничего не сделал!
У «Шевроле» вдруг зажглись стоп-сигналы.
— Видишь? — обрадовался Флойд, когда «Шевроле» затормозил у обочины дороги.
Линкольн припарковался сзади и вышел из патрульной машины.
Дорин сидела, сгорбившись, за рулем, ее рыжие волосы были спутаны и всклокочены, руки тряслись. Линкольн открыл дверцу, протянул руку над коленями жены и вытащил ключ из замка зажигания.
— Дорин, — устало произнес он, — тебе придется проехать с нами в участок.
— Когда ты вернешься домой, Линкольн? — спросила она.
— Поговорим об этом после. Пойдем сядем в машину, дорогая. — Он взял ее за локоть, но она высвободилась и для верности ударила его по руке.
— Я просто хочу знать, когда ты вернешься домой, — повторила она.
— Мы уже все обсудили, и не раз.
— Но мы все еще женаты. Ты мой муж.
— И нет смысла возвращаться к этому разговору. — Он снова взял ее за локоть.
Только он извлек ее из «Шевроле», как Дорин, улучив момент, заехала ему прямо в челюсть. Линкольн слегка пошатнулся, в голове у него зазвенело.
— Эй! — Флойд ловко скрутил ей руки. — Послушай, это уж чересчур!
— Пусти меня! — завопила Дорин. Она вырвалась из рук Флойда и снова бросилась на мужа.
На этот раз Линкольну удалось увернуться от удара, что еще больше взбесило его жену. Она снова замахнулась на мужа, но Линкольну и Флойду наконец удалось скрутить ее.
— Мне очень не хотелось бы так поступать, — сказал Линкольн, — но сегодня ты ведешь себя очень неразумно. — Он защелкнул наручники на ее запястьях.
Дорин плюнула ему в лицо. Линкольн утерся рукавом, после чего терпеливо препроводил жену на заднее сиденье патрульной машины.
— О, черт! — воскликнул Флойд. — Нам же придется заводить на нее дело.
— Знаю. — Линкольн вздохнул и сел за руль.
— Ты не можешь развестись со мной, Линкольн Келли! — крикнула Дорин. — Ты обещал, что будешь любить и оберегать меня!
— Я не знал о твоей тяге к бутылке, — возразил Линкольн, разворачивая машину.
Они неспешно возвращались в город, и всю дорогу Дорин ругалась на чем свет стоит. Всему виной было пьянство; именно оно вынуло пробку из бутылки со злыми духами.
Два года назад Линкольн ушел из дома. Этот брак забрал у него не только десять лет жизни, но и очень много усилий. Он был не из тех, кто пасует перед трудностями, но отчаяние в конце концов сломило его. В свои сорок пять лет он вдруг осознал, что жизнь проходит мимо, унылая и бестолковая. Ему бы очень хотелось остаться с Дорин, вновь проникнуться к ней теми нежными чувствами, которые она вызывала у него в начале их брака, когда была красивая и трезвая, а не пьяная и злобная, как сейчас. Иногда он пытался отыскать в своем сердце хотя бы какой-то след той любви, хотя бы искорку в груде пепла, но ничего не осталось. Пепел остыл. Да и сам он устал.
Линкольн пытался поддержать ее, но Дорин не понимала, что ей необходима помощь. Раз в несколько месяцев, когда ее ярость достигала апогея, Дорин уходила в запой. Заканчивалось это тем, что она «брала напрокат» чей-то автомобиль и устраивала свои знаменитые гонки. Горожане уже знали, что нужно держаться подальше от дороги, когда Дорин Келли садится за руль.
Вернувшись в полицейский участок, Линкольн позволил Флойду самому оформить бумаги и отвести нарушительницу в камеру. Даже сквозь две запертые двери были слышны истошные вопли Дорин, которая требовала адвоката. Он подумал, что наверняка смог бы вызвать кого-нибудь для нее, хотя из местных никто за это дело не возьмется. И даже за пределами Транквиля, например в Бангоре, уже никто не примет ее с распростертыми объятиями. Он уселся за свой стол и принялся листать картотеку в поисках адвоката. Желательно того, к кому он давно не обращался. И кого бы не смутили оскорбления из уст подзащитной.