Лик Девы
Шрифт:
– Поверь мне, на самом деле разное.
– Седовласый заулыбался.
– Я их столько повидал-перепробовал.
– Вы не могли бы выйти?
– вежливо попросила Машка.
– Мне надо подготовиться к следующему выступлению.
– Хорошо. Только запомни: или со мной за баксы, или с Мариком по любви.
– Седовласый ехидно улыбнулся.
– Мы тебя ждем.
– Третьего не дано?
– Не дано, так как претендентов двое, но у тебя есть право выбора, - с этими словами седовласый вышел из каюты.
Машка подождала, пока стихнут его шаги, и, пробежав по коридору, поднялась на палубу. Охранник Степан сидел в шезлонге и потягивал виски
«Помешались, что ли, здесь все на виски?», - подумала она, подходя к нему.
– Ситуация накаляется, - сообщила Маша.
– Требуется твое вмешательство.
– Что случилось?
– лениво потянулся Степан.
– Пока ничего, но предполагается.
– Маша вкратце обрисовала ему ситуацию.
– Он дает тебе двести баксов, а потом еще спрашивает, сколько ты хочешь?
– воскликнул потрясенный Степан.
– Степа, если ты этого не знаешь, то сообщаю, что я не проститутка и за деньги спать с кем угодно не буду, несмотря ни на что. Но это отдельная тема, которую обсудим позже, а пока от тебя требуется выполнение прямых обязанностей - защитить меня.
– Маша, ты мне очень нравишься, но я не самоубийца. У меня двое маленьких детей.
– А как же директорские инструкции?
– Они в том и заключаются, чтобы ничем не обидеть этих уважаемых людей. Они виски мне презентовали.
Машка огляделась. Сквозь густую темень пробивались огоньки на берегу. Далековато будет.
– Вот если бы я был на твоем месте… - начал Степан.
– Жаль, что ты не на моем месте! Дай попробовать виски, - перебила его Машка. Оторопевший охранник протянул ей бутылку. Она глотнула и тут же выплюнула.
– Самогон самогоном, а сами они пьют виски получше. Пока, Степа.
Она легко перелетела через борт яхты и вошла в воду почти без всплеска. Вынырнула и перешла на кроль. Когда отплыла метров на двести, услышала, что яхта разворачивается. Маша перешла на брасс, экономящий силы и делающий пловца менее заметным. Яхта прошла от нее метрах в пятидесяти, там слышались громкие голоса, но ее не заметили, хотя вовсю крутили прожектором, и его луч метался по поверхности воды. Затем яхта вновь прошла мимо и больше не возвращалась, а Машка осталась наедине с морем. Вода была не очень теплая, и, пока совсем не окоченела, Машка вернулась к более энергичному кролю.
Море окружало Машку со всех сторон, и это было не ласковое дневное море, а чуждое, враждебное, полное тайн. Возможно, вода была не такой прохладной, как ей вначале показалось, а просто в нее стал вползать страх. А хуже всего было ощущение скрывающейся под ее ногами морской толщи - десятков, а то и сотен метров глубины.
«Трусиха! Чтобы человеку утонуть, достаточно глубины чуть меньше его роста, поэтому нет никакой разницы, сколько метров до дна, если не можешь достать его ногами, - ободряла себя Машка.
– Главное, что здесь нет акул, так что бояться нечего». Потом вспомнила, что недавно прочитала заметку в газете, как на мужчину, заплывшего далеко в Черное море, напала рыба-пила и нанесла ему серьезные увечья.
«Море негостеприимное - Понт Аксинский», - вспомнила, что так в старину его называли и для этого, видно, были свои причины. Машку охватила паника, ей стало казаться, что она плывет в противоположную от берега сторону. Темнота еще больше сгустилась вокруг нее. Следующее неприятное воспоминание было связано с мощными морскими течениями, которые то и дело меняют направление и, возможно, в этот момент одно из них относит ее далеко в
Сейчас ее мучила неизвестность: правильно ли она выбрала направление к берегу, сколько ей осталась плыть, что скрывается под ногами, в водной бездне. Неизвестность лишала ее сил, заставляла паниковать, а это было самое страшное. Пройдите по бревну невысоко над землей, и вы с улыбочкой, легко выполните это. Но поднимите это бревно на высоту десятка метров, и не каждый смельчак отважится на это. А ведь для этих упражнений в безветренную погоду потребуются приблизительно одинаковые физические усилия, независимо от высоты. Выполнить опасное упражнение может помешать лишь паника, имеющая в своей основе страх.
Маша взяла себя в руки, поплыла брассом, стараясь держать ровный темп. Она не спешила, сберегая силы, изгоняя все мысли из головы. Ветер немного усилился, что отразилось на высоте волн, стало гораздо труднее плыть, но хуже всего было то, что исчезла узкая береговая полоска с огнями. Хорошо, что раньше Маша постаралась определить свое местоположение относительно берега по звездам, а точнее, по Полярной звезде. Теперь она плыла на спине, стараясь выдерживать направление по отношению к звезде, что было нелегко при усилившемся волнении. Несколько раз волнам удалось неожиданно накрыть ее на вдохе, но она была настороже и сразу же выплевывала воду изо рта, не давая ей попасть в дыхательные пути. Борьба с морем отнимала у нее силы, страх и отчаяние усиливались.
«Сколько я плыву? Час, два, три? Время остановилось, а море стало враждебным, волны все выше и агрессивнее», - подумала Машка, чувствуя усталость. Тело бил озноб, предвестник переохлаждения. А при переохлаждении возможна и судорога, а это в открытом море почти верная смерть. Она вновь перешла на брасс, экономя силы, так как потеряла свою путеводительницу - Полярную звезду. Усилием воли она гнала прочь глупые мысли, ведь ожидание хуже самого страшного. Она постаралась представить себе, что она на тренировке, участвует в сверхдальнем заплыве. Не получилось. Самое важное - продержаться на плаву до рассвета. А дальше ЧТО? Сквозь защитный барьер все же проник предательский вопрос, но на него она не стала отвечать. Лишь надеялась на резервы человеческих сил и возможностей, активизирующиеся в экстремальных условиях. Только бы не запаниковать! Маша подумала: «Если выживу, то будет что рассказать о своем экстремальном заплыве», - и тут же ей стало страшно от всплывшей мысли - «если выживу». Вновь она повторяла про себя: «Я сильная! Я сильная! Я сильная!» - и плыла, время от времени меняя стили.
Сколько раз, плавая в море, она не переставала удивляться тому, как легко двигаться в морской воде. Практически не чувствовалась усталость, и казалось, что это может длиться бесконечно. Но вот и пришел момент испытания своей выносливости в море. «Пожалуй, до утра дотяну. Если очень устану, и не смогу плыть, то передохну на спине, лишь бы не схватила судорога. Знать бы - плыву я у берегу или в открытое море?! По моим расчетам я должна быть уже возле берега, но впереди кромешная тьма, нет ни огонька». Внутри у Машки вновь зашевелился страх.