Лик Девы
Шрифт:
– Это упражнение полегче, ты его и сама освоишь, вижу - сообразительная. Спортом, танцами занималась?
– Синхронным плаванием два года.
– Класс! Даю тебе возможность сделать при мне три заскока на «перш» - и бай-бай.
Несмотря на показную спешку, Фира занималась с Машей еще час, и когда у той стало что-то вырисовываться, удовлетворенно отбыла на пляж. Они договорились, что завтра утром встретятся и Фира отведет Машу на новое место жительства. После ухода Фиры Маша почувствовала, что силы покинули ее, а от соприкосновения с металлом горела огнем стертая кожа ног, ладоней. Поэтому, минут через пять Маша надела платье и также отправилась на
– Только принесли, угостили, еще не успел нагреться, - похвастался он, наливая в разовый стаканчик белую жидкость, по виду похожую на тощий кефир. Маша осторожно взяла стаканчик, понюхала, сделала маленький глоток и спросила:
– Это вроде с лошадьми как-то связанно?
– Кобылье молоко, лучшее средство для утоления жажды. Вода, напитки, пиво - сколько ни пьешь, все вместе с потом выходит. А это, - он защелкал пальцами в поисках нужного сравнения, но не нашел, - кумыс! Наслаждение!
«Райское наслаждение!» - с иронией уточнила про себя Маша, но вслух похвалила напиток, хотя его резкий вкус и специфический запах ей не понравились: - Хороший напиток, тонизирует.
– И отставила недопитый стаканчик.
– Во-во, тонизирует!
– обрадовался Рустем и тут же долил в стаканчик кумыса.
– Пей кумыс, он только здоровья прибавляет и улучшает цвет лица!
– и он с удовольствием зачмокал.
Маша послушно взяла стаканчик и слегка смочила губы.
– Рустем, - начала она, - понимаешь, у меня нет таких денег, которые требуются на ремонт автомобиля.
– Увидев, как у того невозможным образом вытянулось луноподобное лицо, быстро добавила: - Но это не беда, скоро мама приедет домой, она в командировке, и вышлет мне необходимую сумму. А пока пусть автомобиль там постоит, как только я деньги получу, встречусь с твоими мастерами, и займемся ремонтом.
– Маша, я тебя уважаю и люблю, поэтому скажу - это не дело.
– Мясистое лицо Рустема лоснилось от пота.
– У меня гаража для твоей машины нет, эту ночь я спал в ней, чтобы ничего не случилось. Я думал, она останется у мастеров, у них есть ремонтный гараж, но там они не станут держать автомашину, которую не ремонтируют. Мне что - снова придется спать в автомобиле, Маша?
– Рустемчик, милый, давай хоть только эту ночь, а до завтра я что-нибудь придумаю.
– Хорошо, Маша. Эту ночь я еще выдержу.
– Рустем вздохнул.
– Что, у тебя и половины суммы нет для ремонта? Я бы с ними переговорил, они бы детали купили, а за работу заплатишь, когда деньги получишь.
– Я подумаю, Рустемчик. Может, так и сделаем. До завтра, я подойду в такое же время.
Она послала татарину воздушный поцелуй и, держа в руке стаканчик с кумысом, направилась к ближайшей урне, а потом - в свое жилище. Когда вошла в комнату, то почувствовала, что очень устала, и прилегла немного отдохнуть. Немного не получилось, когда открыла глаза, за окном было темно. Идти никуда не хотелось, завтра начиналась новая жизнь, пугая неизвестностью. Она достала заветную книжку, наугад раскрыла и прочла:
«Честь стала понятием сомнительным и растяжимым. Никто нынче не может с точностью сказать, что позволительно для порядочной женщины, а что - не очень».
«Она и здесь мне помогла советом, - подумала Маша.
– Я не собираюсь
8-й лунный день. Луна в Весах
День, а точнее, вечер выступления пришел неожиданно быстро, это произошло буквально на следующий день после зачисления Маши на работу в варьете. Утром Маша переехала на новое место жительства, которое по комфорту ничем не отличалось от прежнего, разве что до моря было идти гораздо дальше и соседкой по комнате стала танцовщица Фира (сценический псевдоним Фрида). Себе псевдоним Маша так и не придумала, администратор Василий Иванович сделал это за нее, назвав ее Марго.
– Ну почему Марго?!
– возмутилась Маша.
– Мне кажется, это имя для этого не подходит! Марго - это ведь Маргарита! Кощунственно по отношению к главной героине романа Михаила Булгакова!
– У вас имена начинаются на одну и ту же букву. Потом, поздно его менять - афиши уже напечатаны!
– Логика у Василия Ивановича была железная и непробиваемая.
– Не забудь - вечером выступаешь!
– Как, сегодня вечером?! Ведь договаривались, что я три дня буду учиться у Фиры. Я ведь еще ничего не умею!
– А тут и учиться ничему не надо - фигура у тебя потрясающая! Нос только подкачал. Виляй себе жопой и тряси цицьками.
Тут Маша еле удержалась, чтобы не вкатить оплеуху наглому администратору. Но удержалась - разбитый «опель» контролировал ее эмоции. Молча развернулась и пошла к своей наставнице - Фире. Та, как могла, ее успокоила, пообещав на пляж не идти, а всецело посвятить себя ее подготовке.
– Главное, когда в первый раз выходишь на помост, преодолеть в себе психологический барьер, - учила Фира.
– Не ставь между собой и зрителями незримую стенку - вот это «я», а вот это «они». Наоборот, я и они - это все участники одного шоу. Разница между нами только в том, что они за это платят, а мы получаем деньги.
Маша вспомнила, как в увиденном ею шоу Фира-Фрида ловко раздела парня, подшутила над ним, и улыбнулась. «Возможно, Фира права. Зрители - такие же участники шоу, только они находятся за помостом. Надо этим лишь правильно воспользоваться. Они развлекаются, следя за движениями выступающего, а выступающий развлекается, следя за их реакцией на свое выступление», - успокоила себя Маша.
Чем меньше времени оставалось до вечера, а значит, до предстоящего выступления в ресторане, тем тревожнее становилось у нее на душе. Что может быть хуже ожидания чего-либо, когда мысленно балансируешь, пребываешь в неуверенности - правильно ли ты поступаешь? Больше всего Маша боялась во время выступления быть осмеянной.
На ватных ногах Маша зашла в гримерную, комнату площадью метров двадцать, что было явно недостаточно для количества людей, разместившихся здесь. Гримерная была общая, мужчины и женщины переодевались, не обращая внимания друг на друга, как будто внезапно стали бесполыми. От обилия тел в комнате было жарко, душно и очень шумно от множества разговоров, шуток, претензий по любому поводу. Машин слух выхватывал из общей какофонии обрывки фраз: «Кто слямзил мою губную помаду… Инка, у тебя спина облазит… Марат вчера нажрался, как свинья, поэтому сегодня такой молчаливый… Кто взял мое розовое полотенце - верни, и я все прощу… Мила, ты - дура, тебе пора проявить свой характер перед той сволочью, с которой делишь постель!»