Лик
Шрифт:
— В следующий раз обязательно возьму с собой деньги, — под нос прошептала она себе, поправляя на рюкзаке лямку. До ушей её донесся шум. Голоса. Крики. Музыка. Вечеринка.
Ближайший от неё дом был наполнен светом разноцветных ламп, полураздетыми школьниками или студентами, которые высовывались из окон и во всё горло напевали мотив любимой песни. Входная дверь открылась, и оттуда со свистом вылетела помятая жестяная банка от кока-колы. Следом выкатилась обнимающаяся и так же оравшая на всю улицу компания парней. Девушка тем временем поспешила не привлекать внимание и прибавила шагу. Она вот-вот должна была пересечь границу
— Опа! Клео, ты, что ли?
Девушка замерла, надеясь, что обращаются не к ней. Когда шаги стали приближаться, Пауэлл развернулась на пятках и несколько виновато улыбнулась:
— Эдди! Тайлер! Рада вас видеть, — мягко прозвучал её голос.
Двое парней подходили к знакомой, одинаково улыбаясь. Во второй раз за вечер Клео захотелось поёжиться, хоть ничего и не предвещало беды. До тех пор, пока в нос не ударил кисловатый запах алкоголя.
— А мы-то как рады, милая, — прошелестел тот, что очутился ближе. При взгляде на него по телу Пауэлл всё-таки пробежалась дрожь, но не от страха, а от нахлынувших воспоминаний. Тот самый вечер, что они провели в его загородном доме, прячась от грозы. Он нежно обнимал её, укутав в одеяло. Потом тот день, когда Клео поссорилась с сестрами и прибежала к Тайлеру, надеясь найти поддержку. И она её нашла.
Но потом он подошёл почти вплотную и обхватил длинными пальцами за плечо. В голову врезались моменты, когда он с такой же силой ударял её по лицу, бил локтём в живот, а потом хватал за волосы, крича «Что ты сказала, мерзавка?!»
И сознание словно покинуло Клео. Её повалили на ровный газон, который тут же примялся мод тяжестью тела. Она беспомощно распласталась, но за пару мгновений собралась, прикрываясь коленями.
— Отпустите, — дрожал её голос. Слёзы застилали зеленоватые глаза. — Пожалуйста… — срывался голос, когда сознание знало, что должно было произойти.
Руки её прижали к земле, надавили, точно перекрыли кровь. Цепкими руками схватились за подол юбки, откинули её вверх.
Слёзы расплывались. Мир расплывался. В горле щипало. Одна из фигур нависла над Клео, другая — держала руки, за волосы притягивала к земле. Сквозь пелену девушка видела, как Тайлер, или кто это, неясно, туманно, оказался почти лицом к лицу к ней. Дыхнул перегаром почти в самые губы. А потом Клео пронзили иглами, она вскрикнула, приподнялась на носках, но её тут же пригвоздили к земле чьи-то руки. Голова кружилась, из горла вырывался ком.
— Прекратите, — Пауэлл всхлипывала, ощущая, как её тело противилось происходящему, норовило вскочить, но встречало препятствие в виде крепко держащего её человека. И когда всё внутри неё скрутилось ещё больше, а кто-то продолжал ударяться об неё, разрывая её на куски, по частям, все внутренности, тело её обмякло. Она перестала сопротивляться, стеклянно уставившись в звёздное небо. Голоса доносились как через стену. Жизнь приостановилась. Тело просто сотрясалось вместе с человеком. Слеза закатилась в уголок губы. Высыхала. Листья шелестели в такт пустым мыслям. Ничто. Никто.
Прошла минута. Две. Три. А может, восемь. Или час. Последнее движение, окончательные слова. Больше ничего не болело. Больше ничего не имело смысл.
— Клео! Чёрт! Идиоты!
Кто-то кричал. Может, сбежались с вечеринки. Может, родители. Может, учителя.
Клео подняли, она совсем не цеплялась. По ноге стекало что-то горячее и липкое, и рыжеволосая девушка выудила из сумки платок. Нагнувшись, провела им по коже. Темноволосый спустил юбку и за талию приподнял лежавшую на газоне девушку. В этот раз она тоже не противилась. Лишь еле слышно сказала:
— С-спасибо, наверное.
Взгляд её всё ещё был пустым, и она смотрела не на парня с девушкой, а куда-то мимо. Они оба взяли её под руки и повели вдоль по улице, не задавая вопросов. В абсолютной тишине они сопровождали её вперёд, терпеливо ожидая, пока она будет медленно переставлять трясущиеся ноги. Зубы её начали отбивать чечётку. Но глаза всё так же смотрели в никуда.
Дарить свет миру
— Флеминг! Ох, подожди, — воскликнул отец Рейн, только я вышел из комнаты. Я погрузился в раздумья о произошедшем со мной — взгляде девушки поверх журнала и дневнике. Голова гудела, но я всё-таки развернулся в сторону говорившего.
— Да, мистер Стивенс?
Нужно было показать, что я был весь во внимании.
— Я… всего лишь хотел сказать, Флеминг, что, эээ, — он поглядел сначала на меня, потом опустил глаза в пол, почесал затылок и нервно рассмеялся. — Ты заходи к нам, если что. Я пойду, в общем, — он неловко протянул руку ко входной двери своей квартирки.
Я с трудом сдерживал желание спросить его о чём-нибудь или просто приподнять брови в непонимании.
— Ты так похож на моего сына, Флеминг, — вновь заговорил мистер Стивенс. Он уткнулся взглядом в пол. Губа его дёрнулась, но голос оставался твёрдым. — Если бы не вся эта компания, с которой он связался. Если бы не Рейн, которая тоже поехала с ними. Они изменили её, я не узнаю её. А мой сын… Ричи. Ричард. Он… я мог потерять Рейн так же, как и…
— Отец! — дверь с треском распахнулась. Рейн впилась бешеным взглядом в глаза мистера Стивенса. Во льду взрывались ракеты, разрушались Помпеи. — Хватит об этом. Замолчи! — тёмные пряди налипли на её лоб, и одним шустрым движением она сдула их с лица, тяжёло дыша и сжимая кулаки. Отец не знал, как реагировать, открыв в испуге рот, но не говорил ни слова.
— А ты, — она посмотрела на меня в тот миг, когда губы её превратились в ломаную линию. Уши её горели и далеко не от стыда, — что застрял здесь? Выметайся! Визит окончен, — и так же, как и за секунды до того, она захлопнула с шумом дверь. Мы с мистером Стивенсом посмотрели друг на друга. Он неловко пожал плечами. Я нахмурился и кивнул ему. И развернувшись, с нажимом в каждом шаге поторопился к выходу, оттолкнул от себя дверь, выдохнув во всю силу. Ничего не видя перед собой, кроме дороги, я шёл и шёл. От злости мне стало жарче обычного. Это не меня, а Рейн нужно было повесить на доску подозреваемых. Это она вся такая странная, подозрительная. Истеричка! Мисс Уивер по ней плачет. А лучше сразу — психбольница. Особо тяжёлый случай для особо ненормальных пациентов.