Лики Поднебесной
Шрифт:
На китайской шелковой ткани часто можно увидеть различные узоры, которые имеют символическое значение и как декоративное украшение занимают важное место при выборе шелка. Разнообразные узоры символизируют в основном 4 пожелания: счастье, богатство, долгая жизнь, радость. Они приносят благосостояние, сбор богатого урожая, благополучие, здоровье, жизненные радости.
Но шелк — это не только сырье для одежды, это и шедевры живописи и вышивки на шелке, расцвет которой как жанра пришелся на эпоху Мин. Китайские художники охотно рисовали пейзажи на шелке. В некоторых картинах поражает одна особенность: например, на фоне величественных гор фигурки людей чрезвычайно малы. Почему? — ломали головы европейцы. Эта несоразмерность вытекала из даосского мировоззрения художников. Согласно философии даосизма, человек незначителен по сравнению с первопричиной мира — Дао, воплощенной в
Распространявшийся в странах Юго-Восточной Азии с V в. до н. э. буддизм также внес свою лепту в загадки китайского искусства. Что зашифровано в дивных пейзажах на шелке и рисовой бумаге?
Буддизм способствовал укреплению в Китае пантеистического мировоззрения. Поэтому центральное место в китайском искусстве занимает пейзаж — изощренная техника рисования кистью и тушью гор, водопадов, растений. Традиционный жанр китайского пейзажа так и называется: шань-шуй («горы-воды»). Гора (шань) олицетворяет ян (светлый, активный принцип природы), вода (шуй) — инь (женственный, темный и пассивный). Философия китайской пейзажной живописи раскрывается во взаимодействии этих двух начал, которое передается взглядом на пейзаж сверху, с высокой точки зрения, чередованием планов: горных вершин, полос тумана, водопадов.
Философия китайского пейзажа изложена в знаменитом трактате живописца Го Си (ок. 1020 — до 1100) «О высокой сути лесов и потоков». Объектом изображения в этом виде искусства является даже не сам пейзаж в европейском смысле этого слова, а неуловимо меняющееся состояние природы и переживание этого состояния человеком — этакий китайский импрессионизм. Поэтому сам человек, даже если он изображается в пейзаже, никогда не занимает в нем главного места и выглядит маленькой фигуркой, сторонним наблюдателем. Настроение опоэтизированной реальности передается двумя «манерами»: гунби (китайск. «тщательная кисть»), основанной на тончайшей графической проработке деталей и ясности линий, и сеи (китайск. «выражение мысли») — манере, отличающейся живописной свободой, размывами туши, которые создают ощущение «рассеянной перспективы», полос тумана и бесконечных далей.
Определенное своеобразие придавали китайской живописи на шелке текстовые пояснения к картинам. Эти иероглифические тексты были обычно очень краткими, выразительными и содержали образные формулы старинной китайской мудрости. Их выполняли тушью очень тонкими кисточками, специально предназначенными для каллиграфических надписей. Рисунок и текст в китайской живописи на шелке всегда были настолько связаны по смыслу, что воспринимались зрителем как единое целое.
Пейзажи школы вэнь-жэнь-хуа (китайск. «живопись людей письменной культуры») дополнялись самой изысканной каллиграфией — поэтическими и философскими надписями-загадками, прямо не раскрывающими содержание, но создающими «выражение мысли», а также тибами — эпиграммами. Они пишутся поклонниками художника в разное время на свободных участках изображения.
Китайская живопись отличается от европейской еще и тем, что с помощью названия, записанного иероглифами, художник передает нюансы, которые влияют на восприятие рисунка. Например, на пейзаже может быть надпись: «Весною озеро Сиху совсем не то, что в другие времена года». Подобное название трудно представить в европейской живописи — это звучало бы, как «Весна на озере Сиху» или «Озеро Сиху весной».
Непременным украшением кабинета ученого минской эпохи была чаша, покрытая лаком цвета «жженого пурпура». Красным или черным лаком покрывались также столы и многие другие предметы мебели.
Производство лаковых изделий в Китае имеет древнюю традицию. Его особое место в художественной культуре страны обусловлено уникальными свойствами исходного материала — сока лакового дерева. Этот природный полимер, затвердевая, дает очень прочное и красивое покрытие.
Кора лакового дерева, растущего в Центральном и Южном Китае, выделяет через надрезы млечный сок, который загустевает во влажном воздухе, высыхает и приобретает коричневый цвет. Сухой слой такого лака непроницаем для влаги, кислоты, устойчив к ударам и царапинам, а потому служит идеальной защитой для многих материалов — дерева, бамбука и даже папье-маше. Лак практически не разрушается растворителями, используемыми в повседневной жизни. Он стоек к воздействию влаги, высокой температуры, не подвергается разрушению насекомыми. С эпохи неолита именно его защитные свойства использовались для сохранения предметов из дерева, бамбука,
Позже, начиная с периода Чжоу (1027—256 гг. до н. э.), лакированную поверхность стали украшать росписью. В это же время лак начали смешивать с золотом. Дошли легенды о том, что на востоке Китая во время династии Хань (206 г. до н. э. — 220 г. н. э.) умели изготавливать лаки исключительной красоты. В этот период применение лака еще более увеличилось. Появились первые образцы лаковой живописи на утвари, шелке, бумаге. С периода Тан (618–907) известны лаковые предметы, инкрустированные золотом, серебром и перламутром. Тогда же делаются первые попытки резьбы по лаку, которая в следующий период Сун (960—1279), занимает ведущее место в лаковом производстве. Трудоемкая техника изготовления лаков, их высокая стоимость с самого начала производства сделали их предметом роскоши, принадлежностью императорского двора, домов знати и состоятельных людей.
Использование лака регламентировалось официальным уставом. Технологические секреты лакирования китайские мастера не раскрывали. Но постепенно, несмотря на все меры предосторожности, секреты лаков стали известны в странах Юго-Восточной Азии, что происходило одновременно с распространением буддизма. К тому же китайские лаки и лакировщики попадали в соседние страны в ходе военных конфликтов и посредством торговых контактов.
Лаки были не только предметом роскоши: лаковые покрытия увеличивали срок службы предметов во влажном тропическом климате. С течением времени лаковые техники усложнялись, появлялись все новые и новые; количество компонентов в составах увеличивалось. К настоящему времени сохранились сведения о большом количестве лаковых техник, в которых красочная поверхность представляет собой композицию из большого количества слоев. Некоторые лаки насчитывают до 200 слоев различных составов, схожих между собой только тем, что пленкообразователем их является урушиол.
Каждая операция по обработке сока, каждый состав, операция нанесения или обработки поверхности имела свое название. Чаще всего использовали черные и красные лаки, иногда нанесенные на слои лаков других оттенков. Технология лакирования строго соответствовала канонам, предписывающим выполнять в каждом конкретном случае только ту или иную операцию, будь то архитектурные детали, гробницы, храмовая скульптура. Нам будет понятно строгое следование канонам буддийского ремесленника и лакировщика при изготовлении предметов культа, если мы вспомним строгое исполнение иконописцами православных уставов при написании иконы. Иконописец не мог изменить последовательность операций при изготовлении левкаса, освящая каждый этап своей работы; также восточный ремесленник не мог «случайно перепутать» последовательность нанесения различных по составу лаковых слоев. Вырезанную из дерева заготовку Будды мастер уже называл «сущностью», и процесс окрашивания был, по существу, «проявлением» из дерева божества. Для верующего человека было естественным и непреложным, что тело божественной сущности Будды должно быть только золотым. Именно поэтому цветные лаковые слои одежд Будды находятся поверх золотого покрытия. (Часто, не учитывая сакральный смысл предмета, при атрибуции произведения этот факт приводили в качестве аргумента позднего восстановления предмета и удаляли авторские слои одежд при реставрации.)
Веками мастера интуитивно, путем проб и ошибок, улучшали и изменяли технологию и модифицировали составы для лакирования. Фундамент лаковой индустрии Китая династии Мин (1368–1644) составляли трактаты, посвященные производству лаков, — «Ко Ku Jo Lun» (1388), «Ching pi — ang» (1595) и «Hsinshihlu». Последний написан в XVI в. лакировщиком Гуан Ченом, а при переписке в 1625 г. дополнен предисловием мастера Юн Мина. Из этих работ ясно, что в правление императоров Юнлэ (1403–1424) и Сюаньдэ (1425–1435) были изобретены превосходные составы этих лаков. Хорошо известны произведения искусства того времени, изготовленные с использованием резных лаков. Длительный процесс нанесения на дерево, металл или бумажную массу сока лакового дерева позволял резчикам использовать слоистость фактуры для выявления сложных светотеневых эффектов, бархатистости фона. Поэтому резные лаки периода Мин отличались особой гладкостью и сочностью узоров, крупным рисунком растений и цветов. Они имеют отчетливый рисунок, в них нет большого количества мелких деталей, которые характерны для позднейшей лаковой продукции Китая; цвет их значительно глубже и богаче, чем у предметов XVIII в. Во время династии Мин в Пекине стали изготовлять также расписные лаки. Изделия инкрустировали перламутром.