Ликует форвард на бегу СИ)
Шрифт:
— Водички попить, — невозмутимо ответил Мельник. — Восстановить, так сказать, баланс в организме.
— Ишь, чего захотел, Малой! — засмеялись одноклубники. — Может тебе еще чайку на поле вынести? С лимончиком.
— Сама по себе идея здравая, — неожиданно поддержал молодого игрока Бесков, когда его футболисты отсмеялись. — Проблема в том, что матч длится строго девяносто минут и подобные паузы на водопой в нем попросту не предусмотрены.
— Так добавляли бы бармалеи эти минуты, — проворчал Данила. — Неужто так сложно? Играют же в хоккей по чистому времени.
— Я когда-нибудь с ума сойду от
— Куда мне со своим образованием, — открестился Мельник. Притопнул ногой и удовлетворенно кивнул. Порядок. — Я в той книге разве что нумерацию страниц сделать могу. И то, неплохо бы, если кто-нибудь за мной проверит. А то вдруг ошибусь.
— Болтун! — усмехнулся Константин Иванович. — Ладно, ребята, теперь по делу…
— Пэналти! Пэналти!
— Вот, гаденыш! — выругался в сердцах Валерка Зыков. — Я ж его и пальцем не трогал!
— Не лезь! — оттолкнул разозленного товарища капитан команды Аничкин. — Что, ты их привычки не знаешь? Им главное до штрафной доползти. А там от любого чиха валятся и требуют пеналь.
Данила, оттянувшийся к своим воротам, с интересом наблюдал за грузинским арбитром Ильей Бочорадзе. Поведется тот на нехитрую игру гостей или нет? Но рефери оказался на высоте. На все потуги нападающего «Арарата» изобразить немыслимые страдания и вымолить одиннадцатиметровый, он взирал со стоическим равнодушием. А потом невозмутимо помотал головой: «Никаких 'пэналти»! Но центрфорвард ереванцев Николай Казарян не растерялся и тут же на лету «переобулся»: «Тогда хоть угловой дай». Вот ведь, гм, чудак на букву эм!
Впрочем, понять его было можно, ведь «Арарат» к этому времени уже безнадежно горел. Не пошла игра у приезжей команды буквально с самого начала. Динамовцы со стартовым свистком понеслись в атаку, желая сразу же сокрушить своего соперника. И уже на первой минуте Козлов красиво обыграл сразу двух защитников и выдал пас-конфетку на ход Еврюжихину. Но Генка, вот незадача, вместо того, чтобы спокойно прошить голкипера прямым ударом, зачем-то стал отдавать направо, на набегавшего Юрку Семина. А тот этого явно не ожидал и потому непростительно промедлил. И дал себя «съесть» Фурману Абрамяну.
— Сэм, ну как так? — всплеснул руками Маслов. А Юрка виновато опустил голову и привычно забубнил что-то себе под нос.
— Играем, играем! — похлопал в ладоши Данила. — После матча будем разбор проводить.
Спустя несколько минут «Арарат» ответил острым выпадом и теперь уже Яшину пришлось в самоотверженном броске забирать мяч у выскочившего один на один с вратарем Овивяна. Но, как оказалось, это у гостей был чуть ли не единственный шанс в первом тайме поразить ворота Льва Ивановича. В дальнейшем динамовцы ни на секунду не давали усомниться в своем превосходстве тридцати тысячам зрителей.
На тринадцатой минуте Ривелино так искусно подал мяч со штрафного, назначенного за грубый снос Мельника, что выбежавший на перехват Алеша Абрамян не смог до него дотянуться, как ни старался, и Аничкину уже ничто не могло помешать направить круглого в пустые ворота несильным, расчетливым ударом. 1–0
— Красиво! — показал большой палец бразильцу Данила. Сам он уже тоже имел хорошую возможность забить, но его коварный наклбол метров с восемнадцати разминулся с сеткой чужих ворот на какую-то пару сантиметров.
Зато еще через десять минут Мельник каким-то верхним чутьем уловил растерянность, опаску голкипера «Арарата», когда прошедший по своему флангу без особых изысков, напрямик, Еврюжихин сделал отличный прострел. И в ту же секунду, определив в долю секунды ту самую точку, где вот-вот окажется мяч, Данила рванул туда стрелой, не чуя под собой ног. Время сжалось, стало тугим и неподатливым и нападающий продирался сквозь него задыхаясь, точно через густую пелену. Весь в предвкушении того сладостного мига, когда его стриженная белобрысая голова встретится с пятнистой сферой, Мельник видел только ее. Все остальное исчезло из поля зрения, смазалось, растворилось. И свои, и чужие игроки выглядели будто силуэты, неровно вырезанные из картона неумелой рукой.
Форвард взвился вверх и что было силы пробил по неожиданно жесткому, почти чугунному ядру мяча. В глазах мгновенно почернело — удар пришелся на лоб и немного в переносицу — и на долю секунды парень потерял зрение. А боль пронзила его, словно электрический разряд. И потому на землю он приземлился ничего не видя и не слыша, разевая в беззвучном крике рот.
И когда одноклубники подняли, вздернули его с газона, он несколько секунд еще не понимал, что произошло. А потом вдруг резко, будто одним махом, включили картинку и звук. И Данила мигом услышал радостный рев трибун, крики партнеров и почувствовал сильные одобрительные хлопки по плечам и спине.
— Молодца, Малой! Как положил, как положил! Словно на бильярде. Эх, голова твоя чугунная! — восторгался Юрка Семин. — Это ж надо, с пятнадцати метров влупить, как ногой. В самую «паутину»!
Мельник помотал головой, прогоняя остаточную дурноту, и огляделся. Игроки ереванской команды понуро брели к центру, а по стадиону катилось восторженное ликование, заставляющее шевелиться, перекатываться живой волной уходящие полого вверх откосы трибун. А на табло единичка сменилась на двойку и диктор торжественно, как на военном параде, затянул: «Мяч…в ворота…команды…„Арарат“…забил…»
В общем, 2–0
И совсем уж аховым стало положение гостей, когда незадолго до перерыва отметился в протоколе матча бразилец Ривелино. Он сначала собрал вокруг себя сразу четверых соперников, потом каким-то мягким, кошачьим переступом — вправо, влево — просочился через их оборонительные порядки, а затем вдруг совершенно неожиданно, на ведении, жахнул своей волшебной левой метров с двадцати пяти. 3–0
Глава 5
1969 год. Июль. Москва
Сидя в ленинской комнате на динамовской базе в Новогорске, Мельник испытывал мучительное чувство дежа вю. Все было почти как в тот, первый раз, когда он умудрился по глупости сцепиться с Яшиным. Тот же портрет лукаво прищурившегося Ильича на стене, тот же накрытый красной скатертью стол, за которым расположились члены комиссии, те же — или почти те же — партнеры по команде. Даже представитель «сильных мира сего» от футбола сегодня снова товарищ Семенов. Дмитрий Петрович.