Ликвидатор

2031 г., Эль-Бурган, Кувейт

Я медленно бреду к

– Твоя цель – подполковник Роберт Огден, – вещал генерал Джон Тейлор с экрана мобильника во время вчерашнего сеанса связи. Картинка слегка подрагивала и время от времени зависала: Интернет в этих краях был явно далек от идеала. – Ты ведь справишься, Мамонт?

Я пожал плечами:

– Должен.

«Должен»… Вся идея Легиона построена вокруг этого самого слова. «Мы должны…», «Долг превыше всего», «На нас рассчитывают…». Джон Тейлор повторял подобные фразочки изо дня в день, и в его исполнении они звучали, как древние заклятья, которые действительно способны зажечь сердца единомышленников.

Двое солдат, едва меня завидев, вытянулись в струнку и отдали под козырек. Я нехотя остановился, ответил им тем же и с каменным выражением лица продолжил свой путь.

– Это Харрис, что ли? – услышал я за спиной заговорщицкий шепот.

– С ума сошел? – фыркнул второй голос. – Харрис же майор, а это – капитан.

– Вот черт, и правда. А это тогда кто?

– Твое какое дело? Погнали уже, пока нас опять не припахали.

Я улыбнулся самыми уголками рта, слыша их удаляющиеся шаги. Форма офицера Синдиката не только служила пропуском во временный штаб, но и избавляла облаченного в нее человека от неуместных вопросов сержантов, капралов и прочей шушеры рангом ниже. И то, что на форме этой имелись грязные пятна, что она слегка пованивала, только добавляло мне вистов в глазах простого солдата – они видели в безымянном капитане настоящего мужика, который не боится запачкать руки. Готов спорить, никто не догадается, что воняет от меня треклятой эль-бурганской канализацией, через которую я и проник на территорию Синдиката. Вони, подобной той, что царила внизу, мне прежде вдыхать не доводилось. Как меня не вывернуло наизнанку, ума не приложу.

Я утер пальцем проступившую слезу: накладные усы щекотали нос. Удивительно, насколько они меняют человека. Многие считают, что изменить внешность не так-то просто, но на самом деле мне для этого нужно всего три вещи – накладные усы (или бородка), линзы (чтобы сменить цвет глаз), головной убор (чтобы скрыть волосы) и выработанное годами хладнокровие. Вы можете изменить внешность до неузнаваемости, но выдать себя одним мимолетным движением. Или же надеть линзы с бородкой и спокойно продефилировать через вражеский лагерь прямо к цели – если у вас достаточно выдержки и самообладания. Был, конечно, и более любопытный способ, чем «костюмированная вечеринка», но я, как обычно, старался не усложнять там, где это не требуется, и потому обошелся самым примитивным гримом.

Дежурившие у входа в штаб рядовые отдали мне воинское приветствие. Я на сей раз ограничился лишь сдержанным кивком и, толкнув дверь, вошел внутрь.

Внутри царил могильный холод: кондиционеры на стенах работали на полную катушку. Я невольно вспомнил детство: за окном снег метет вовсю, мороз минус двадцать, а у нас в малосемейке на окраине Подольска батареи буквально ледяные… Поежившись, я отогнал прочь неуместные воспоминания и сосредоточился на задании.

Слева от входа несколько офицеров толпились у закрепленной на стене сенсорной панели, видимо обсуждая грядущее наступление; справа двое, первый лейтенант и тучный сержант, пили кофе, о чем-то негромко переговариваясь. Не задумываясь, я шагнул к этой парочке и спросил:

– Где я могу найти майора Харриса?

– Должен быть наверху, в архиве, – ответил лейтенант. Сержант рядом с ним на всякий случай отставил кружку в сторону и выпрямил спину. – Не желаете кофе, сэр?

– Благодарю, но нет. – Я уже спешил к лестнице, ведущей на второй этаж.

Однако стоило мне ступить на первую ступеньку, как Харрис сам вышел мне навстречу – он с беззаботным видом спускался вниз, когда наткнулся на меня.

– Это я, Сэм, – прошептал я, посмотрев на него в упор.

– Мамонт? – после непродолжительной паузы спросил он одними губами.

Я взглядом указал наверх, а вслух сказал:

– Срочное сообщение, сэр. Мы могли бы поговорить с глазу на глаз?

– Конечно. – Он затравленно покосился на пьющих кофе, затем – на толкущихся у панели офицеров. – Конечно… капитан. Пройдемте наверх.

Он развернулся и устремился обратно на второй этаж. Я пустился следом, спиной чувствуя задумчивые взгляды лейтенанта и сержанта. Сомневаюсь, что они меня в чем-то заподозрили, но каждый из них наверняка подумал: «Почему я совсем не помню этого парня?»

Если все сложится удачно, мы больше никогда не увидимся и они не спросят напрямик, кто я и как здесь оказался.

Едва мы вошли в комнату Харриса, он закрыл дверь и набросился на меня с вопросами:

– Что ты здесь забыл? Это часть новой миссии? Почему мне не сообщили? Генерал Тейлор в курсе?

– Вообще-то он меня сюда и направил, – пожал я плечами.

– Зачем? – Майор глупо захлопал глазами.

– Чтобы я устранил Огдена.

Харрис побледнел, закусил нижнюю губу и покачал головой.

– Почему же он меня в известность не поставил? – хриплым от волнения голосом спросил наш добрый «крот». – Еще слишком рано…

– В самом деле? – усмехнулся я. – А вот генерал считает иначе.

– Генерал… Он в десятках тысяч миль отсюда, а мы – здесь, мы все видим… – Харрис быстрым шагом прошел через комнату к окну, выглянул наружу, словно опасаясь, что ошивающиеся поблизости солдаты каким-то образом смогут подслушать, о чем мы тут болтаем.

– Нам нельзя… – начал было он, однако я не дал ему закончить.

Шприц с ядом вонзился в незащищенную шею «крота», и Харрис вздрогнул всем телом.

– Что… что ты… – слабым голосом пробормотал он, пытаясь ухватиться за меня, чтобы не упасть.

Однако я безучастно отступил в сторону, позволив ему рухнуть на колени, а потом для верности толкнул его ногой. Когда затылок коснулся пола, он уже был мертв. Яд торикабуто, столь почитаемый японскими ниндзя, как обычно, не подвел.

За спиной скрипнули дверные петли. Я оглянулся через плечо и увидел бледное лицо давешнего лейтенанта.