Лили и майор
Шрифт:
— Ты ведь правда любишь Калеба, Лили? — спросила Гертруда, положив руки ей на плечи. — Он прекрасный человек и заслужил право быть любимым.
— Я люблю его, — честно отвечала Лили, — люблю всей душой.
— Но почему-то не похоже, что ты радуешься предстоящей свадьбе.
Лили потупила глаза. Она подумала, что, наверное, следовало бы объяснить своей подруге, что она несчастна не от того, что станет женой Калеба, а оттого, что умерла ее мать и вместе с нею надежда разыскать сестер. Но она не находила в себе достаточно мужества, чтобы
— Лили? — мягко окликнула ее миссис Тиббет.
— Не беспокойтесь. — Лили постаралась улыбнуться как можно веселее. — Калеб никогда не пожалеет, что женился на мне.
Старшая подруга была обескуражена, но все же похлопала Лили по плечу и предпочла сменить тему беседы:
— Вы поедете в свадебное путешествие?
— Не думаю. — Честно говоря, Лили просто в голову не приходило строить какие-то планы на медовый месяц. — Кто же будет заботиться о моих цыплятах?
— Лили, Лили, на всем Божьем свете нет второй такой особы, как ты. — В зеркале было видно, как Гертруда в отчаянии закатила глаза.
Это замечание вновь повергло Лили в печаль: ведь на свете были, по крайней мере, еще две особы, от которых можно было бы ожидать такого же поведения. Она на мгновение постаралась выбросить из головы Каролину и Эмму и положила руку на унизанные кольцами пальцы миссис Тиббет.
— Я так благодарна вам с полковником за все, что вы для меня сделали. Вы очень добры.
— Калеб всегда был нам дорог, как сын, — отвечала миссис Тиббет, — а теперь ты станешь для нас как дочь.
— Но ведь вы уедете в Фокс Чейпл, когда полковник уйдет в отставку, — напомнила Лили.
По выражению лица миссис Тиббет можно было понять, что она явно ожидала, что Лили будет жить в Пенсильвании, но пожилая леди была слишком воспитанна, чтобы высказывать это вслух.
— Я на минутку спущусь вниз и посмотрю, все ли готово к свадьбе. Принести тебе что-нибудь, Лили? Может быть, чашечку чая?
Сейчас Лили больше всего поддержал бы добрый глоток бренди, которое пили мужчины в гостиной, но она не могла об этом просить — она так боялась уподобиться Кэтлин. Лили покачала головой и сказала:
— Нет, спасибо, ничего не надо. — И Гертруда вышла из комнаты.
Встав с пуфика перед туалетным столиком, Лили прошла к окну. Было еще светло, но вот-вот на небесах должны были показаться звезды, и затихнет вечерняя возня пичужек в кронах елей и кленов. Эта ночь будет отличаться от всех предыдущих ночей, ибо, хотя Лили давно отдала себя Калебу, она еще ни разу не возлежала с ним в качестве настоящей жены-перед-Богом-и-людьми.
Бездумно сжимая в руке занавеску, Лили размышляла, что же заставляло ее до сих пор так упорно противиться браку. Ведь выйти замуж за Калеба было так логично: у ребенка будет честное имя и дом. И это давало ей сладкое чувство уверенности в себе, в том, что о ней есть кому позаботиться.
Дверь шумно распахнулась, и в проеме перед Лили предстала Велвит, сиявшая так, будто
— Правильно ты решила, Лили, давно пора. — Женщины обнялись, и Велвит принялась осторожно расправлять складки фаты. — Ух, какая ты нынче красавица!
— Все невесты кажутся красавицами, правда? — улыбнулась Лили.
— Коли выходят замуж за хороших парней, так обязательно, — кивнула Велвит. — Хэнк сделает фотографию тебя с Калебом — это будет нашим свадебным подарком.
— И ничего лучшего и не придумаешь, — сказала Лили. Хэнк уже успел напечатать карточки, на которых запечатлел Велвит с Лили, стоявших у дверей старого домишки, а также те, что делал в день новоселья, и Лили хранила их среди своих самых дорогих сокровищ.
Вскоре раздались звуки органа, стоявшего в гостиной у миссис Тиббет, и в дверь тихонько постучали. Лили открыла дверь и увидела полковника Тиббета, который был неотразим в парадном мундире, с аккуратно расчесанными седыми волосами и усами.
— Вы готовы, мисс Лили? — осведомился он учтиво, а когда Лили кивнула в ответ, предложил ей руку и повел к лестнице. Велвит выступила вперед, чтобы выполнять обязанности посаженой матери, и вся процессия торжественно начала спускаться.
Калеб стоял рядом с капелланом, и Лили была очарована его видом в длинном парадном мундире с золотым шитьем и эполетами. Форменные бриджи обтягивали стройные мускулистые ноги майора, а золоченые шпоры звенели при каждом движении. Он улыбнулся и протянул руку, и полковник Тиббет передал ему Лили, величественно кивнув и со значением покашливая.
Потом уже Лили показалось, что церемония закончилась удивительно быстро. Калеб обещал любить, уважать и заботиться, а она обещала любить, уважать, повиноваться. Это было, по мнению Лили, абсолютно несправедливо, но она находилась в полусомнамбулическом состоянии и не способна была настаивать на своих правах. Она просто механически повторяла слова клятвы за священником, а когда Калеб поцеловал се, у нее как всегда перехватило дыхание и повысилось настроение.
Праздничный стол был украшен знаменитым тортом с изюмом, который так мастерски пекла миссис Тиббет, снова оставшаяся без экономки. Хэнк старательно фотографировал всю компанию, и Лили пожалела о том, что с нею нет Руперта, который мог бы дать ей свое благословение.
Когда скромное торжество по поводу заключения их брачного союза подошло к концу, Калеб взял Лили под руку и вывел из дома. Мириады звезд сияли над ними с небосвода.
— Ты приготовил коляску? — со вздохом удовлетворения спросила Лили у супруга.
— Сегодня мы не поедем домой, Лили, — отвечал Калеб, распахнув перед ней калитку. Ласково, но решительно он увлекал ее дальше по улице.
— Я что, уже окончательно лишена права голоса?
— Не совсем, — лукаво отвечал Калеб.
— Да будет тебе известно, что мне надо присмотреть за цыплятами. Их там целых двадцать четыре штуки.