Лиловые сумерки
Шрифт:
И снова пришлось троим путешественникам сесть в карету, но ненадолго – только для того, чтобы доехать до пристани. Там их уже поджидала великолепная шхуна с красноречивым названием «Утренняя звезда». Девушка ахнула, увидев впервые в жизни столь величественное и великолепное судно.
– Нравится? – спросил у нее Ридель, улыбаясь детскому восторгу прелестной спутницы.
– Конечно! – воскликнула Элиана. – Это первый корабль, который я вижу.
– Э, нет, так не пойдет. В таком случае, вы, юная
– Meine liebe, теперь герра Риделя придется слушать бесконечно – «Утренняя звезда» - это его корабль, - шепнул Элиане на ухо Круспе.
Девушка хихикнула, мило прикрыв рот ладошкой, но тут же вернула себе прежнюю серьезность:
– Это правда ваше судно? – поинтересовалась она, прерывая поток речи Оливера.
– Да, - с гордостью, присущей только отцу, ответил мужчина и вновь окинул взглядом свою шхуну.
– Ну, нечего тянуть, давайте поднимемся на борт. Элиана, Оливер покажет тебе нашу каюту, располагайся там со всеми удобствами. Я присоединюсь к тебе позже.
С этими словами Рихард взял жену под руку и повел вверх по трапу. Ридель следовал за ними, попутно отдавая приказы столпившимся у бортов морякам. Элиана оглядывалась по сторонам, постоянно ощущая под ногами легкое покачивание. Она отметила про себя тот факт, что они еще даже не вышли в открытое море, а палуба буквально колышется, словно на волнах.
– Надеюсь, у меня не будет морской болезни, - выразила вслух свои мысли девушка, вцепившись в локоть мужа и вдыхая свежий солоноватый запах моря.
– Еще немного – и мы проверим это, - ухмыльнулся Круспе и открыл перед Элианой дверь каюты, на которую указал Оливер. Это была небольшая, обшитая деревянными панелями комнатка без оконцев. Однако в ней было все необходимое – кровать, привинченная за ножки к полу, стол, стулья, таз и кувшин для умывания.
– Ну, не Бог весть как, но недельку можно прожить, - отметил Оливер, широким жестом указывая на обстановку комнаты.
– Недельку? – поразилась Элиана, проходя в комнатушку. – Почему так долго? Мы что, плывем в Индию?
– Meine kleine, если бы мы плыли в туда, тебе пришлось бы чахнуть в этой каюте по меньшей мере год, если не больше. И, опять же, если это снова попытка выяснить курс нашего путешествия, то…
– Все, я поняла, - буркнула Элиана, топнув ножкой. – Теперь можно мне остаться тут, чтобы еще немного вздремнуть? Я не привыкла вставать так рано…
– Без проблем, - с готовностью кивнул Оливер, - если вам удастся заснуть под топот сапог и ругань матросов.
– Посмотрим, - расплывчато заявила фрау Круспе и, сделав книксен, захлопнула дверь.
Рихард коротко хохотнул и развернулся, направляясь к корме. Ридель понял, что это
– Не было у нас никакой брачной ночи.
Оливер опешил:
– То есть, как?
– Как есть, друг мой. Я не насильник, поэтому предоставил Элиане шанс самой прийти ко мне.
– Что-то на тебя это не похоже. Ты прямо как кисейная барышня, Рих.
Круспе повернулся к Оливеру и, пытливо посмотрев на него, произнес:
– А что бы ты сделал на моем месте?
– Я? – переспросил Ридель. – Я бы вряд ли женился на шестнадцатилетней вертихвостке. Теперь ты идешь у нее на поводу, потакая ее прихотям. Не таким я тебя помнил, Рихард. Ты никогда не упускал шанса забраться женщине под юбку, а теперь… Неужели ты практикуешь воздержание?
Круспе ухмыльнулся:
– Именно таких слов я и ожидал от тебя, дружище. Становишься предсказуемым.
– Да, зато ты меня ох как удивляешь, Геннегау, - Оливер покачал головой.
– Так и задумано, - загадочно улыбнулся Рихард и достал портсигар. – Как ты говорил, передо мной ни одна женщина не устоит, а что уж говорить о впечатлительной маленькой француженочке, моей жене?
– Я в тебе и не сомневаюсь, Круспе, - Оливер взял предложенную другом сигару и тоже закурил. Он знал, о чем говорил.
========== Трехсторонний конфликт ==========
Мадлен было скучно. Дочь уехала на неопределенный срок в свадебное путешествие, да и особого смысла тосковать о ней не было. Как птенцы, оперившись, покидают гнездо, так и дети, рано или поздно срываются с насиженного места и покидают родительский дом.
Еще никогда мадам де Круа не знала, чем занять себя. Утро и день она могла провести в заботах о доме, неспешных конных прогулках или посиделках с миссис Хантерсон. Однако когда на Лондон опускался вечер, Мадлен не могла найти себе места. Она сновала по дому туда-сюда, бесцельно беря в руки безделушки, рассматривая их и ставя на место. Или же брала книгу, добросовестно пытаясь вникнуть в ее содержание.
Очень редко теперь поступали приглашения на бал – сезон подходил к концу, близилась зима. До официального рождественского бала, который устраивала королевская семья в Букингемском дворце, было еще добрых полтора месяца, поэтому занять себя подготовкой к предстоящему торжеству было еще рано.
В опустевшем доме, кроме слуг, Филипп и Мадлен остались вдвоем. И женщина ловила себя на мысли, что ей не о чем поговорить с человеком, замужем за которым она была чуть ли не четверть века, и с которым они зачали и вырастили ребенка.