Лиля
Шрифт:
— Что знаю? — поняла, что меня несет. Я развернулась к нему всем корпусом и выдала. — То, что здесь одна единственная шалава, и это не я.
Он опешил, потом в его зеленых глазах заплясали чертики, и он расхохотался. Машина тронулась с места, выехала со двора, который я даже не помнила. Что неудивительно, если меня сюда принесли. Отметила, что это старая улица Инге, и мы поехали на работу. Алекс периодически всхлипывал, пытаясь сдержать рвущийся смех. К больнице мы подъехали почти вовремя. Я опередила его, самостоятельно выскочив из машины и побежала наверх. Заведующий пикнул
Томка стояла уже переодетая и поправляла шапочку. Я стремительно стянула вчерашнее платье, не особо уместное сейчас и накинула халат. Тамара оценила мое новое нижнее белье изумленным взглядом, я отмахнулась и спешно застегнулась. Дверь открылась без стука, и в ней появилось лицо заведующего.
— Лилия Владимировна, на минутку, — позвал он.
При Томке не стала показывать свое отношение к его минутке и послушно вышла в коридор. Алекс встал в любимую позу, скрестив руки на груди, я выжидательно смотрела… мимо него.
— Лиля, посмотри на меня, — потребовал он, именно потребовал. Я подняла глаза. — Бегать от меня бессмысленно, все равно догоню. Подумай, чем займемся вечером. Удачного дня, котенок. — и без всякого стеснения поцеловал меня на глазах всех, кто был в коридоре.
— Ну, знаете ли! — я задохнулась от его наглости.
— Знаю, Лиличка, все знаю, — деловито кивнул он, развернулся и быстро пошел в свой кабинет.
— Обалдеть, — раздалось сзади.
Я бросила на Томку яростный взгляд и пошла на пост, стараясь не обращать внимания на взгляды, которыми меня сопровождали больные и медицинский персонал. Постепенно страсти улеглись, и день понесся по наезженной колее. Я узнала, как чувствует себя наш Сказочник и не интересовался ли им кто-нибудь. Оказалось, что он так и остается невостребованным. Я воспользовалась тем, что Алекс ушел к главному и сбегала в ларек рядом с больницей, собрав Эду маленькую передачку.
Он ждал меня. Я это поняла, как только вошла в палату. Петр Семеныч приветливо помахал мне, а Сказочник приподнялся, расплываясь в радостной улыбке. Я поставила ему на тумбочку сок и стакан, который успела стащить из столовой на обратной дороге, положила в тумбочку кексики, шоколадку и мешок с яблоками. Эд проследил за моими действиями и взял за руку здоровой рукой, усаживая на свою кровать.
— Спасибо, Лили, — сказал он. — Так и знал, что вы выросли доброй девушкой.
— Эд, давайте договоримся, — строго сказала я. — Меня зовут Лиля, а никак не Лили, хорошо?
— Хорошо, — улыбнулся Сказочник. — Вы сегодня чем-то расстроены, кто вас обидел? — улыбка пропала, теперь он внимательно смотрел на меня.
— Меня жених вчера бросил, — пожаловалась я и поняла, что меня это вообще не волнует.
— Вот придурок, — возмутился с соседней койки Петр Семеныч. — Такая девушка. Эх, был бы я на сорок лет моложе, я бы вас, Лиличка, не упустил.
— Спасибо, мой рыцарь, — улыбнулась я, и пациент Николаев опять зарделся.
— Это был не ваш жених, — ответил с мягкой и какой-то загадочной улыбкой Сказочник. — Ваш жених ждет вас.
— Значит, когда-нибудь встретимся, — усмехнулась я.
— Непременно, — убежденно кивнул Эд. — И даже скорей, чем вы думаете.
Тут дверь в палату открылась и в нее просунулась томкина голова.
— Лилька, атас, Алекс идет. Морда злая, видно, Егоров его сегодня достал, — прошипела голова и быстро спряталась.
Я быстро встала и поспешила на выход, остро чувствуя на себе взгляд Сказочника. Уже на выходе обернулась, он лежал с закрытыми глазами. И тем не менее взгляд я продолжала чувствовать и именно от Эда. Его губы тронула полуулыбка, и я спешно покинула палату. Надо будет поговорить с ним по поводу его фамилии. Может мне скажет, а то что мужик всеми забытый здесь лежит. Но все потом, а сейчас я неслась в процедурную, потому что заведующий уже начинал бушевать. Первой жертвой его дурного настроения пала Томка, меня вроде не заметил, но еще не вечер… А вечером я сбегу от него.
Глава 4
За весь день Алекс на меня практически не обращал внимания, если не считать кафетерия, который располагался у нас на первом этаже. Туда ходили обедать врачи, медсестры и пациенты, которые могли ходить или имели при себе кошельки с деньгами. Для остальных оставалась больничная столовая, где еда была может и не плохая, но вполне себе больничная. Кто лежал в больницах, тот поймет. Так вот, мы с Томкой спустились вниз перекусить, пока больные были на обеде. Томка заняла нам столик, а я очередь. Уже располагаясь за столом с тарелкой борща, второго и компотом со вкусной домашней булочкой, я почувствовала, что на меня смотрят. Подняла голову и столкнулась со взглядом зеленых глаз. Алекс сидел за столом с заведующим неврологического отделения и врачом из терапии. Невролог и терапевт о чем-то болтали, а наш начальник пялился на меня. Рядом с ним был пустой стул, и Алекс демонстративно указал мне на него. Я передвинула свой поднос на противоположный край стола и села к заведующему спиной, чтобы не отвлекал от дневной трапезы честную работницу шприца и градусника. За спиной послышалось громкое покашливание, оборачиваться не стала. Тем более, что мимо меня проплыла с подносом в руках одна из бывших пассий нашего мачо. Бывшая, но не теряющая надежды стать вновь настоящей.
— Наш сидит, — заметила Алекса Томка. — Инфекционистка рядом с ним отирается, слышь, Лиль? — я безразлично пожала плечами. — Ой, так его глазами и жрет, так и жрет, — комментировала происходящее боевая подруга. — Лиль, она его сейчас вместо борща проглотит.
— Приятно подавиться, — усмехнулась я. — Давай хомяч, Том, времени немного, а я еще хочу к книжному киоску подойти, книгу Сказочнику купить, а то ему и заняться нечем. Пусть читает.
— Не сильно ты его опекаешь? — Томка серьезно посмотрела на меня. — Мужик, не мальчик. Прорвется.
— Да ну тебя, — отмахнулась я. — Жалко мне его, Том, он ведь совсем один.
— Всех ненажалеешься, — усмехнулась подруга. — Ой, Лиль, она нашего по руке наглаживает, ты смотри, что делается.
— А он? — заинтересовалась я, надеясь, что он мне сейчас даст повод послать его вечером.
— А он руку убрал и что-то ей сказал, она даже с лица спала.