«Лимонка» и пять «лимонов»
Шрифт:
Чеченец выстрелил не целясь. Оксана испуганно вскрикнула и бросилась прочь, причём так резво, что сбила Савика с ног.
Бойцы Дауда проникли и на веранду. В перерывах между автоматными очередями слышно было, как они перекрикиваются на своём языке. Савик, обливаясь ледяным потом, несколько раз выстрелил в направлении веранды и попятился обратно в комнату. В окна плеснул мертвенно-голубой свет молнии, и в её мгновенном блеске главарь увидел распластанного на полу Шишака. Тот был мёртв.
Рябой влез на подоконник, собираясь ретироваться
— Куда? — взбешённый главарь схватил его за куртку и втащил обратно в комнату. — Чёрных только двое, замочим их!
Судя по звуку шагов, чеченцы подошли к дверям комнаты.
— Стоять! Всем стоять! — гаркнул кто-то в коридоре и несколько раз выстрелил.
Савик тоже выстрелил и резво отпрыгнул в сторону.
В эту минуту Хлопенкову, наконец, удалось сомкнуть пальцы на шее Демьяна. Хрустнули переламываемые ключицы. Демьян задёргался в судорогах, захрипел, из его горла хлынула кровь. Зек не обращал внимание на выстрелы и беготню вокруг. Он сдавливал пальцы на горле своего противника до тех пор, пока тот не перестал дышать. Только потом обхлопал его карманы и вытащил бумажник и нож.
Кто-то из чеченцев догадался поджечь бумагу и швырнуть её на середину комнаты. Пол и стены озарились. В сполохах ярко-красного огня показались Савик с Рябым и стоявшая за шкафом Оксана. Савик, держа пистолет обеими руками, начал лихорадочно жать на крючок. Оба вбежавших в комнату чеченца свалились замертво. Где-то в саду, рядом с домом, взорвалась «лимонка». С потолка посыпалась штукатурка.
Бумага, наконец, выгорела дотла и комната снова погрузилась в темноту.
— Хлоп! — рявкнул Савик. — Ты где?
Ему никто не отозвался.
— Где ты? — повторил он и прислушался. — Я знаю, ты где-то здесь!
Рябой щёлкнул зажигалкой, но её огонёк почти ничего не осветил.
— На чердак ушёл, — хрипнул браток, разглядев узкую лестницу в углу коридора.
— Залазь, — велел ему главарь.
Но едва Рябой взобрался на ступени, как из кухни высунулся чеченец с горящей бумагой. Он швырнул её к самой лестнице. Вслед за тем сразу два чеченца оказались в коридоре.
Попавший в пятно света Савик шарахнулся назад. Рябой от неожиданности свалился со ступенек.
— Стоять! — закричали чеченцы, но Савик с Рябым, проявив невероятную резвость, успели выскочить в окна.
Первым бросился за ними Дауд.
— Держите их! — орал он. — Не дайте им уйти!
По тёмному саду бегали какие-то люди, то тут, то там звучали автоматные очереди и одиночные выстрелы.
Дауд и его бойцы, убедившись, что в доме никого нет, кроме полуживой от страха Оксаны, выбежали в сад. Хлопенкова под диваном они не заметили.
У Оксаны, едва державшейся на ногах, уже не было сил кричать.
— Тихо! — вдруг услышала она рядом с собой.
Её ладонь оказалась зажата чьей-то рукой.
— Никола… — Она почти свалилась на руки к Хлопенкову.
— Дёргать надо, — шептал он ей в ухо. — Дёргать, а то пригнобят нас…
— Там людей поубивали, — она показывала куда-то в темноту. — Вон там лежат… Я сама видела…
— Смываемся через окно!
— Там стреляют…
— Здесь нас быстрее замочат. Пошли.
В коридоре горел ворох бумаг. Сквозняк разносил пламя, и пятна красного света плескались по полу и по стенам.
— Пожар! — шепнул Хлопенков и с силой встряхнул её.
Это слово как будто привело Оксану в чувство. Она заметалась по тёмной комнате. Подбежала к шкафу, достала платье и куртку, потом вытащила что-то из тумбочки. Хлопенков выглядывал в освещённый пламенем коридор. Кавказцы, похоже, покинули дом. Основное сражение кипело во дворе. Но они могли в любую минуту вернуться…
Хлопенков схватил Оксану под руку и почти поволок за собой. Она тащила ворох платьев, шуб, сумок, каких-то коробок.
— Брось всё! — раздражённо шипел зек. — Будет у тебя шмотьё какое хочешь, и шубы будут… А сейчас надо живыми отсюда убираться, поняла, дура набитая?
В коридоре они обошли стороной загоревшиеся половицы и вышли на веранду. Пол здесь был засыпан битым стеклом. Пока Оксана, по требованию Хлопенкова, складывала шубы и сумки в угол, он осторожно подобрался к окну и выглянул во двор. Тёмные фигуры сгрудились за яблонями. Там, кажется, кого-то поймали. Несколько человек пробежало за забором.
Хлопенков присел на корточки и знаком велел присесть Оксане.
— А теперь иди, — прошептал он и начал подталкивать женщину к выходу.
— Куда?
— К кустам, там темнее. И быстрей, пока никого нет!
Оксана в полусогнутом положении выбралась на крыльцо, огляделась и, замирая от страха, устремилась к кустам. Хлопенков побежал за ней, согнувшись в три погибели.
Глава 20
Андрей вскочил на ноги, но чеченец успел дотянуться до его куртки и снова повалил на землю.
— Сюда! Ко мне! — голосил Шамиль.
— Заткнись! — Андрей принялся молотить его кулаками.
Снова плеснула молния, и Игнатов, разглядев, наконец, противника, нанёс ребром ладони точный удар по шее. Шамиль изогнулся от болевого шока. Его пальцы разжались.
Отползая от него, Андрей задел коленом что-то твёрдое. Он пошарил в темноте рукой и нащупал пистолет. Сердце его гулко забилось, когда он сжал в руке холодную рукоятку. Кажется, появился шанс вырваться из передряги!
Он огляделся и нырнул за ближайшую яблоню. Совсем рядом, пригибаясь, пробежали два молодчика. Молния на мгновение выхватила из мрака их кожаные куртки и бритые головы. Игнатов терялся в догадках. На милиционеров молодчики не похожи, хотя сейчас такие стражи порядка, что внешне их невозможно отличить от братков. Как бы там ни было, но ему крупно повезло, что этот невесть откуда взявшийся отряд появился в тот самый момент, когда кавказцы уже готовились войти в дом!