Линч не теряет голову
Шрифт:
Но затем, уезжая домой с вечеринки, Билл Пуллман критикует друзей Патриции Аркетт, но не говорит ничего конкретного о жуткой и метафизически невозможной беседе с одним парнем в двух местах одновременно, что, по-моему, должно усилить наше впечатление, что Билл Пуллман и Патриция Аркетт на этой стадии брака не совсем друг другу доверяют. Это впечатление далее подчеркивается жутковатой постельной сценой, где Билл Пуллман занимается жалким хрипящим сексом с Патрицией Аркетт, которая просто лежит недвижно и едва ли не смотрит на часы {8} .
8
(постельная сцена частично жуткая потому, что именно так я себе и представляю секс с Патрицией Аркетт).
Но в общем кончается первый акт тем, что в последнем таинственном видео Билл Пуллман стоит над искалеченным трупом Патриции Аркетт — это показывают только на видео — и его арестовывают и осуждают на смерть.
Затем пара сцен с Биллом Пуллманом в камере смертников пенитенциарного
Затем идет сцена, как голова Билла Пуллмана превращается в голову Бальтазара Гетти. То есть персонаж Билла Пуллмана в «Шоссе в никуда» превращается в кого-то совершенно другого, кого играет Бальтазар Гетти из «Повелителя мух», который едва ли вышел из пубертатного возраста и совсем не похож на Пуллмана. Сцену словами не описать, даже пытаться не буду, только скажу, что она страшная и поразительная и совершенно неописуемая, не похожа ни на что, что я видел в американском кино.
Администрация тюрьмы, понятно, в замешательстве, когда видит в камере Билла Пуллмана Бальтазара Гетти вместо Билла Пуллмана. От Бальтазара Гетти объяснений не добиться, потому что у него на лбу огромная гематома, глаза закатываются, и в целом он в контуженном состоянии, чего можно ожидать от человека, если чья-то голова только что болезненно превратилась в его. Пенитенциарная администрация идентифицирует Бальтазара Гетти как 24-летнего автомеханика из ЛА, который живет с родителями — умственно отсталым байкером и байкершей. То есть он совсем другой, идентифицируемый человек, с личностью и историей, а не просто Билл Пуллман с новой головой.
Оказывается, никто раньше не сбегал из камеры смертников в этой тюрьме, и пенитенциарные власти и копы, будучи не в силах понять, как сбежал Билл Пуллман, и поглядев на контуженные гримасы Бальтазара Гетти, решают (в порыве, юридический реализм которого немного шаток) просто отпустить Гетти домой. Так и происходит.
Бальтазар Гетти возвращается к себе в комнату, полную запчастей от мотоциклов и пошлых постеров в духе автомастерских, и медленно приходит в себя, хотя у него до сих пор странный карбункул на голове и ни малейшего представления, что случилось или как он попал в камеру Билла Пуллмана, и он бродит по захудалой лачуге родителей с выражением, будто попал в кошмар. Дальше пара сцен, как, например, он смотрит, как женщина развешивает белье, пока слышен зловещий низкий звук, и по его глазам как будто видно, что у него в голове мелькнул какой-то темный ужасный факт, и он одновременно и хочет его вспомнить, и не хочет. Его родители — которые курят траву и смотрят ТВ огромными дозами и постоянно заговорщицки перешептываются и косо поглядывают, будто знают что-то важное, чего не знаем Гетти и мы — не спрашивают Бальтазара Гетти о том, что случилось… и снова возникает чувство, что отношения в фильме совсем не те, какие мы привыкли звать открытыми и доброжелательными, и т. д.
Но оказывается, что Бальтазар Гетти невероятно одаренный профессиональный механик, которого сильно не хватало в автомастерской, где он работает — его мама, оказывается, сказала начальнику Гетти, которого играет Ричард Прайор, что Гетти отсутствовал ввиду «высокой температуры». На этот момент мы еще не знаем, правда ли Билл Пуллман совсем метаморфировал в Бальтазара Гетти или это превращение целиком происходит в голове Пуллмана, как некая длинная предсмертная стрессовая галлюцинация а ля «Бразилия» Гиллиама или «Случай на Совином мосту» Бирса. Но во втором акте фильма накапливаются доказательства буквальной метаморфозы, потому что у Бальтазара Гетти полноценная жизнь и история, включая девушку, которая все подозрительно поглядывает на адский карбункул на лбе Гетти и твердит, что он «на себя не похож», что при неоднократном повторении перестает быть просто шуткой и начинает по-настоящему пугать. У Бальтазара Гетти в автомастерской Ричарда Прайора верная клиентура, и один заказчик, мистер Эдди, которого играет Роберт Лоджа, — грозный криминальный босс с бандитским окружением и черным Мерседесом 6.9 с некими поломками, которые он доверяет диагностировать и решить только Бальтазару Гетти. У Роберта Лоджа явно были доверительные отношения с Бальтазаром Гетти, и он общается с Бальтазаром Гетти {9} с жуткой смесью добродушной приязни и покровительственной жестокости. И вот в этот день, когда Роберт Лоджа заезжает в автомастерскую Ричарда Прайора на проблемном Мерседесе 6.9, в машине рядом с бандитами Лоджи сидит невероятно роскошная красотка, явная «любовница гангстера», сыгранная Патрицией Аркетт и очевидно узнаваемая, т. е. похожая на жену Билла Пуллмана, только теперь она платиновая блондинка. (Если вам вспомнилось «Головокружение», вы не ошибаетесь. В послужном списке Линча немало отсылок и оммажей Хичкоку — например, кадр Кайла Маклахлена из СБ, где он шпионит за Изабеллой Росселини через щели жалюзи ее шкафа, идентичен почти во всех технических деталях кадру Энтони Перкинса, шпионящего за омовениями Джанет Ли в «Психо» — которые являются скорее интертекстуальными особенностями, чем прямыми аллюзиями, и всегда применяются в странной и жуткой и уникальной линчевской манере. Так или иначе, аллюзия на «Головокружение» тут не так важна, как то, что дуэссоподобная [6] двойниковость Патриции Аркетт выступает контрапунктом другому «кризису личности» фильма: одна актриса заметно изображает две разных женщины (пока), тогда как два совершенно разных актера изображают одновременно одного «человека» (пока) и две разные «личности»).
9
(Знаю,
6
Дуэсса — имя Лжи из произведения Уолтера Рейли «Королева фей».
И в общем, новая синеворотничковая инкарнация Пуллмана в облике Гетти и явная светловолосая инкарнация жены Пуллмана в облике Аркетт встречаются глазами, тут же генерируются искры с такой силой, что заезженный компонент эротического влечения «кажется-я-тебя-откуда-то-знаю» приобретает совершенно новые слои жуткой буквальности. Затем пара сцен, которые объясняют порочную историю новой светловолосой инкарнации Аркетт, и пара сцен, показывающих, как глубоко и яростно привязан к блондинке Патриции Роберт Лоджа, и пара сцен, по которым совершенно очевидно, что Роберт Лоджа полный психопат, на которого определенно не стоит наезжать и с девушкой которого не стоит встречаться за его спиной. И затем пара сцен, показывающих, что Бальтазара Гетти и блондинку Патрицию Аркетт — видимо, несмотря на карбункул на лбу Гетти — мгновенно и дико влечет друг к другу, и затем еще пара сцен, где они осуществляют свое влечение со всей весьма неестественной безэмоциональной энергией, которой известны постельные сцены Линча {10} .
10
(неестественность, трансовость, которые делают постельные сцены одновременно сексуально «знойными» и эстетически «холодными» — примерно тот метаэротический эффект, который пытался эмулировать Гас Ван Сент, когда показал постельные сцены в «Моем личном штате Айдахо» как серию сложных неподвижных фото, из-за чего вместо жуткого транса Линча они были больше похожи на иллюстрации к Кама Сутре).
И потом следуют еще пара сцен, которые открывают, что у персонажа Роберта Лоджи тоже не одна личность, и что по крайней мере одна из них знает декадентского похотливого таинственного друга покойной жены Билла Пуллмана и мефистофелевского Таинственного Человека, вместе с которым Лоджа делает жуткие и неопределенные угрожающие звонки в дом Бальтазара Гетти, которые Гетти приходится слушать и интерпретировать, пока его родители (их играют Гари Бьюзи и актриса по имени Люси Дейтон) курят траву и обмениваются таинственными многозначительными взглядами на фоне телика.
Наверное, пока лучше не раскрывать последний акт «Шоссе в никуда», но все же будьте в курсе: намерения блондинки Аркетт по отношению к Гетти окажутся не такими благородными; карбункул Гетти совершенно залечится; Билл Пуллман опять появится в фильме; брюнетка Аркетт тоже появится, но не (так сказать) во плоти; и блондинка, и брюнетка П. Аркетт окажутся вовлечены (через похотливых друзей) в мир порно, даже хардкорного, видеоплоды чего будут показаны (как минимум в черновой версии) в таких деталях, что я не понимаю, как кино Линча избежит рейтинга NC-17; и концовка «Шоссе в никуда» ни в коем случае не «позитивная» или «приятная». А также Роберт Блейк, хотя и куда более сдержанный и почти изнеженный, чем Деннис Хоппер в «Синем Бархате», как минимум так же поразителен и жуток и незабываем, как Фрэнк Бут Хоппера, и его Таинственный Человек, довольно очевидно, дьявол, или как минимум чье-то весьма тревожное представление о дьяволе, вроде чистого парящего духа зла а ля Лиланд/«Боб»/Страшная сова из Твин Пикса.
6б. примерное количество интерпретаций «Шоссе в никуда»
Где-то 37. Большая интерпретативная вилка, как упоминалось, зависит от того, принимаем ли мы внезапное необъясняемое изменение личности Пуллмана прямо (т. е. за буквально реальное в фильме) или как некую кафкианскую метафору вины и отрицания и психической изворотливости, или мы представляем весь фильм — от видео и камеры смертников до метаморфозы в механика и т. д. — как одну длинную галлюцинацию стильного саксофониста, которому бы не помешало профессиональное лечение. Последнее кажется наименее интересным вариантом, и я очень удивлюсь, если хоть кто-то в Асимметрикал хочет, чтобы «Шоссе в никуда» трактовали как длинный сон сумасшедшего.
Или сюжет фильма может, с еще одной стороны, просто оказаться невнятицей и не иметь рациональных объяснений и вообще не поддаваться общепринятым трактовкам. При этом он не обязательно будет плохим фильмом Дэвида Линча: благодаря логике снов «нарратив» «Головы-ластика» довольно расшатанный и нелинейный, и в больших отрывках «Твин Пикса» и «Огонь, иди со мной» нет смысла, и все же они завораживают и многозначительны и попросту крутые. У Линча, кажется, неприятности начинаются только тогда, когда зрителю кажется, что его фильмы хотят что-то донести — т. е. когда они настраивают на ожидание какой-то внятной связи между элементами сюжета — и не могут донести ничего. Здесь в примеры стоит включить «Диких сердцем» — где интригующе намекается на связи между Сантосом и мистером Рейндиром (мужиком, похожим на полковника Сандерса, который назначает убийства, подбрасывая серебряные доллары в почтовые щели убийц) и персонажем Гарри Дина Стэнтона и смертью отца Лулы, а затем это ни визуально, ни нарративно ни к чему не приходит, — и первые полчаса «Огонь, иди со мной», которые описывают расследование ФБР пре-Палмеровского убийства другой девушки и настраивают думать, что появится важная связь с делом Палмер, но вместо того полны странных намеков и подсказок, которые ни к чему не ведут, и эту часть фильма даже пролинчевские критики рассматривают с собой жестокостью.