Линейный корабль "Андрей Первозванный" (1906-1925)
Шрифт:
Итак, вместо заявленного в начале "значительного преимущества" по сравнению с проектами в других странах Ф.В. Дубасов считал возможным ограничиться хотя бы тем же уровнем, какой достигнут на западе. Бывший в пору молодости отчаянным романтиком, строивший на бумаге планы "в безнадежной отчаянной миноносной атаке" беспощадного истребления соединенного флота Англии, Австрии и Италии, мнивший себя сверхчеловеком (Какое это ужасное место Владивосток… и что представляет собой двуногие существа, из которых состоит провинциальное общество"), Ф.В. Дубасов, дойдя до вершины адмиральской карьеры, обратился в заурядного конформиста. На его совести — недооценка в русском флоте подводных лодок, отказ от развертывания сооружения в 1904
При его участии (председатель МТК в 1901–1905 гг.) совершались главнейшие просчеты отечественного флота и судостроения, во многом способствовавшие поражению в войне с Японией. Ф.В. Дубасов равнодушно взирал на снабжение флота малоэффективными снарядами, на применение для броненосцев неэффективных 75-мм пушек, на отсутствие у флота практики стрельбы на дальние расстояния, непростительное отставание в применении оптических прицелов и дальномеров, на полное незнакомство флота с методами массирования огня. Безмерно довольный собой, он не увидел беды и в явно неудачном выборе типа броненосца для новой судостроительной программы. В каком-то самоослеплении адмирал, вместе со всем МТК, считал окончательно доработанный тип броненосца "Император Александр III", безусловно, высшим достижением отечественного судостроения и наиболее полным воплощением мирового опыта.
Действительно, настойчиво от корабля к кораблю, совершенствуя изначальный прототип "Цесаревича", русские инженеры создали самый, наверное, совершенный в истории флота проект. Об этом свидетельствует бесчисленное множество журналов МТК, где нередко с участием приглашенных адмиралов обсуждались все главнейшие конструктивные решения по каждому из пяти строившихся в России кораблей типа "Бородино". Иногда эти решения серийно распространялись на часть других кораблей. Но это удавалось редко. Галерный островок и Новое адмиралтейство, как предприятия казенного судостроения, не всегда могли согласовать свою технологию и организовать производство наравне с Балтийским заводом, действовавшим на правах экономической самостоятельности.
Но все эти усовершенствования во многом дискредитировались безнадежной отсталостью собственно конструктивного типа (не дредноут!) и непреходящей бедой отечественного судостроения — упорным нежеланием предусматривать в проектах запас водоизмещения. Упустив шанс превращения в 1900 г. броненосцев в "дредноуты", Морское министерство вновь оказалось в плену опасной самоуспокоенности и явного верхоглядства, и инженеры совершили ту же ошибку, которая произошла при назначении водоизмещения для броненосцев по программе 1898 г. И так тогда, слегка прикинув рост водоизмещения на 2000 т (в сравнении с типом "Петропавловск"), так и теперь, забыв о корабле принципиально новом, инженеры самонадеянно решили, что водоизмещение 16500 т в полной мере позволит тип "Бородино" превратить в корабль будущего.
Отказавшись от первоначально высказанных притязаний на совершенство и на создание корабля, сильнейшего среди всех проектируемых в мире, инженеры, МТК, ГМШ или экономный управляющий Морским министерством П.П. Тыртов (история и здесь не дает ответа) опустились до утилитарного уровня создания типа "улучшенного" "Бородино".
Надо было лишь его 152-мм пушки заменить на 203-мм, отодвинуть броневую продольную переборку дальше от борта (до 2,44 м вместо 1,8 м) и соответственно усилить конструктивную защитную. На это указывали результаты опытов подрыва во Франции кессона, воспроизводившего конструкцию борта броненосца "Генри IV". С учетом всех этих новшеств и сохранении остальных характеристик броненосцев типа "Бородино" водоизмещение по новому проекту должно было составит около 16500 т.
Так с согласия Ф.В. Дубасова, подписавшего общий протокол, и было решено на том историческом совещании 17
Шансов же исполнить призыв И.Ф. Лихачева и опередить мир созданием отечественного, первого в мире дредноута не оставалось. Высшие силы, всегда с редкой благосклонностью относившиеся к России и ее флоту, на сей раз предпочли остаться в стороне.
5. "Улучшенный" "Бородино"
Утвердив у императора водоизмещение 16500 т, члены МТК и МГШ только 27 января, т. е. спустя неделю, собрались в кабинете председателя МТК под председательством управляющего Морским министерством П.П. Тыртова, чтобы установить основные характеристики "улучшенного броненосца типа "Бородино". На совещание были приглашены Главные инспекторы МТК, члены МТК, начальники Обуховского и Балтийского заводов, а также Главный Корабельный инженер Санкт-Петербургского порта. В итоге обсуждения для проекта приняли следующие элементы.
Водоизмещение допускалось не свыше 16 500 т, скорость не менее 19 уз, углубление в нормальном грузу не более 26 футов (7,925 м).
4 305-мм 40-калиберных орудия в двух вращающихся башнях защищались так же, как и на "Бородино", т. е. броней вращающихся частей 254 мм, а постоянных 229-178-102 мм. Двенадцать 203-мм 50-калиберных орудий стояли в шести башнях, которые имели вращающиеся части из 178-мм брони в передней половине и 152-мм в задней. Барбеты этих башен, как и на "Бородино" имели толщину 152 и 104 мм. Остальную артиллерию составляли 20 75-мм полуавтоматических орудий, так же защищенных, как и на "Бородино", 76-мм броней. Кроме них, на корабле стояли еще 20 47-мм полуавтоматических, 5 75-мм десантных орудий и 8 пулеметов.
Кроме всего прочего корабль обременяли пять тяжеловесных и бесполезных в бою подводных минных аппаратов и 6-й надводный. О сетевом заграждении было записано, что оно "должно быть восстановлено". Бронирование бортов предусматривалось также по образцу "Бородино", но с увеличением толщины плит нижнего пояса до 229 мм, а верхнего — 178 мм. Допускалось, исходя из соображений повышения "боевой плавучести" толщину обоих поясов принять одинаковую — 203 мм.
Непостижимым образом в задание вписали: "Высота судна может быть уменьшена на одну палубу, если то скажется по Вашим расчетам безвредным для мореходности броненосца". Эти данные в виде задания на проектирование подписали председатель МТК вице-адмирал Ф.В. Дубасов, временно исполняющий должность Главного инспектора кораблестроения Э.Е. Гуляев и и.д. старшего делопроизводителя Введенский. Проект на основе этих заданий и "при участии МТК" 30 января 1903 г. поручалось разработать Главному Корабельному инженеру Санкт-Петербургского порта Д.В. Скворцову.
По мнению Ф.В. Дубасова, высказанному 17 января, разработка проекта "с участием представителя МТК" могла занять два месяца со времени получения задания. Еще один месяц должна была занять "подробная проверка вычислений" и, следовательно, уже через три месяца, считал адмирал, "можно будет приступить к разбивке чертежей броненосца на плазе и заказам материала на это судно". Иначе говоря, он был вполне удовлетворен характеристиками составленного проекта-задания и нимало не ощущал его отсталости от современного уровня кораблестроения.