Линия сердца
Шрифт:
Дверь подсобки распахнулась, оттуда уверенным шагом вышел Дима, а вслед за ним семенил Леонидович, угодливо заглядывая в глаза.
— Идем отсюда, Мила. Ты здесь больше не работаешь, — Дима взял меня за руку.
— А как же?..
— Все улажено. Ведь так? — он обернулся к Леонидовичу.
Тот изменился в лице.
— Разумеется. Мой Юрка получит по полной сегодня. Вот ведь подлец!
— Всего хорошего, — коротко кивнул Дима Гале и потащил меня к выходу.
— Что ты ему сказал? — спросила я, когда мы ехали в машине по просыпающемуся городу.
— Да так, поговорили немного по-мужски, — уклонился от ответа он. — Не бери в голову. Сейчас едем к тебе… Я имею в виду не ту конуру, где ты жила все это время. Вещи заберешь потом.
— Дима, ты так торопишь события, — неуверенно протянула я.
— Потому что времени не так много, — коротко бросил он.
— О чем ты?
Острое чувство тревоги сдавило горло.
— Я расскажу тебе… Сегодня, но не здесь и не сейчас.
Моя новая квартира. Хоть и съемная, но мне так нравилось называть ее именно так — моя квартира. В новой девятиэтажке в центре города, в нескольких кварталах от отеля, где остановился Дима. Две комнаты, евроремонт, красивая современная мебель. Я долго не могла осознать, что теперь могу здесь жить. Бродила по квартире, как лунатик, боясь коснуться чего-нибудь.
Дима решительно поволок меня в спальню и открыл створки шкафа.
— Так, сейчас переодевайся, мы сходим позавтракаем и я повезу тебя в очень важное для меня место.
— Откуда все это? — обескуражено воскликнула я, глядя на висящую в шкафу одежду.
— Поручил Полу подобрать тебе что-нибудь на его вкус. Все, что от меня понадобилось, описать твои размеры.
— И ты так точно определил их?
— Ну, я же художник.
Не поняла, то ли он шутит, то ли говорит всерьез.
— Ладно, не теряй времени. Я голоден, как волк. Ты меня просто обессилила вчера, ненасытная моя.
— Ты не слишком и сопротивлялся, — усмехнулась я, выпроваживая его из спальни.
— Ты что, меня стесняешься? — попытался сопротивляться он. — Я уже видел все, что мог.
Я захлопнула дверь перед его носом. Благоговейно, словно священную реликвию, я извлекала вещи одну за другой из шкафа. На глаза наворачивались слезы. Никогда я не носила такой красоты. Могла бы перебирать обновки часами. В дверь настойчиво забарабанили.
— Мила, ты там до вечера будешь сидеть?
— Уже иду! — опомнилась я и натянула узкие черные брюки и экстравагантную тунику нежно-сиреневого цвета.
Дима позаботился даже об обуви. Длинные черные сапоги обтянули ноги, как вторая кожа. Единственная обувь, оказавшаяся не на каблуках. Набросив шубу, открыла дверь.
— Ну как?
Дима одобрительно хмыкнул:
— У Пола хороший вкус. Но ты все равно мне больше нравишься без одежды.
С этими словами притянул меня к себе и обжег страстным поцелуем.
— Так, — отпуская, хрипло произнес. — Нужно быстро уходить, иначе мы так никуда и не поедем.
— Как скажешь, дорогой, — покорно произнесла я и нежно улыбнулась.
Он пробормотал проклятье и потащил меня обратно в спальню.
Выбрались из дома мы только к обеду. Устроились в близлежащем кафе. Я накинулась на еду, словно не ела уже несколько дней. Настроение зашкаливало, я никогда не чувствовала себя настолько счастливой…
Глава 8
— Куда мы едем? — склонив голову на спинку сиденья, спросила я, любуясь чеканным профилем Димы.
— Увидишь, — он посерьезнел до неузнаваемости, стоило нам сесть в машину.
Всю дорогу молчал, а глаза казались чужими.
— Дима, что-то случилось?
— Нет…
Я не посмела дальше расспрашивать. Если захочет, сам объяснит. Все будет так, как он скажет. Сама себе удивлялась. Куда-то исчезли независимость и убежденность в том, что женщина не должна безоговорочно доверять мужчине. Сейчас я бы сделала все, что он захочет. Только бы снова улыбнулся и посмотрел на меня так, как может только он.
Когда мы свернули к парку, я вздрогнула, вспомнив о том, как началось наше знакомство. Он быстро глянул на меня, но ничего не сказал. Мы проехали мимо парка, и я вдруг осознала, куда он везет меня. К старому кладбищу, теперь уже заброшенному.
— Дима… — в горле встал комок. — Кто у тебя там?
Он ответил только, когда мы подошли к единственной ухоженной могиле. Мраморные плиты и внушительный памятник, с изображением лукаво улыбающейся немолодой женщины. Кажется, словно она сошла со старинных портретов девятнадцатого века. Что-то неуловимо аристократичное проскальзывало в горделиво приподнятой голове и выражении лица.
— Это моя бабушка. Урожденная княжна Валенская. Разумеется, о дворянских корнях я узнал значительно позже. Казалось, время над ней не властно. Даже в восемьдесят лет она оставалась бодрой и подтянутой. Всегда аккуратная, элегантная. Настоящая леди. Меня уже тогда завораживали ее руки. В них было что-то волшебное. Каждый жест наполнялся особой силой и значимостью. Она могла ничего не говорить, ее руки выражали все, что она хотела донести до меня.
— Ты говоришь только о бабушке. А родители?
— Они погибли еще, когда мне и двух лет не исполнилось. Авария. Бабушка воспитывала меня одна. Ей пришлось ради меня сильно рисковать, занимаясь тем единственным, что она умела хорошо… Тогда это не одобрялось и осуждалось. Это сейчас мнимые экстрасенсы и ясновидящие на каждом шагу. В то время бабушку посещали тайно. Не поверишь, все ее предсказания сбывались. Абсолютно все. Люди не понимали, как такое возможно, откуда у нее этот дар. Но, только взглянув на человеческую руку, она могла сказать, как сложится жизнь и чего следует остерегаться. Только вот мне она никогда не гадала, как я ее не просил.