Лира. Жизнь на грани миров
Шрифт:
Он ушёл мыться, а я влезла в сундук с постельным бельём. Чистое. Запах, будто от только что выстиранного, высушенного и проглаженного. Постелила себе постель, а также Хьюзу, ведь спал он поверх грязного покрывала. Постирать бы его, да воду жалко. Это на речку идти надо.
Дождь так и шёл. Постояла у раскрытого окна - вдыхала свежий воздух. Потом закрыла подобие ставен, наспех вколоченные в стекольную раму Хьюзом, загасив свечи, легла.
Хьюз не скоро вышел из банной. И я тут подумала, что, если ему нужна была помощь в банной, а я не проявила участие? Он мне помогал, когда ослаблена была. И хоть я не сомневалась, что у него порох в пороховницах всё ещё есть, воспринимать его молодым не выходило.
Морщинистое лицо лет на шестьдесят, седые волосы и растительность на лице.
– Доброй ночи, - пожелал он. Гостинная была проходной и по совместительству столовой.
– Доброй. Скажите, сэр Хьюз.
– Джон. Просто Джон.
– Скажите, просто Джон, а что стало с той Лизетт, о которой вы говорили?
– Её убил муж, а также её сестру.
Внутри всё похолодело. Неужели он говорит о себе?
– П-правда?
– голос дрогнул.
– Тел так и не нашли. А потом случился потоп, голод. Её муж отдал всё своё состояние на еду бедным. Многим помог выжить. Кто-то трепался, что так он заглаживает свою вину, но официального обвинения в убийстве не было. Всё на уровне слухов.
– А её муж - это в-вы?
– если честно, страшно было получить ответ, но и гадать, мучиться, теряясь в догадках, я не хотела.
Он замолчал. Такое ощущение было, что вспоминает: убивал он свою жену или нет.
– Нет, - ответил он через какое-то время.
– Но мог им стать. Если б она не вышла за него замуж, возможно, была бы жива.
– Вы всё же считаете, что она погибла?
– Ты очень на неё похожа. Я бы предположил, что ты - это она, явившаяся как кара Господня. Но я - учёный, в религиозные сказочки не верю. Может, дочь её. Другого объяснения у меня нет. К тому же...
– и он влез в вырез моей сорочки. Достал крестик.
– У неё был точь-в-точь такой же.
– А этот муж... Как его звали?
– Джозеф Уитворт.
Это имя мне ни о чём не говорило.
Он какое-то время постоял рядом со мною, а потом присел на мой диван. Зачем? Внутри нарастало напряжение.
– И что стало с этим Джозефом?
– постаралась его отвлечь. Что, если он всё же солгал? И это его женой была некая Лизетт. А теперь он меня так называет. Может, у него тоже помутился разум? У стариков часто такое бывает.
Он не отвечал. Мы сидели так больше часа. Страшно было даже пошевелиться. Может, он уснул? Я осторожно встала. Но меня тут же сцапали в объятия стальные тиски.
– Джон, не надо, - просила я.
– Сопротивляйся!
Была такая мысль, но вспомнила, что это его лишь раззадоривает.
– Нет!
Он опрокинул меня на спину и придавил сверху. Положил голову на мою грудь. И затих. Хотела его скинуть, но не смогла. А потом услышала, что он засопел, как во сне. Чувства в душе были противоречивые. Я не понимала, что не так. С одной стороны, он пугал меня, а с другой - мне до боли хотелось провести по его волосам. Погладить его. Ощутить прикосновение его губ.
"Он же старик!" - кричала часть меня.
Я закрыла глаза. Вдохнула его запах. Запах его волос. И... тело среагировало раньше, чем успела ему запретить.
– Это неправильно...
– прошептала я.
Вдруг его сухие губы впились в мои. Неужели он притворялся? Но я не смогла оттолкнуть, потому что меня накрыли воспоминания. Голос мужа, полный отчаяния! А ещё боль, такая боль, которую я не могла даже представить. Боль предательства!
Глава 20
Я старого хрыча от себя еле оттолкнула, вцепился в меня, как клещ. Перекувыркнулась и встала в стойку.
– Что вы себе позволяете?!
– в моём голосе было негодование.
– Ты не особо и сопротивлялась, - услышала его обвинение, которое наносило ещё большую боль. Вспомнила то ощущение предательства.
Стало совсем мерзко. По отношению к себе. Как я могла предать Ли? И то, что я не помнила, меня не оправдывает! Но признаваться в возвращении памяти нельзя. Иначе меня использует Хьюз в своих целях, как и в том, что я - та самая Лизетт. Но сказать что-то требовалось.
– Я вас пожалела. Старика! Не хотела убить или покалечить! А вы... вы...
– Ну, я, и что?
– Только приблизьтесь!
– Приближусь, и что ты мне сделаешь?
– Покалечу!
– Мне нравятся строптивые!
– Вы - похотливый извращенец!
– И что? Ты всё равно ко мне пришла.
– Я искала общества, а не ласк!
– Да, но когда я тебе заикнулся про вечер, никуда не ушла.
– Вы обещали!
– нашлась я, держа в руках кинжал. Темнота была такая, хоть глаз выколи, но я закрыла глаза и прекрасно всё различала вокруг.
– Обещал не приставать днём, пока пили чай. Про вечер я не заикался.
Он замолчал. И сделал шаг по направлению ко мне. Я бесшумно отступила в сторону. Но он будто видел не хуже меня. Сердце усилило свой ход. Покружившись по гостинной, мы переместились в прихожую. Пора драпать отсюда! Ещё оставался запасной план - через окно. Но я помнила о грязи, в которой уже разок увязла. На этот раз на мне были тапочки. Переобулась, называется, после мытья.
Похоже, впредь, мне придётся всегда спать во всеоружии и в сапогах.
– Не дури!
– Живой не дамся!
– предупредила его.
– Казачка, что ли... Давно следовало догадаться, - англичанин будто сам с собой говорил.
– Вы говорили про мужа Лизетт. Что с ним стало, где он?
– решила отвлечь своего мучителя. Да и Ли никого не убивал! Я дурь совершила тогда, решив так уйти. Его обвинили в моей смерти, в нашей с Тоней смерти! Бедный Ли! Черезо что ему пришлось пройти!
Не представляла, как буду смотреть ему в глаза после всего! А вдруг он женился... Дети есть, жена... Разве я могу на что-то после всего претендовать?