Лиричные недуги
Шрифт:
Где вдохновенья дремлет пламя.
Так и живут, не соглашаясь
Соединиться в нужный миг,
И редких праздников лишаясь.
Один молчит, другой же в крик,
Умолк второй, болтает первый,
Не замечая, что в пучине
Сокрылся демон, держит нервы
В своих руках, и правит ими!..
*
Спасенье.
Я не такой, как другие,
Стать похожим хотелось.
Нервы рвутся тугие,
И страдает
Основное страданье,
С ним явился я в свет,
Осуждаю заранее
И за то, чего нет.
Страх навис надо мною,
И пугать он давай,
Не дает мне покоя,
Адом делает рай.
Ночь ли, люди, гроза,
Или школьный урок,
Он бросает в глаза
Пыль, ложится у ног,
Вяжет руки стыдом,
Отнимает язык,
И по жизни с трудом
Я идти уж привык.
И отчаянный крик
Сердце рвет на куски,
Юный я как старик,
Удавлюсь от тоски.
Не такой, не такой!..
Как себя изменить?
И безжалостный бой
Как в душе прекратить?
Вдруг душа говорит
Чувством мысли без слов:
Дверь стихам отвори,
Путь ты к ним не готов.
Страх свой в них опиши,
Стыд и чувство вины,
И пиши от души…
А с другой стороны
Поэтический дар
Можешь ты разбудить,
Пусть пока что угар
Не дает тебе жить.
Через годы поймешь,
Как была я права.
Я попробую, что ж,
Чувства вылить в слова..
*
Вдохновение и правило.
Ёксель-моксель, ямб, хорей!
Записать бы поскорей,
Что сейчас на ум пришло:
«Быть свободным хорошо,
Всё плохое – это зло,
Без любви, какая жизнь?»
Вы мне: Правилу учись!
Строфы, строчки, рифмы… боже!
Ум запомнить всё не может:
Амфибрахий, анапест,
Для меня как темный лес
Метры, стопы и размеры,
Акростих, верлибр, к примеру,
Это что за зверь такой?
Сочинять, ах, боже мой,
Разве можно по закону?
Рисовать же не икону
Я собрался, стиль особый,
Лик святого вышел чтобы.
Кто придумал эту чушь?
Мудрый древний, умный муж?
Или всё-таки поэт,
Начиная с юных лет,
Подобрал такую форму,
Для него она и норма!
Орфография – понятно,
Очень даже неприятно
Не владеть правописаньем,
Слово слитно «досвиданье»,
«Покладу» иль «положу»,
Ничего не возражу.
Да и тут живая речь
Обладает свойством течь,
Устаревшие слова —
Как истории глава
Ладно, стану я учиться
Стих писать, а не вирши.
Но душа ведь не боится
Говорить от всей от души!
*
Настроение.
Что ни скажу, признаться всё ж придется,
Не к месту похвала, и сердце ровно бьется,
И с тихой радостью, с обиженною грустью,
Признание позднее душа уж не пропустит,
Ей мнится лесть, и та, что истину сокрыла,
Пусть будет сказано: Стишок и этот милый!
Да если было б так, уверовал сначала,
И музыка в стихах лирично бы звучала,
Но молодой поэт страдает притеснением,
Нудит писать его невежественный гений,
Чтоб через день труды безжалостно убить?!..
Не потерять бы логики рассудочную нить,
И не заметить, что глодает душу самоедство,
Неполноценность та, стыдливая, из детства,
Возьмет опять бразды над чувствами печали,
Не вы ли настроения перемены подмечали?
Упрек и глуп, несправедлив, душа поэта
Его лишь собственность, и гордостью задета
Своей же, недруг страх и родственник позора,
Ждет похвалы, и на расправу очень скорый,
Как пламя возгорит любви страстями упоения,
Он здесь, чтоб притушить сердечное биение:
Ничтожество!.. Уйди с дороги великанов…
И я болтлив с самим собой, и точно пьяный,
Мне хорошо в слезах, никто и не услышит…
Ум изнемог выдумывать – душа не пишет,
Она, пришибленна пока, притихла, и, таясь,
Ждет перемен погоды дня – стихи и страсть!
*
В записях моих
Здесь, в записях моих
Сонм мыслей и терзаний.
Не помню, не запомнил их,
Всецело ум текущим занят.
Да, было прошлое, бесспорно,
Суровый путь, тернистый путь.
Был чутким, слабым, непокорным,
И робким, глупым… Ну и пусть
Не состоялся, но… вознесся
Душой ли духом над собой?
Любви – не муки, сердце просит
Любви и мудрости покой…