Эти ранние стихи были много позже объединены в раздел «Перед
светом». Название подчеркивало их отличие от последующих «Стихов о Прекрасной Даме», проникнутых мистическими ожиданиями и любовью к обожествляемой женщине, которая «безоблачно светла».
«Пусть светит месяц – ночь темна…»
Пусть светит месяц – ночь темна.Пусть жизнь приносит людям счастье, —В моей душе любви веснаНе сменит бурного ненастья.Ночь распростерлась надо мнойИ отвечает мертвым взглядомНа тусклый взор души больной,Облитой острым, сладким ядом.И тщетно, страсти затая,В холодной мгле передрассветнойСреди толпы блуждаю яС одной лишь думою заветной:Пусть светит месяц – ночь темна.Пусть жизнь приносит людям счастье, —В моей душе любви веснаНе сменит бурного ненастья.
Луна проснулась. Город шумныйГремит вдали и льет огни,Здесь все так тихо, там безумно,Там все звенит, – а мы одни…Но если б пламень этой встречиБыл пламень вечный и святой,Не так лились бы наши речи,Не так звучал бы голос твой!..Ужель живут еще страданья,И счастье может унести?В час равнодушного свиданьяМы вспомним грустное прости…[5]
4
К. М. С. – Ксения Михайловна Садовская (1862–1925), первая любовь поэта. Он познакомился с ней на немецком курорте Бад-Наугейм. Заключительное двустишие – цитата из стихотворения Я. Полонского «Прощай».
5
Стихи Полонского.
14 декабря 1898
«Мне снилась снова ты, в цветах, на шумной сцене…» [6]
Мне снилась снова ты, в цветах, на шумной сцене,Безумная, как страсть, спокойная, как сон,А я, повергнутый, склонял свои колениИ думал: «Счастье там, я снова покорен!»Но ты, Офелия, смотрела на ГамлетаБез счастья, без любви, богиня красоты,А розы сыпались на бедного поэта,И с розами лились, лились его мечты…Ты умерла, вся в розовом сияньи,С цветами на груди, с цветами на кудрях,А я стоял в твоем благоуханьи,С цветами на груди, на голове, в руках…
6
«Мне снилась снова ты, в цветах на шумной сцене…» – одно из стихотворений, передающих впечатление от любительского спектакля в менделеевском имении Боблово. Л. Д. Менделеева играла Офелию, Блок – Гамлета.
На гладях бесконечных вод,Закатом в пурпур облеченных,Она вещает и поет,Не в силах крыл поднять смятенных…Вещает иго злых татар,Вещает казней ряд кровавых,И трус, и голод, и пожар,Злодеев силу, гибель правых…Предвечным ужасом объят,Прекрасный лик горит любовью,Но вещей правдою звучатУста, запекшиеся кровью!..
7
Стихотворение вдохновлено одноименной картиной В. М. Васнецова (1848–1926), истолкованной поэтом в духе своих драматических предчувствий на рубеже веков.
Отдых напрасен. Дорога крута.Вечер прекрасен. Стучу в ворота.Дольнему стуку чужда и строга,Ты рассыпаешь кругом жемчуга.Терем высок, и заря замерла.Красная тайна у входа легла.Кто поджигал на заре терема,Что воздвигала Царевна Сама?Каждый конек на узорной резьбеКрасное пламя бросает к тебе.Купол стремится в лазурную высь.Синие окна румянцем зажглись.Все колокольные звоны гудят.Залит весной беззакатный наряд.Ты ли меня на закатах ждала?Терем зажгла? Ворота отперла?
8
Эта книга, выпущенная в конце 1904 г. символистским издательством «Гриф», получила в печати крайне разноречивые оценки, но даже некоторые из критиков, обвинявших автора в «намеренной непонятности», признавали, что «у него чувствуется настоящее дарование», «встречаются удивительно красивые отрывки, что-то чутко схваченное мягкой и нежной кистью, задумчивое и грустное, как весенние сумерки». Положительно, хотя и не без некоторых оговорок, оценили книгу в своих рецензиях Зинаида Гиппиус и Вячеслав Иванов.
28 декабря 1903
I
С.-Петербург. Весна 1901 года
«Я вышел. Медленно сходили…»
Я вышел. Медленно сходилиНа землю сумерки зимы.Минувших дней младые былиПришли доверчиво из тьмы…Пришли и встали за плечами,И пели с ветром о весне…И тихими я шел шагами,Провидя вечность в глубине…О, лучших дней живые были!Под вашу песнь из глубиныНа землю сумерки сходилиИ вечности вставали сны!..
25 января 1901. С. – Петербург
«Ветер принес издалёка…»
Ветер принес издалёкаПесни весенней намек,Где-то светло и глубокоНеба открылся клочок.В этой бездонной лазури,В сумерках близкой весныПлакали зимние бури,Реяли звездные сны.Робко, темно и глубокоПлакали струны мои.Ветер принес издалёкаЗвучные песни твои.
29 января 1901
«Душа молчит. В холодном небе…»
Душа молчит. В холодном небеВсе те же звезды ей горят.Кругом о злате иль о хлебеНароды шумные кричат…Она молчит, – и внемлет крикам,И зрит далекие миры,Но в одиночестве двуликомГотовит чудные дары,Дары своим богам готовитИ, умащенная, в тиши,Неустающим слухом ловитДалекий зов другой души…Так – белых птиц над океаномНеразлученные сердцаЗвучат призывом за туманом,Понятным им лишь до конца.
3 февраля 1901
«Все бытие и сущее согласно…»
Все бытие и сущее согласноВ великой непрестанной тишине.Смотри туда участно, безучастно, —Мне все равно – вселенная во мне.Я чувствую, и верую, и знаю,Сочувствием провидца не прельстишь.Я сам в себе с избытком заключаюВсе те огни, какими ты горишь.Но больше нет ни слабости, ни силы,Прошедшее, грядущее – во мне.Все бытие и сущее застылоВ великой, неизменной тишине.Я здесь в конце, исполненный прозренья,Я перешел граничную черту.Я только жду условного виденья,Чтоб отлететь в иную пустоту.