Лис Улисс и потерянный город
Шрифт:
– Здравствуйте, дорогие гости! – радовался выбежавший им навстречу крыс с любительским фотоаппаратом на шее. – Вы ведь приехали сделать фотографии для газеты, не так ли? Идемте, все уже готово к съемке!
Он завел журналистов в сарай, где обнаружилась дюжина тощих-претощих крысят.
– Вот, – довольно сказал крыс-фотограф. – Две недели голодом морили, всё вас ждали. Видите, какие они голодные и несчастные?
– Впечатляет, – кивнула Катерина, оценив костлявость натурщиков.
– Это еще что! Смотрите. – Крыс-фотограф приказал крысятам: – А ну-ка, войти в образ!
«Актеры» опрокинулись на грязную землю и скорчились в страдальческих позах, прижимая лапки к животам и изображая на мордочках предсмертные муки. Два крысенка при этом развернули плакатик, на котором трогательным детским почерком было намалевано: «Башенки, мы ведь тоже хотим кушать».
– Супер! – просиял Паскаль, любуясь композицией в объектив.
– Вот и чудненько! – радовался крыс-фотограф. – Снимайте, сколько хотите. А после фотосессии нас всех ждет банкет!
Услышав про банкет, крысята одобрительно заурчали.
В Доме на Окраине Несчастные застали только младшее поколение Башенок, так как Мама и Папа отправились в редакцию «Правд» – публиковать опровержение. Дети же остались дома и предавались унынию – кроме Аркадия, который был еще слишком мал, чтобы в полной мере оценить размер неприятностей. А Теодор и Ирина плохого настроения не скрывали и даже успели немного повздорить прямо на глазах у гостей – когда Ирина предположила, что, может, статья не так уж и ошибается, и Башенкам стоит прислушаться к справедливой критике. «Мы ведь действительно не любим крыс, – сказала она, – считаем их менее цивилизованными, чем мы, смотрим на них свысока. Вот и расплачиваемся за это. Если мы поменяем свое отношение к ним, то проблема будет решена». В ответ Теодор ужасно возмутился и призвал Несчастных выступить арбитрами, высказав мнение со стороны. Берта, Константин и Евгений всецело поддержали негодование молодого тигра, заверив хозяев дома, что они не верят ни единому слову мерзкой статьи, а любить того, кто делает тебе гадости – неправильно. Ирина слегка притихла, но убежденной не выглядела. Судя по выражению ее морды, она продолжала культивировать в себе чувство вины по отношению к несчастным крысам.
– К тому же, – заметила она, – к нам стали хуже относиться.
– Глупости! – возразил ей брат. – Мы же выходили в город за покупками, никто нам и слова дурного не сказал! Наоборот, уверяли, что не верят статье.
Ирина в ответ удрученно покачала головой.
– Это они нам в глаза так говорили. А за спинами шушукались, я даже слышала, как кто-то сказал, что очень жаль, что мы оказались такими жестокими и нехорошими. Ты просто не хочешь этого замечать, Теодор!
Но брат только раздраженно махнул лапой и предложил гостям чаю. Друзья отказались, сославшись на спешку, и добавили, что пришли к Башенкам за помощью.
– Поможем, – легко согласился Теодор. – Что вам нужно?
По молчаливому согласию объяснить суть дела взялась Берта.
– Наш друг ушел в горы и не вернулся. Мы очень беспокоимся. Думаем, что крысы могли его видеть… Они ведь бывают везде – и в горах, и в городе, все видят и все слышат. Как нам их найти?
Башенки нахмурились.
– Есть, конечно, логика в ваших словах, – сказал Теодор. – Только с крысами связываться небезопасно.
– Так мы и не связываемся, – возразила Берта. – Мы только хотим спросить.
Теодор вздохнул.
– Ладно. Действительно, у вас же с ними никаких разногласий. Пожалуй, риска нет. Тогда слушайте…
Он объяснил, что надо идти в горы от дома Башенок по узкой тропинке, никуда не сворачивая, и тогда где-то через полчаса Несчастные выйдут к очень толстому дубу, которому по преданию миллион лет. Надо постоять около него, и тогда крысы сами появятся.
– С чего это они вдруг появятся? – удивился Константин.
– Ах, да! – всполошился Теодор. – Секундочку.
Он спустился в погреб и вернулся с большой головкой сыра.
– Вот, возьмите с собой. Иначе с какой стати крысы станут вам помогать? Положите около дуба и ни в коем случае не ешьте, тогда они точно придут. Решат, что это приготовлено для них в качестве платы за предполагаемую услугу. Что, кстати, правда.
Друзья принялись наперебой отказываться, но Теодор их не слушал. Вдобавок и Ирина присоединилась к брату:
– Берите-берите! Крысам надо заплатить, а то ничего не узнаете.
Несчастным ничего не оставалось, как уступить. Они от души поблагодарили Башенок, взяли сыр и ушли в горы…
Когда они добрались до дуба-долгожителя, солнце уже не скрывало своих закатных намерений.
– Поскорее бы они пришли, – проворчал Константин, прислоняя головку сыра к дубу. – А то мне не улыбается торчать здесь, когда стемнеет.
Крысы появились очень скоро. Двое, самцы, высокий и низкий, одетые в пятнистые комбинезоны и серые плащи. Они возникли рядом с дубом совершенно неслышно, чем привели ожидающих в замешательство. В районе пояса их плащи топорщились, намекая на наличие чего-то холодного или даже огнестрельного.
– Что вам нужно? – спросил высокий, бывший, похоже, в этой паре главным. Взгляд его не выражал ни единой эмоции.
– Мммм… Нам нужна… помощь, – сказала Берта.
– Небесплатно! – немедленно вставил Константин, указав на сыр.
Высокий бесстрастно кивнул.
– Смотря какая помощь, – сказал он.
– Просто информация, – ответила Берта. – Мы ищем друга… Он где-то здесь, в горах. А может, в городе…
– Что за друг? – резко спросил крыс, уставившись на лисицу в упор. Берта изо всех сил старалась не отвести взгляд.
– Он лис… Молодой.
– Имя?
Берта замялась. Но в итоге решила, что вранье только навредит.
– Улисс.
– Есть фотография?
– Да… – лисичка вытащила из сумочки фото Лиса Улисса и протянула высокому. Тот, не глядя, передал карточку низкому:
– Займись.
Низкий крыс отрывисто кивнул, развернулся и исчез в кустах.
– Это не займет много времени, – сказал главный крыс, скрестив лапы на груди.
Друзья чувствовали себя ужасно неуютно в обществе неподвижного и почти не моргающего крыса, но старались не подавать виду, кидая якобы заинтересованные взгляды на небо, деревья и друг друга.