Лис Улисс
Шрифт:
— Нет, — встревожился пес.
— Хм, — заметил Константин и умолк.
— Ну! — потребовал пес. — Расскажите же!
Константин прищурился и тихо произнес:
— На вашем месте я бы не стал возвращаться в город…
— Почему?!
— Мертвые обезьяны уже поднимаются из своих могил. А на их места ложатся неверные, позволявшие себе смеяться над Сверхобезьяном.
— Да ладно вам! — воскликнул водитель и выдавил из себя фальшивый смешок.
— Не верите? А вы спросите моего спутника, — Константин махнул лапой в сторону
— Святейший? — испуганно переспросил пес.
— Он самый. Святейший — один из трех апостолов Сверхобезьяна. Еще двое, крокодил-великан и гиена огненная, к сожалению, не смогли поехать с нами. Но ничего, им и в городе дел найдется. Надо же всех неверных в могилах разместить. Очень много работы.
Водитель крякнул.
— Не волнуйтесь, они справятся, — сказал Константин. — Вы бы видели этих ребят… Такие с чем угодно справятся. Если хотите, я вас с ними познакомлю.
— Н-нет, спасибо.
— Ну, как хотите. Дважды предлагать не стану. Так как, спросите Святейшего?
— Э-э-э… — выдавил из себя водитель, посмотрев на Евгения в зеркало заднего вида.
— О, Святейший, — подсказал Константин.
— О, Святейший! Простите, что беспокою…
Константин одобрительно кивнул. Пес продолжил:
— Тут ваш друг говорит, что мартыш… Сверхобезьян уже явился.
Евгений, будучи погруженным в собственные размышления, слушал разговор попутчиков краем уха, поэтому не сразу сообразил, что пес обращается к нему.
— А? — переспросил он.
— Сверхобезьян пришел, — повторил водитель.
Евгений заметил, что Константин ему подмигивает.
— Да… Точно так. Воистину, — припомнил пингвин подходящее слово.
— И мертвые обезьяны встают?
— Встают, — согласился Евгений. — Как никогда прежде. Воистину.
— А неверные?
— А неверные не встают, — сообразил Евгений.
— Простите меня великодушно, — робко произнес пес. — Но хотелось бы знать, могу ли я вернуться в город?
Евгений беспомощно захлопал глазами, и Константин понял, что пора брать инициативу в свои лапы.
— Неужели вы полагаете, что Святейший станет тратить свое драгоценное время на подобные низменные вопросы?! Да вы знаете, сколько стоит одна мысль Святейшего?!
— Нет, — ответил водитель, втянув голову в плечи.
— То-то же! А вы со своими вопросами!
— Простите…
— Я сам вам отвечу. Если вы сейчас дадите клятву верно служить Сверхобезьяну, сможете вернуться в город.
— Я даю! — немедленно заявил пес.
— Мы принимаем твою клятву! — торжественно объявил Константин, незаметно для самого себя перейдя на «ты». — Теперь ты новообращенный. Но если нарушишь… О, если только нарушишь… Придут к тебе гигантский крокодил и гиена огненная…
— И волчица бессердечная, — внезапно вставил Евгений.
— И волчица бессердечная, — согласился Константин. — И будут гостить у тебя три дня и три ночи. А на четвертый день вынут душу твою, и будет блуждать тело твое и вопрошать: «О, где душа моя?! Не видел ли кто душу мою?!» Но не ответит никто, потому что назовут тебя бездушным вероотступником, а таким — не отвечают. И станешь ты несчастнейшим из ходящих по земле тел. Верно я говорю, Святейший?
— Воистину! — с религиозным пылом отозвался Евгений.
— Я не нарушу! — дрожащим голосом пообещал водитель.
— Мы верим в тебя, новообращенный. А теперь замолчим и не будем мешать Святейшему обдумывать судьбы мира.
Собиравшийся что-то спросить водитель тут же передумал и только прокашлялся. Воцарилась тишина, продолжавшаяся, однако, недолго.
— Приехали, — сказал водитель.
— Отлично, сколько с нас? — Константин полез за бумажником, в котором лежали выданные Улиссом деньги на текущие расходы.
— Нисколько! — быстро возразил водитель. — Служу Сверхобезьяну!
— Молодец, — одобрил Константин, затем быстро вышел из машины, обошел ее вокруг и распахнул заднюю дверцу. Он проделал это так стремительно, что медлительный Евгений даже не успел взяться за ручку дверцы с внутренней стороны.
— Прошу вас, Святейший! — воскликнул Константин. Пингвин выбрался из машины и нацепил на спину вездесущий ранец. Константин наклонился к окошку водителя и произнес:
— В этом ранце списки грешников и очищенных. Завтра эти записи предстанут перед Сверхобезьяном. Поздравляю, твое имя будет во втором списке.
— Спасибо, — растрогался пес. — Ну, я поеду?
— Езжай. Попутного ветра тебе… брат.
— И вам… братья. Брат. Святейший и брат, — окончательно сбитый с толку водитель нажал на газ, такси дважды фыркнуло и понеслось прочь.
Внешний вид замка разочаровал. Друзья ожидали увидеть гигантское мрачное строение, стремящееся к небу и почти его достигающее, бойницы, флаги и каменных чудовищ, готовых ожить и броситься на непрошеных гостей. Они ведь видели замки в кино и имели понятие, как те должны выглядеть. Но ничего этого не было и в помине. Замок производил впечатление обычного дома. Правда, очень большого. Очень-очень. Хищный плющ намертво вцепился в серые стены, огромные окна белели занавесками. Константин вздохнул и сказал:
— Похоже, что замок — это просто название. Наверное, этот дом когда-то перешел в веру замков, и поэтому считается замком.
— Вера замков? — удивился Евгений. — Разве такая есть?
— Не знаю… Даже если есть, нас не она сейчас интересует, а сверхобезьянство. Им и займемся.
С этими словами Константин нажал кнопку звонка у парадного входа. Что-то скрипнуло, хрипнуло, взвизгнуло, и из динамика по правую сторону двери раздалось:
— Представьтесь и назовите цель визита!
— Кот Константин и пингвин Евгений, — сказал Константин. — Мы хотим вступить в секту.