Лис. Аромат пары
Шрифт:
– Рив, – шепотом позвала его, зная, что он меня не услышит, но так мне было спокойней. – Ты что там такое увидел?
Нервно растерев ладонь об ладонь, внутренне содрогаясь от плохого предчувствия, медленно обернулась, не менее ошалело, чем фамильяр, уставившись круглыми глазами на пол. Дымка, окутывающая до этого пол куба, медленно рассеивалась и…
– Святые зелья! – взвизгнула, подпрыгивая на одной ноге и шарахаясь в сторону, но, зацепившись за свою же собственную ногу, рухнула вперед, ударилась бедром о пол и тихо охнула от боли.
А все потому, что прямо под моими ногами где-то примерно
Этот индивид брил и так гладкое лицо, крутил, чего уж там, подтянутой ничего такой задницей и пританцовывал, судя по всему напевая некую песенку. Если бы не ситуация, в которой я оказалась, я бы даже, наверное, посмеялась, так комично выглядел со стороны этот рыжий красавчик.
– Вот это номер, – прошептала, аккуратно, не делая резких движений, села и повернулась к Риву. Судя по шалым глазищам моего мехового друга, он со мной был очень даже солидарен.
Глава 5
– Рив? – позвала фамильяра и поморщилась, услышав со стороны свой жалобный голосок. Откашлявшись, гаркнула: – Рив, мать твою за ногу!
Отмерев, фамильяр дернул ушами, наморщил мордочку и прикоснулся к виску, беспомощно развел лапки в стороны, показывая, что связаться со мной не выходит, нашу с ним ментальную связь что-то блокирует. Похоже, стенки стеклянной тюрьмы не пропускали совершенно никакую магию, что в очередной раз наталкивало на мысль: догадка об инквизиции скорей всего верна. Но все еще не ясно, где сами инквизиторы.
Ладно, и без них здесь стрессов хватает.
Вернув внимание незнакомцу, склонила голову набок, задумываясь над тем, кем мог быть невесть откуда взявшийся этот мужчина. На ум приходило только несколько вариантов, какие могли бы соответствовать правде.
Инквизитор или ведьмак, которого сюда приперли, чтобы принудить меня с ним инициироваться. Только опять-таки не понять, почему он находился у меня под ногами, а не я под ним. Тьфу, о чем это я вообще.
– Б-р-р. Ну, уж нет! Никакой инициации! Только через мой… Нет, лучше его труп! Так, Ульяна, врага, то есть ведьмака, надо знать в лицо, – воинственно пробормотала, завязала волосы в низкий хвост и, растянувшись на полу, подползла ближе. – Жаль, что зелье для поноса утрачено. И магия мне сейчас не доступна. Подавиться мне галгинкой, да я вообще осталась безоружна! Точно, дело рук инквизиторов, вот точно!
Оказавшись аккурат над «ведьмаком», распласталась на полу, приплюснула к стеклянной поверхности нос, внимательно разглядывая «врага».
Ну, что я могла сказать. Он был весьма собой хорош, но все-таки отчего-то мало походил на представителя моей расы. Точнее, совершенно на него не походил. Не та комплекция. У ведьмаков не бывает такого мощного разворота плеч, рельефного живота и мускулистой жо… э-э-э, бедер, прикрытых белоснежными трусами-боксерами.
Если у меня и были тараканы в голове, то сейчас они лежали в эстетическом обмороке и нервно дергали лапками.
– Ничего такой экземпляр, – нехотя признала, скользя по тренированному телу жадным взглядом цербера, завидевшего вкусный ломоть мяса слабой прожарки, но не имеющего шансов даже кончиком языка лизнуть вкусняшку. – И точно не ведьмак.
И вряд ли уж инквизитор. Из-за своей специфической силы они поголовно все были темноволосые, черноглазые и до боли худощавые, что даже мне, не страдающей гуманистическими идеями, порой хотелось их накормить.
Нет, бывали и такие, как этот рыженький, хотя больше огненький, но, чтобы достичь такой формы, инквизитору пришлось бы поселиться в тренажерном зале и не вылазить оттуда как минимум год, днем и ночью потчуясь протеиновыми зельями, а то и больше. И то, как говорится, не факт, что им это поможет.
Что же до наших ведьмаков, то они исконно имели небольшой рост, максимум метр семьдесят, ага, с кепкой, очень худощавые телосложением, да так, что обнять и плакать, даже самый худой инквизитор там и рядом не стоял.
Издержки расовой принадлежности, что ж поделать. Хотя бывали исключения, например, мой папенька, но вот именно что исключения. Все же в основном худые до ужаса. Этих как ни корми, все равно плотнее не станут. Но зато красивые, заразы. Но что мне до их красоты. Никогда не трогало и вряд ли когда-нибудь тронет. В отличие от этого красавчика. И только чистокровные люди имели коренастое телосложение, высокий рост и более разнообразный цвет волос. Так, может, этот перчик - человек? Я прищурилась и свела брови к переносице, выискивая в крепыше человеческие расовые особенности. Но вот беда: и на чистокровного человека не слишком тянул. Так кто он все же таков?
Я еще с пяток минут во все глаза таращилась на охрененный, что уж там, образчик мужественности, и на разделяющее нас с красавчиком стекло что-то капнуло. Я с удивлением поняла, это моя слюна.
Ой, как стыдно.
Ну, ладно, не очень, но все равно, Льянка, фу такой быть. Еще для полного счастья мне не хватало капать слюнями на всяких там перчиков.
Так, все, пора вытирать слюни и пытаться понять, как отсюда выбраться. Папа говорил, что из любой даже самой трудной ситуации есть выход, и из этой найдется. Ведьма я или где?
Но стоило мне опереться руками на вроде как пол, дабы соскрести свою с него тушку, как стеклянная поверхность подо мной угрожающе треснула. Обалдело округлив глаза, застыла, боясь лишний раз дернуться.
Рив тоже застыл, кажется, и вовсе дышать перестал, таращась на чертов пол. Хруст повторился, и в следующее мгновение, не успела я и мявкнуть, как опора исчезла, и я с громким криком: «А-а-а-а-а-а, твою ж стекля-я-яшку-у-у-у-у», полетела вниз, аккурат на голову рыжему незнакомцу. В ушах эхом вторил крик моего фамильяра:
– Етить твою грелку! Куда без меня-я-я-я!!! Ну, Льянка, погоди!
Приземлившись на плечи ничего не подозревающему «не-ведьмаку», испуганно вцепилась ему в волосы, чисто на инстинктах придушивая за шею. Бедняга издал ошарашенный «ох», выронил из рук полотенюшко и начал заваливаться назад, прямо на меня. Понимая, что не выдержу такую мощную тушу, оттянула незнакомца за мягкие чуть влажные пряди волос, рыча ему в ухо:
– Куда?! Не туда!
Рыжий, дернувшись, послушно поменял траекторию, повалился вперед, выставляя для опоры тренированные руки. Но в дальнейшем все его послушание сошло на нет.