Лис. Аромат пары
Шрифт:
– Все будет готово в течение пятнадцати минут. Что-нибудь еще, сэр?
– Где Ариадна? – поинтересовался о сестре, открывая дверь в свою спальню и скидывая на кровать куртку. Отстегнув портупею с оружием, положил ее поверх верхней одежды.
– Мисс Ариадна отбыла в вашу семейную резиденцию.
– В резиденцию, ты уверен? – нахмурился, закатывая до локтя рукава рубашки.
– Мисс так сказала.
– Что-нибудь еще говорила?
Управляющий замялся, и я нахмурился сильнее.
– Лесли, резиденция законсервирована, без моего
Управляющий промолчал. Из груди помимо воли вырвался рык:
– Рид, я теряю терпение.
– Сэр, ничего конкретного. Она сказала, что собирается в родовое поместье, говорила что-то о поливке цветов и взглянуть на сад. Насколько я понял, мисс раздумывала о найме ландшафтного дизайнера и реставратора статуй, – выпалил он на одном дыхании.
– Но у нас там нет цветов! А от сада наверняка остался только намек. Какой еще дизайнер? Ладно, дизайнера я еще понять могу, но реставратор? Какой, разбитых черепков?
– Я… Я не знаю, что вам ответить, сэр.
– Так, все с тобой ясно. Отбой, – отключившись, вручную набрал на коммуникаторе внутренний код-номер Рии, сам же вытащил из металлического ящика горячие мокрые полотенца и обтер ими руки и лицо. Сестра ответила только со второго вызова.
– Где тебя черти носят? – возмутился я. – Какие еще такие цветы в нашем родовом гнезде, Рия?! Я уже молчу о саде и всяких реставраторах-дизайнерах. Там уже давно все засохло и перевысохло!
– Адриан, не злись. Просто Лесли бывает слишком навязчив. Куда я еду, зачем, мистер Фоксайр не велел. Мистер Фоксайр то, мистер Фоксайр се. Я буду должен приставить к вам охрану. А я, между прочим, не пленница в твоем доме!
– Конечно, не пленница, и дом, вообще-то наш общий, но Лесли прав. Тебе не следовало уходить одной без охраны, Ариадна. Мы с тобой говорили об этом.
– Ой, все, Риан. Снова нотации! Я уже не маленькая, брат.
– Для меня ты всегда будешь малышкой! Ариадна, не вынуждай меня…
– Я у подруги, – поспешно проговорила она. – Останусь у нее с ночевкой. Все, не скучай.
– Стоять! Что за подруга? – деловито-грозно уточнил, но сестра уже отключилась. – Ариадна!!! Вот зараза.
Вздохнув, возвел глаза к потолку и покачал головой.
Уже как лет пятнадцать мы с сестрой остались одни. Частный самолет, на котором родители отправились на какой-то из светских приемов в Рис-Аудаунерис, потерпел крушение и затонул в заливе.
Сам самолет, конечно, подняли, но тел родителей не нашли. Нам сказали, что их, вероятней всего, смыло водой. По сведениям, вытащенным из черного ящика, стало понятно, что один из ведущих пилотов вдруг ни с того ни сего отключился, вроде как ему стало плохо, а второй не справился с управлением, вскрытия ничего существенного не показали.
Несчастный случай? Я не знал, чему верить. Гибель наших родных никому
Однако с того времени у Ариадны развилась фобия авиаперелетов, а вот я, напротив, стал частенько бывать в Рис-Аудаунерисе у залива, ставшего кладбищем для самых дорогих нам оборотней.
Позавтракав и обсудив планы на день с управляющим, оставил ему средства на закупку продовольствия и, приняв быстрый душ, переодевшись в домашнее, спустился в свою мастерскую, где на столе в зажиме находился еще «сырой» перстень по эскизу Алины.
Нависнув над ним, провел по грубой огранки камню, и губы тронула горькая улыбка.
Глава на самом деле знал, где надавить, чтобы было больнее. Я давно мечтал о паре. Еще с юности представлял, как встречу ее. Воображал, какой она будет. Непременно красивая, мягкая, покорная моему слову. Именно таких временных подруг себе и выбирал. Правда, внешность всегда была разной, хотя в более старшем возрасте мои предпочтения поменялись. Покорность мне нравиться перестала. В груди тоскливо заныло. Я так устал от одиночества… Устал от холодности простыней, так хотелось найти ту, что принесет покой и душевное тепло. Ту, с которой будет не скучно, ту с которой я буду собой.
Так все, хватит. Отставить сентиментальность, есть дела поважнее.
По моим внутренним часам, проработал я до позднего вечера. Закончив, отложил пинцет к другим инструментам, откинулся на спинку и вытянул руки в замке, потягиваясь. Взглянув на время, присвистнул. Ударно поработал, на часах было девять часов вечера. Покосился на перстень и удовлетворенно вздохнул. Останется еще несколько штрихов, и работа будет окончена. Думаю, завтра он будет готов.
Сняв фартук, повесил его на спинку стула, отложил окуляры на стол, раздумывая: сгонять мне в бункер потренироваться или же перенести на завтра, а сейчас отчалить спать. Поколебавшись, выбрал второе. Все же день был долгим и непростым.
Рано утром доработав перстень, удовлетворенный собой, убрал его в бархатную коробочку, скинул Леонардо сообщение, что через несколько часов приеду и завезу готовое украшение, насвистывая песенку, в спальне прибрал постель и в приподнятом настроении потопал в душ.
В ускоренном темпе побрился, подмигнул своему отражению и уже собрался на выход, как сверху вдруг раздался оглушающий нечленораздельный вопль, а в следующий момент на шею будто мешок с картошкой приземлился.
Вот только, насколько мне известно, мешки с картошкой не умеют так неприятно вцепляться в волосы и продолжать верещать.