Лиса и Каменный Зверь
Шрифт:
Но вот как раз это Каменный мог объяснить:
– Дитя ждет.
Его дитя. Нет, не его. ИХ. И величие Рода Каменных совсем не при чем. К хоратам его, величие это. Сами просрали, самим и исправлять надо было, а только детеныша - кроху, нерожденного еще впутывать в это ни к чему.
Сэтр пришпорил своего коня, он ехал один - поверенный остался по делам в Хентлине.
– Хьярррр!
Снежное крошево только и летело из под копыт в стороны.
Конь был молод, невероятно черен, прекрасен, силен, и послушен
Но, несмотря на пару ударов копытами в грудину, несколько хлестких шлепков о землю кнутом и смертоносно - жаркие перекрещенные взгляды, они подружились. И теперь друг изо всех сил гнал по дороге, разрубая морозный воздух грудью, а дорогу копытами, потому что его другу это было важно.
– Быстрее! Хьяррр!
И конь летел изо всех сил, фыркая и рвано вздыхая от прелести гонки, напряжения, опасности и близости друга.
Чуть не разбив копытами камень площадки, конь встал, как вкопанный перед замком.
Навстречу выбежали кухарка и зареванная Ворона:
– Ребятишки пропали!
Не дослушав, сэтр спрыгнул со взмыленной спины и, крикнув кухарке:
– Обтереть! Убрать!
И коню:
– Гром, иди с ней!
...Исчез, как вихрь.
На берегу сорвал с себя одежду, оброс чешуей и ринулся в море, лихорадочно и быстро соображая, куда понесло детей и где может быть Линка.
И, если ее свет он увидел сразу - далеко, за могильником, который он, гребаный тупорылый идиот, все собирался засыпать песком, да только не сделал этого вовремя, то крохотные, мерцающие огоньки Яси и Харда сэтр почувствовал лишь спустя несколько минут - перепуганные, дергающиеся. как свечи на сильном сквозняке.
"Если они идут через могильник... Выйдут на подходе к Белому Камню... Тут я их и встречу. И надеру им жопы, наконец! Сказано было - НЕ ЗАХОДИТЬ ЗА КРАСНЫЕ КАМНИ!!!"
Сейчас он корил себя последними словами за то, что не засыпал вовремя блядский могильник, что не... что не... Твою же траханую хоратову бабушку!
Стоило предвидеть, что маленькие засранцы когда - нибудь ослушаются и полезут туда, где им совсем не место. Вот и полезли! Но - живы. И Линка - жива. Только плачет, он ощущал эти слезы... Плачет, в окружении людей, не одна...
ЖИВА!!!
А вот детей надо драть кнутом нещадно, несмотря на все протесты Лисы, няньки и Вороны.
Пробороздив пузом дно, потихоньку, оглядываясь, стал выбираться на берег. Где то за камнем есть штаны... Харду то ничего не будет, а вот Ясине в этом возрасте легче перенести созерцание Каменного Зверя, чем голого мужчины.
Он нашел детей сразу. У Огненного зуб на зуб не попадал от страха, а Яська...
ТВОЮ МАТЬ... Девчонка ТАК ВКУСНО ПАХНЕТ, оказывается!
В человеческой форме себя контролировать легко. А вот Зверю, древнему Каменному Чудищу, придется несладко.
Едва
Нещадно матерясь про себя, Зверь выбрался на замерзший берег.
Сминая человеческими ногами песок вперемешку со снегом, натянул кожаные штаны на липкое тело.
– Хард, Яська! А ну, выходите, вашу мать! Быстро, а то хуже будет!
Первым показался пацан. Красный от страха, с грязными следами слез на щеках, но держался он, на удивление, стойко. Не трясся, не ревел, просто вышел из за камня и встал прямо, как столбик.
Выдохнув, поднял голову и заглянул в глаза - еще сапфировые, холодные, звериные:
– Сэтр Лейнар, вы... Аргнаар? ОБОРОТЕНЬ?
– Как видишь, маг.
– оскалился Зверь - Надеюсь, у тебя хватит ума не трепать об этом нигде? Хотя... трепли, если хочешь. Есть два варианта: либо тебе не поверят, либо...
Мальчик ожесточенно затряс головой, стараясь не расплакаться:
– Я не... я не... Я могила, сэтр!
Хард сказал это искренне. Несмотря на еще юный возраст, он прекрасно понимал, что в мире никто не сделает скидки на твое малолетство или испуг. Ошибешься - сдохнешь.
Только почему сэтр всё скрывает? А вот это уже глупый вопрос, очень глупый. Он ПОСЛЕДНИЙ и он знает об этом. Он ОДИН. Пока один. Тот, другой, не явился еще.
И, неизвестно, явится ли вообще. Ведь не зря Одра не видит дитя, а Одра видит все.
...Возвращались домой молча, связанные теперь тайной, одной на двоих, как цепью. Лейнар нес на руках Яську, нашептывая на ухо ребенку какую то ласковую ерунду, заметая заговорами детскую память и совсем забыв о том, что недавно, совсем чуть - чуть назад, готов был взяться за хлыст. Харда он вел за руку, перед самым замком тяжело сжав мальчишечьи пальцы и маг ответил ему тем же.
"- Договор, Хард?
– Да, сэтр."
Линка была дома, слава Богам! Заплаканная, растрепанная, она разрыдалась и кинулась к детям. Беглецов долго тормошили, обнимали и целовали. В довершении всеобщего торжества Одра вдруг влепила брату сочную, звонкую затрещину. Тот поежился, но смолчал. Не просто так - ведь за дело.
– Завтра с ними поговорю.
– бросил Лейнар - А сейчас вы, нира Женан. Но не зверствуйте, пообедать дети должны все равно.
Гувернантка кивнула:
– Не беспокойтесь, сэтр. Я не поддерживаю таких методов воспитания, как лишение ребенка еды и прогулок. Это вредно. Но накажу. И очень сильно. А вы завтра тоже... не зверствуйте. Пожалуйста, без этих ваших... хлыстов и каторжных выражений. Также... оденьтесь, сэтр. Вы распугаете прислугу своим видом.
Он расхохотался и, вместе с еще рыдающей Лииной, отправился наверх, тяжело ступая по лестнице мокрыми босыми ногами.